Владимир Буров - Пугачев и Екатерина

– Тогда давай так, – сказал Атаман, – бьемся на кулаках. И, в случае чего, я сам тебя отпущу.

– Да, нет, я согласен, конечно. И знаете почему?

– Почему?

– Такого-то… не знаю, как тебя звать-величать, я возьму, не смотря на ваше численное преимущество, ибо у меня имеется качественное, – и Француз три раза ударил себя в грудь рукой, сжимающей саблю.

– Осторожнее, – сказала Варвара, – не отрежь себе ухо. А то крови много будет.

– Да, можа, просто сварить его в кипятке! – раздались голоса. Бандиты уже вышли из-за деревьев, и бряцая оружием нагло ухмылялись.

– Нет, нет, друзья, – сказал Атаман, – раз я обещал, то уж теперь мы этого делать не будем. И добавил:

– Шпрэшэн зи дойч?

– Нет.

– Ду ю спик инглиш?

– Есс. Вы языки знаете?! – удивился Хлопуша.

– Та не, она знает, – Атаман кивнул на Варвару.

– Я была переводчицей у англичан.

– Так. можа, мы тогда договоримся, как люди? – спросил Хлопуша.

– Та не, мы в лесу, – сказал Атаман, – нас не поймут эти, как вы их только что назвали:

– Нэ луди.

– Более того, – добавила Варвара, – вы убили слишком много народу. Так не делается.

– Как так? – не понял Хлопуша.

– Ну, вы нам все, а мы вам за это ничего.

– Поэтому, – сказал Атаман, – нам ничего не остается, как только разойтись по-честному.

– Ну, хорошо, – сказал Француз-Хлопуша, и вложил саблю в ножны.

– Та не, убери ее в свою карету, – сказал Атаман. – А хочешь, так отдай Варваре. Небось, она не зажилит.

– Лучше уберу в карету.

Они сошлись. Один из приближенных Атамана по кличке Андрюха Лапотник взялся быть судьей. Точнее, его назначила Варвара. Звали его Лапотник, а все почти здесь были в сафьяновых сапожках, аки при дворе какого императора. Да и сам он, судья, тоже. Дело в том, что Лапотник это было почетное прозвище. Как бы:

– Человек был бедный, а стал богатым. – И не только душой, но и телом. Раньше парень был пастухом и ходил босой, потом вырос, и стал высок и в плечах широк. Люди удивились, и стали звать парня Лапотником. Мол:

– Ну, хорош.

Сейчас Андрюха дал отмашку и бой начался. Не ожидал Хлопуша, думал походить немного сначала, как принято, и получил хук справа.

– Правый боковой называется, – сказал Атаман. И тут же провел джеб в нос. У Хлопуши пошла кровь. Он потряс головой и спросил:

– По-английски деретесь?

– Давно так делаем, – сказал Атаман, – теперь уж и не поймешь точно, кто у кого научился. – И провел, кстати, апперкот. – Удар в подбородок снизу называется, – пояснил он, и поманил Хлопушу, согнув несколько раз ладонь. – Поднимайся, поднимайся.

Кроме интуитивных приемов, Хлопуша знал только два, которым научился во Франции у одного японца. Он работал у этого японца поваром, когда закончились деньги.

Первый прием заключался в подсечке, производимой в падении после ухода от удара в голову.

– Противник абсолютно не ожидает такого удара, – говорил ему владелец японской забегаловки Накамото. – Для противника это удар как будто из-под земли. И называется соответственно:

– Удар из Подземелья.

– Я запомню его, – сказал Хлопуша, – как извержение вулкана.

– Да ерунда, какое еще извержение вулкана? Придумай что-нибудь другое. Впрочем, ничего придумывать нельзя.

– Почему?

– Удар не получится.

– Тогда… Удар Ада! Хорошо?

– Хороший перевод, – сказал Накамото.

И второй удар – это удар ребром ладони по шее.

– Нужно будет только долго тренироваться, – сказал японец, – и быстро постучал ребрами ладоней по кухонному столу. – Стучи больше.

– А работать когда?

– Вместо перекура. – И добавил: – Значит, договорились – Дэм. Этот коварный удар будем называть: – Дэм.

– Какой?

– Первый, подсечку под пятки.

– А второй?

– Кобра.

– Хорошее название. Кобра, – повторил повар. Японец звал его Француз. Так он представился. В ответ на вопрос:

– Кто ты, японец? – парень ответил:

– Нет, француз.

Так они познакомились.

Сейчас Француз поднялся, сплюнул кровь, посмотрел, как Атаман подпрыгивает, все время перемещаясь, то вправо, то влево, и покачал указательным пальцем. Что это должно было означать? Предупреждение? Думаю, Хлопуша, хотел сказать:

– Ты не все время, парень, летаешь над землей, а это уже представляет для тебя опасность. – Хотя было видно, что Атаман регулярно тренируется. Прыжки его были легкими, воздушными. Как будто он не поднимался в воздух, а спускался, чтобы передохнуть. Как кит или бобер.

Тем не менее, надо было торопиться. Атаки противника были опасны, так можно потерять сознание. Вообще, по правилам, раунд продолжался до тех пор, пока противник не падал, и не вставал больше десяти секунд. Следовательно, если кто-то из бойцов получал нокаут, – объявлялся перерыв на одну, максимум на две минуты. Если никто не падал, раунд мог продолжаться долго, до пятнадцати минут. Может быть, больше. А если падал часто, то и перерывы были частыми. Некоторые пользовались этим правилом, чтобы перевести дух, побольше отдохнуть.

Хлопуша опять пропустил правый боковой.

– Защищайся, ты че, ублюдок, – сказала Варвара. Слово:

– Ублюдок, – употреблялось здесь большей частью, как уменьшительно-ласкательное. Вроде бы, человек, желающий без стеснения по лапать какую-нибудь девушку.

Этим возгласом девушка слегка отвлекла внимание Атамана, и Франуцуз-Хлопуша провел Дэмет – удар сзади по пяткам. И удачно. Противник рухнул, как заснувшее дерево. Атаман только сказал:

– Однако.

– Что, любимый?

– Голова кружится, не могу подняться.

– Объявим двухминутный перерыв?

– Лучше признать поражение.

– А его? Сварить в кипятке?

– Мы обещались его отпустить. Пусть валит отсюда.

– Я не помню, чтобы мы обещались, как ты говоришь, отпускать его. Убивать не будем – согласна. – И она махнула двум сатрапам, Левше и Оглобле, чтобы посадили Хлопушу в клетку.

– Пусть дерется с медведями на праздник, – обрадовались ребята.

– Да можно просто и распять его, – сказала Варвара.

– А сначала вы показались мне доброй девушкой, – сказал Хлопуша. И добавил: – Впрочем, думаю, ты притворяешься. Хочешь узнать, чему еще я научился во Франции. – Но добавил про себя.

– Неужели так можно делать? – спросил Атаман только через два часа.

– Разрешения нет, – ответила Варвара. И добавила: – Но нет и запрета. Кстати, груз нашли.

– Где они?

– Везут.

– Все в порядке? Они никого не убили?

– Та не, только великана Гордона, который их первым обнаружил, успели привязать к верхушкам двух дерев.

– Разорвали надвое?

– Та не, дерева не толстые.

– Почему?

– Сил не хватило согнуть по толще. Хотя, как стало уже ясно, чтобы согнуть одно дерево, они залазили на него вдвоем.