Ольга Ушакова - Онкология любви. Драма женственности

Машина остановилась у двухэтажного особняка. Я попросила водителя подождать несколько минут, на случай если не окажется места. Залаяла собака, вышла пожилая пара и радушно пригласила войти. Вроде ничего страшного, подумала я, но необычный вид гостиницы вызвал тревожное сомнение.

– Это ведомственная гостиница, здесь хорошо – засуетился Шаповалов.

– У вас есть свободный номер? – обратилась я к женщине.

– Поднимайся на второй этаж, там твоя комната! – не дав ответить, скомандовал тренер.

– Я хочу оформить обещанный номер, – настаивала я.

– Завтра оформим, а твоя комната на втором этаже, поднимайся, – раздраженно повторил Шаповалов.

По какому праву он командует, возмутилась я про себя, бежать отсюда, пока не поздно, я рванулась на улицу, но услышала визг отъезжающего авто. Внутри ухнуло: обманул. Да как же я поддалась на уловки, ведь чувствовала подвох. Ко мне подошел Жанет, я напряженно ждала его слова, но он только растерянно смотрел на меня с высоты 185 см. Я непонимающе глядела на него, он что – онемел? Прекрасно понимает, что поехала из-за него? Вдруг по его лицу пробежало сожаление, сменившееся глубокой нежностью, и на меня полилось тепло. В глазах накренилось, завертелось и понеслось, наши губы были совсем близко, казалось, вот-вот сольются, как вдруг раздался насмешливый голос тренера:

– Ну что, голубки, попрощались?

Меня передернуло от возмущения, в колени ударил страх.

– Спокойной ночи! – покорно протянул Жанет и криво улыбнулся.

Меня передернуло – и это все свидание? В колени ударил страх, попала впросак, он просто насмехается, что это значит? Неужели принял за шлюху? Эта пошленькая улыбочка не что иное, как оскорбление, а сам боится Шаповалова, выходит, рисковала из-за слабака? Я бросила гневный взгляд на Жанета и закричала глазами: «Ты же знаешь, что я поехала из-за тебя, почему бездействуешь?! Я не хотела с тобой расставаться, не побоялась, а ты меня отдаешь другому?» На его лице отразилось огорчение, и он виновато отвел глаза.

Неужели спокойно уступает этому наглецу, в ужасе подумала я, отказываясь верить в происходящее.

Остатки шампанского мгновенно выветрились, и в голове раздалось: бежать!

– Остановка далеко? – выпалила я.

– Минут десять, но уже темно, а через парк одной опасно, да и в автобусе одной… – протянул неуверенно Жанет.

– Парень, отбой, завтра подъем в шесть, Татьяна, поднимайся, – грубо напомнил Шаповалов.

Неизвестно, что опаснее – бежать или остаться, но не будет же он меня насиловать, попыталась я успокоить себя. Только эта сволочь просто так не отстанет, но ничего ему не обломится! Вот влипла-то, глупо все, ничего, я за себя смогу постоять. Шампанское голову вскружило, любовь показалась, но как я могла поддаться на уловки, неужели такая легкомысленная? Нет, я оказалась под гипнозом, но сейчас отрезвела. Как необычно начиналось и как гадко кончилось. Сперва сдал меня, а теперь презирает: невиданная подлость! Сполна удостоверилась: нельзя мужчинам верить.

Шаповалов распахнул дверь и сказал: сегодня здесь переночуешь, переоденься в новый спортивный костюм, а я поищу себе другое место. И, конечно, ты его не найдешь, усмехнулась я про себя. Жаль, нет замка на двери. Но можно удрать, найти Жанета и постучать в окно, будем гулять до утра… только обрадуется ли он? Если бы влюбился, не подставил бы меня так подло. Как же можно после на него надеяться? Сейчас я не уверена ни в нем, ни в себе.

Появился Шаповалов и заявил, что мест нет, и что он будет спать на раскладушке, а я на койке.

– Ты заверял, что есть отдельный номер!

– Говорил, но сегодня приехал сотрудник и занял комнату.

– Ты обманул, но твои козни напрасны, не на ту налетел!

– Ты это о чем? – разыгрывая недоумение, поинтересовался он.

– Ты все прекрасно понял! – выкрикнула я, и тревожное предчувствие подступило к горлу, придется отбиваться от этого коротышки, но неужели Жанет покинул меня или все-таки появится, он же чувствует, что эта сволочь будет домогаться? Не верю, что он оставил, он обязательно придет, а что если нет?

Шаповалов тихо лежал на раскладушке, но я понимала, что это мнимое спокойствие, и приготовилась отбиваться.

– Сними костюм, здесь жарко. Ты что, не слышишь, он шерстяной, – повышая голос, настаивал Шаповалов.

Я молчала, но в душе росло возмущение: да он мне приказывает, но по какому праву?

– Здесь душно, а не жарко, открой окно, – попросила я.

– Нет! – жестко возразил он.

Меня поразил не сам отказ, а грубость тона. Внутри похолодело: я погибла, он настоящий деспот. Но страх сменился злостью, и, повышая голос, спросила:

– Почему нельзя открыть окно? Я задыхаюсь, мне плохо, слышишь! Или я заключенная? Обманщик! Ты меня заманил! – истерично закричала я, и он нехотя открыл окно. Затем резко приблизился, я сжалась от страха и приготовилась отбиваться. Но он сел на край койки и ласково пролепетал:

– Давай снимем это, здесь жарко.

– Мне не жарко, – отрезала я, застегнув замок до самого горла.

Шаповалов ловко дернул, открыл молнию и воскликнул:

– Какая грудь!

Его невольное восхищение обескуражило, я даже забыла, что ненавижу его. Интересно, а что бы он сказал, если б увидел обнаженную грудь? На мгновение захотелось сбросить лифчик. Он принялся медленно опускать бретельки, я испугалась и закричала:

– Не смей прикасаться ко мне, скотина!

– Не ори, нас услышат!

– Пусть слышат, как ты домогаешься! Воспользовался ситуацией!

– Ты мне нравишься!

– Но ты мне нет.

– И напрасно, – сказал, – вот и скотиной обозвала, ты мне очень понравилась.

– И поэтому ты запер меня, на что надеешься?

– На то, что понравлюсь.

– Ты мне никогда не понравишься! – выкрикнула я.

– Ты меня не знаешь, поэтому так говоришь.

– Пожалуйста, вызови такси, я поеду в гостиницу, – захныкала я.

– Вряд ли кто поедет сюда ночью в одну сторону.

– Я заплачу по двойному тарифу.

– Хорошо, я попробую, – примирительно сказал он и ушел. Через пять минут вернулся и объявил, что телефон не работает.

Было бы удивительно, если бы он работал, усмехнулась я про себя, но передохнула немного, и то хорошо.

– А что тебя здесь не устраивает? – спросил Шаповалов.

– Твое присутствие!

– А знаешь, сколько мне денег дали?

– Плевать мне на твои деньги.

– Десять тысяч, – похвастался он, надеясь произвести сильное впечатление.

– Не тебе дали, а на команду, а не на рестораны и баб, – парировала я, – но если бы даже деньги были твои, я бы все равно не клюнула!

– Ах, вот ты какая! – воскликнул он.

– Да, такая! Неужели я похожа на трехрублевую простушку? – насмешливо спросила я.

– А ты мне такая еще больше нравишься! – восхищенно парировал он и, резко дернув молнию моего костюма, навалился всей своей железной массой на мою грудь и больно впился в губы. Ужас и отвращение охватили меня, я забилась в его клешнях, как пойманная рыбешка, и думала, мне конец. Как вдруг сработал инстинкт самосохранения, и я со всей силы впилась ногтями в его спину, однако, поняв, что это для него комариный укус, закричала: