Игорь Олен - Атта

На потолке – сплошь лохмы, яркие и густые. Войско гасило чадные факелы… Появился тупик в стене. Рýми вышел вперёд стучать. За скользнувшей плитой спросили:

– Кто там?

– Великий!

Блок плавно сдвинулся, и открылся тоннель со стражею и с людьми вдали… Чкау-о близ Батаки, чтобы не слышал Макс, прогнусил:

– В Царство Красных Песков валяй. Забирай свою модницу… – жрец снял с женщины шубу, – да отправляйся. Выделят хижину… И – молчание! – Чкау-о погрозил жезлóм.

А кортеж, устремясь вперёд, вышел в правильный, циклопический зал-объём на проспект, ведший к блёклому и далёкому свету, схожему с шаром.

Всюду кварталы, низкие, плосковерхие и обшарпаны… Очень сумрачно… Толпы в шапочках, в робах серого цвета падают в ноги… Далее к свету, – тусклому шару, – всё двухэтажное, побогаче, публика ярче: в красных одеждах, в шапочках и в добротных сандалиях. Люд выкрикивал:

– Инка!! Царствуй, владыка!

Длинный проспект, коим плыл кортеж, влился в набережную вдоль речки либо канала и – в мост из бронзы, что вёл на круглую площадь-остров в маленьких зáмках. Цвет, формы, окна их различались. Призмы, цилиндры, конусы, сферы и пирамиды были зелёные, полихромные, голубые и красные. В центре высился главный дом – двухэтажный куб золота при колоннах. Идол у входа. Окна – за шторами. Плосковерхую, с балюстрадою, крышу увенчивал шпиль под «солнцем», маленьким, блёклым. Выше был копотный потолок от зала… Близ зáмков – женщины и мужчины, все в белых робах, в ярких сандалиях на платформах, уши под дисками серебра в смарагдах.

Поезд достиг моста. Взвыли дудки, грохнули бубны; знать вмиг ссутулилась.

Войско замерло. Бородатые, опустив паланкин с носилками, сбились в кучу и припустили прочь на проспект и из зала.

С охами вставши, Уáскар притопнул в плиты гранита (либо базальта) зáмковой площади и сказал Максу в комканном по обычаю стиле:

– Мда… в наш Дворец?

Макс понял и согласился. Знать окружила их. Чкау-о поднял руку. Музыка стихла. Сразу от белых роб отделилась одна, претолстая и с блудливыми глазками, поклонилась.

– Как путь владыки? Внял Солнце просьбам Инки Великого?

– Кýнти? Мда… мы… Устроилось. Наш Отец, как всегда… Свою плоть нам и… – Уáскар сделал жест, – Лучезарного, чтоб хранить, сберегать нас…

Знать подступила, глядя на Макса.

– Он… Луч… Волшебный… – путался старец. – Луч этот всякого… кто не хочет либо кто против… Мы, засим…

– Да продлится век Уáскара, щит которому Солнце в лике Посланника-Лучезарного! – провопил жрец в падении. Улеглись все гвардейцы, знать, музыканты. Дамы придерживали причёски.

С возгласом из Дворца вышел юноша в жёлтой робе, в жёлтой же шапочке с жёлто-красной махрой к виску, также с солнцами на ушах из золота. Миновав жреца, он брёл к старцу, громко взывая:

– Царствуй, Великий!

Он заступил жрецу его жёлтую длиннополую робу. Тот, собрав ткань в кулак, её вырвал и встал, гнуся:

– Принц Аминка… Приветствую…

Встали прочие.

– Ездил… Выпросил у богов… мда, солнечной плоти, – выложил Уáскар. – Будут довольны… Пир начнём…

– Что за вáръ 13 13 Дикарь (иск. кечуа). ? – заприметил принц Макса.

Уáскар, смутившись, свесил свой сизый нос. – Он Посланник.

Юноша свистнул.

Двинулись во дворец со шпилем: Инка с «Посланником» впереди, все сзади.

– Вождь Соримоа, – бросил принц не понять кому, – Унка что же, в лесу?

– В лесу, принц.

– Унка скучает?

– Да.

Знать шепталась. Принц лишь вздыхал.

Жрец, видел Макс, с чёрным круглым мешком в руке повернул вскоре к чёрному одинокому зáмку.

С площади все вошли во Дворец. Сплошь – золото. Светоносные шарики в вазе нутрь освещали. Ряд дверей – по стене. На второй этаж – лестница. Потолки очень низкие.

Старец стал. – Утомились. Мёртвый Лес и Ущелье, мда… Уходите.

Все затолкались прочь.

– Стой, Наáпу! – Уáскар опомнился.

Длинный мрачный тип замер.

– Я долго ездил… Ты… Здесь порядок?

– Вождь Кýнти дрался с куракой 14 14 Вождь (кечуа). Áнти.

– Нет! – старец злился. – Мне про другое.

Хмыкнув, Наáпу выставил ногу в чёрной сандалии. – Трёх болтавших поймали. И удавили. Атта-принцесса, высокородная…

– Не высóко – она не принцесса ! – Уáскар, волнуясь, яростно топнул.

– Слушаюсь! – тип отвесил поклон. – За Аттой мы наблюдаем. Денно и нощно. Не разлетается… Хочет знать Инка далее?

– Нет, не хочет… – Уáскар расстроился. – Прочь иди… Убирайся.

Мрачный тип ушагал.

– Аминка! В общем, в Чертог – Посланника. Я… мда, спать иду.

Принц направился к лестнице. Наверху – анфилада нескольких комнат. Дверь распахнулась.

– Этот Чертог, гость, Место Дракона, – так мы зовём Чертог. Честь Посланнику!

И принц скрылся с лёгким поклоном.

Нутрь освещало «солнце» на шпиле сквозь потолок с окном. Пол – под жёлтым паласом. Было другое окно, за шторкою, и постель под ним: одеяла, подушка. Был также шкаф в углу, близ – дракон, золотисто-рубиновый, из его пасти капало в чан из золота. Макс, прикрыв дверь, начал смотреть в окно.

Город – в зале, круглом, огромном. Центром был остров. Мост сопрягался с длинным проспектом, прямолинейным, очень широким. Виден был выход в тоннель вдали, куда вёл проспект. Геометрия и масштаб подземелья крайне дивили… Макс, осмотревшись, дёрнул дверь шкафа – шкаф был уборной. Стукнув дракона по его глазу, Макс мылся струйкой, тёкшей из пасти. После он лёг, взял рацию.

– Кейт.

– Ты где, Макс?! Мы так волнуемся… Дугин… вот он…

– Рад слышать! Кейт паникует, гонит к тебе. Верните, мол, бездыханное тело! Я-то уверен, что ты в порядке. Но успокой, Макс: ты там нашёл хоть что-то, чем просто крыса?

– Знай, что сенсация у нас есть. Большая, – вёл Макс, – без всяких. Будем в ажуре. Но… это после. Дай-ка мне Блейка… Док, сообщаю: я встретил племя. Вроде бы инков.

– Что?!

– Их бог Солнце; знают Писсáро, кто, как я помню, завоевал Перý. А меня зовут Интъип Кáча.

– Посланный Солнцем … – Блейк помолчал. – Там кéчуа? инки?.. Невероятно.

– Я отхожу ко сну во дворце в Ниатуки.

– Макс, Ниатуки? – Блейк странно крякнул. И протянул: – Дворец? – Он умолк, помолчал чуть-чуть. – Ты в порядке? Это не грёзы от одиночества? Говоришь о вещах чудесных, невероятнейших. Я могу принять, что там есть артефакты, пара эндемиков, но что инки с дворцами, целое племя…

– Нет, док, я в норме, – бросил Макс. – Весь отчёт дам потом. Я и сам дивлюсь. Здесь сифоны, метров четыреста, путь до Зала Белого Дома, царство Потоков, Мёртвый Лес, коридоры… Семь-восемь миль. Не близко. Слышу вас без помех… Шла речь, причём, о других неких царствах, как я подслушал.

– Белый Дом, залы, царство Потоков… некие царства … Это весьма… Быть может… Макс! Возвращайся. Ты нездоров, Макс.