Денис Никков - Человек, который знал об этом городе всё

– Нет, со мной все в порядке. Надеюсь, тоже так будете считать. А вот вы почему-то очень, очень грустны. Я заметил, когда стоял на остановке.

– Мервин, ошеломительно. Однако я, введенный этим в тупик, не смог ему ответить. Один взгляд и я разоблачен! Затем старик привстал и продолжил, взявшись за поручень:

– Моя остановка. Пора. А знаете, в чем состоит трюк? Весь фокус в том, что с первого взгляда я увидел в вас собеседника, а вы во мне больного старика. Всего доброго Вам, – договорил Незнакомец и ушел.

Стейп смотрел на Мервина, вероятно, в ожидании услышать от него комментарий к данной ситуации. Но ответа не последовало.

– Ты хочешь спросить о чем-то? – сказал Мервин и тяжело вздохнул, словно не желая влиять своими рассказами уже ни на чью судьбу.

– Скажите, у вас бывали в жизни друзья, работающие барменом? Могли бы вы мне рассказать об этой профессии. Мне хочется…

– Нет, Фрэнсис, у меня не было, и до сих пор нет таких знакомых. Да и сам я бывал в баре всего один раз. Вспоминается смутно, вероятно, все в тот день выглядело чересчур обычно, поэтому особо и не запомнилось, – ответил Мервин. Фрэнсис уже спрашивал об этом у него несколько месяцев тому назад. Однако тогда он задал вопрос несколько в ином ключе.

И будто Мервин тогда знал, о чем именно хочет спросить Фрэнсис и поэтому не проявил любопытства.

– Или же вы были слишком пьяны в тот день? – искоса посмотрел на Мервина Фрэнсис твердым взглядом, пытаясь смягчить сказанное улыбкой, ведь ощутил, что сказал глупость.

– Далеко пойдешь, Фрэнсис. Не то, что я, – вновь улыбнулся Купер и встал со скамейки.

– Комплементы, ваши комплементы, словно кусочки льда в порции виски, – вроде бы банальное следование рецепту, но помогают пьянить приятно, до безумия.

Брови Мервина подались вверх. Затем он увел взгляд в сторону, как будто не желая выдавать мыслей. И словно веря в то, что некоторые люди могут прочитать по глазам то, о чем он думает в данный момент.

– Фрэнсис, но ты смог бы им быть. Но сравнение твое мне не понравилось. Фу! Да оно просто бездарное! Однако в нем была какая-то еле уловимая живость.

Словно за сказанным прячется какая-то цель, какое-то благое намерение. Воспользуйся этим. Если эта жизнь не шутка, то завтра я уже не жилец, Фрэнсис, – сказал Мервин и затем неторопливо скрылся за скрипучей деревянной дверью, ведущей на лестничную площадку старой спортивной базы. Смех Мервина Купера стихал, затем оборвавшись вовсе.

– До встречи, – произнес Фрэнсис, подумав о том, что беседу Мервин так никогда не заканчивал. Он мог произносить последнее, сказанное им предложение отдельно, когда ты проходил мимо, но никак не произносил ее в конце разговора.

Фрэнсис Стейп улыбнулся. И не оттого, что подумал о чем-то другом, не связанным с этим диалогом. Мне кажется, он улыбнулся именно оттого, что умел учиться.

Именно в его записях я впервые встретил выражение «научись учиться». Я не желаю бросаться громкими фразами, но эти слова произвела на меня особое впечатление.

– Остановка сердца, – уже не слова врача, это был момент рождения внутреннего голоса, который готов убивать всякие другие. Утром Мервина Купера не стало. Первым делом, второпях, Стейп воскресил в голове их последнюю беседу.

Фрэнсис узнал, что Мервин умер во сне. И новость звучала ужасающе странно, но вместе с тем, понимание этого стало затем своего рода заменой тяжести, пришедшей от осознания степени случившегося, на иную боль, по силе не меньшую, но с более светлым оттенком. Фрэнсис верил в это. Он вспоминал в тот день многое, что, так или иначе, связывало его с Мервином. Крепкая связь. Конечно, его не вернуть. Не вернуть Мервина Купера, человека научившегося не унывать. Человека, который с виду вам показался бы странным. Он показался тем, кто в жизни не смог добиться ничего в попытках подчинить судьбу, ведь как еще можно оценивать второпях?

– Мервин, теперь ты там, где и Мэрри Лэмб. Простите, я не верю в потусторонние миры, где человек уже не человек. И не верю во многие вещи, которые, вероятно, могли бы мне помочь, найти себя настоящего.

Но я верю вам, верю вашим историям. Разве этого недостаточно? Подумать, только. Как трудно это вообразить и представить теперь: «Жил человек и вдруг его не стало».

Фрэнсис писал в записной книге, что его посещало какое-то неопознанное чувство. Стейп хотел быть кому-нибудь полезным..

Он вдруг учуял невыносимое дыхание смерти и жизни одновременно.

Мервин мне известно, что вы нравились Мэрри Лэмб в молодости, и я знаю: она была мила вам тоже. Да, жизнь однажды развела вас, казалось бы, навсегда, но случилось счастье – вы встретились. Неожиданно. Такой поворот. Случайность, сокрушившая внезапностью и символизмом своего выбора. Если доверять добрым сплетням Джонни Рэйнолдса и Шарлотты Кембридж, то они гласят, что не унывать вы перестали, именно после того, когда в ваши жизни ворвалась эта самая случайность.

Френсис не находил себе места. Жаль не удалось тогда поделиться с Мервином о намерении в следующую пятницу придти на собеседование по совету Аарен. Он так и не успел рассказать о славном предвкушении, о желаемом скором знакомстве с картой алкогольных коктейлей. Но, кажется, он помнил о замечании Мервина в ходе их последнего диалога.

Стейпом в тот момент правило скорее любопытство. Ведь можно ли идти на собеседование и пробовать устраиваться барменом, если ты и понятия не имеешь о тонкостях этой модной профессии? Однако Фрэнсису обстоятельство помогало, потому что позволило лишиться всяких волнений. Он шел не на собеседование, где будут мучить различными несвязанными между собой вопросами, ведь ни цента, ни копейки не ставил на мероприятие.

Но по дороге Стейп наткнулся на странные мысли, будто волна неуверенности прошла с головы до ног. Фрэнсис остановился и осмотрелся.

Вмиг было решено, что все напрасно. Глупая затея – идти на собеседование. Он не употреблял алкоголь, но решил исправить ситуацию, глядя на вывеску заведения, вероятно, похожего на то, куда он еще недавно торопился. Его тянула туда невидимая рука, взяв за ворот.

Фрэнсис находился на одной из центральных улиц города. Место, где должно было пройти собеседование, находилось поблизости, если адрес, оставленный девушкой верный и затея с доброжелательными пожеланиями, не является каким-нибудь глупым розыгрышем. Но в тот момент это уже не имело абсолютно никакого значения, ведь поход отменен.

Он вошел в помещение, носившее ничем не приметное для него название: «The World».

Первое, на что обратил внимание, войдя внутрь – тишина. Фрэнсис представлял подобные места иначе. Для него это была какая-то волшебная страна, о которой слышал, то и дело, от знакомых, сокурсников. Стейп представлял бар гнездом похоти, эпицентром падкости, но никак не местом отдыха, а тишина намекала именно на это.