Юрий Юрьев - Белый – цвет одиночества

– А нормальные сюда и не ездят, у нормальных на нас денег нет.

– Какие же они нормальные, если у них нет денег? Эх, люди, люди, поди ты разберись в них. С людьми вообще всё сложно. Лучше уж думать, что их вообще не существует.

– Как это?

– Не существует. Есть только финансовые потоки, и их нужно уметь направить в свою сторону… Ладно, не будем об этом. Как покаталась? Не устала?

– Есть немного – снег сегодня сырой.

– Напомни, чтоб я лыжи тебе смазал, а то из головы всё время вылетает, и не найдешь потом.

Настя вдруг заметила, что муж довольно легко одет: овчинная безрукавка поверх тонкой рубашки, нахмурилась, но ничего на этот счет не сказала.

– С киностудии. Надо же! А в какие ты их поселил?

– Двоих в пятый, а третьего даже и не знал сначала куда. Решил, пусть в девятом пока поживет, мебель там крепче. Но стелить ему на полу придется, понимаешь, в чем штука.

На дороге показалась веселая компания сноубордистов. И на минуту у отеля стало карнавально суетно. Настя поднялась.

– Пойду ополоснусь. Татьянка сказала, что зайдет сегодня на картишки.

– Наконец то, а то уж хотел силком её затащить.

Она уходила и знала, что он смотрит ей вслед, и даже знала, каким взглядом. Какой она никогда не увидит, а всегда будет чувствовать только спиной.

В прихожей сбила с ботинок снег, прошла в холл. Пока здесь было спокойно, постояльцы пропадали на трассах и у окна скучал только один, полными горстями поглощал чипсы, запивая минеральной водой из бутылки. Настя на правах хозяйки предложила ему набор холодных закусок, имеющийся в буфете. Тот поблагодарил, но предпочел по-своему перебивать аппетит перед ужином.

В их с мужем номере она стянула с себя комбинезон, да так и оставила его лежащим на полу, отстегнула наколенники. Надела махровый халат и шлепки на босу ногу.

Душ был занят, к тому же у дверей топтался при мыльных принадлежностях усатый блондин. Пришлось ожидать очередь в соседстве с любителем чипсов, который к тому времени приканчивал уже вторую, а может и не вторую… очередную, словом, пачку. Он поведал о том, что зря сюда приехал. В среде, где не царят спортивный дух и культ здорового тела, распространение и популяризация спортивного питания, а так же биологически активных добавок не возможны в принципе. Кто тут сказал: «Спортивно-оздоровительный комплекс»? Душа моя, посмотрите сами – какой спорт. Это равносильно тому, что считать спортом спуск с горы в тазу или на чём другом, имеющем свойство скользить по снегу. И какое оздоровление… Пойдите окунитесь в здешнюю вечернюю жизнь – и поймете, что это за оздоровление. Лишь на одно и уповаешь – на действительно целебный и чистейший воздух.

Настя где поддакивала, а где молча соглашалась, кивая головой.

– Так и давайте всецело поручим воздуху укреплять наше здоровье, а сами будем хлестать виски в «Трех апельсинах», валяться до полудня в кроватях и вообще заниматься черт знает чем, – говорил коммивояжер, впрочем, даже и не говорил – выступал с речью. – Завтра же отсюда съеду. Покуда здешнему обществу не будет привита общая культура поведения, спортивному питанию и БАДам тут делать нечего.

Слава богу, шум воды смолк – душевая освободилась. И Настя поспешила от него прочь.

Блондин с кем-то завозился в дверях, послышалось повизгивание и неприятное тисканье. Потом в коридор выскользнул ладный мачо в полотенце на манер набедренной повязки. Развернувшись, он успел послать в душевую пинка. И судя по хлопку, попал. Настя заняла освободившееся место, при этом соприкоснулась с мачо плечом и, испытав омерзение, передернулась. Два дня, как заехала эта милая парочка, но уж очень часто мелькает перед глазами. Вот уж действительно, всё с людьми сложно.

Как говорится, из мокрого душа да в сухой мартини. В кабинете мужа она налила себе и села в его кресло. Сколько раз она засыпала в нем, до того было удобно. Кресло, как все старые вещи, отличалось надежностью, давало ощущение защиты, словно объятия сильного мужчины. Вся мебель в кабинете была такая. День за днем эта обстановка, отделанная буком, ясенем, палисандром, казалось, только и ждала сумерек, когда придет хозяин и растопит камин. Отблески огня будут дрожать на ломберном столике, золотых переплетах книг и багетной раме, в которой прадед по линии матери удалой ротмистр Ахтырского полка, стоит в полный рост. Только в свете полыхающих поленьев проявлялась эстетическое и исчезало утилитарное значение предметов. Левее книжных рядов со стены стеклянисто глядела чучельная голова марала, а рядом… здесь хорошо понять, что ни одна вещь не располагается где-то сама по себе, она обязательно подразумевает по соседству другую, имеющую с первой непосредственную связь. Так вот, рядом висел винчестер, муляж, конечно, но будьте спокойны, настоящий «Траппер 94» имелся, хранился тут же в оружейном сейфе.

Настя ниже сползла по креслу, перекинула через подлокотник руку с бокалом. Усталость тихо плавала в мышцах. Она тоже ждала, когда придет хозяин и разведет огонь. Тогда особенно приятно будет снять халат и перед камином голенькой поваляться на медвежьей шкуре, напитываясь живым теплом. Но хозяин задерживался. Послышалось, как из прихожей прошли несколько человек – постояльцы собирались к ужину.

Как там в Писании?… «В начале было Слово». Не правда – «в начале было трудно». Так будет правильно. Ведь отговаривали, пытались удержать, предсказывая уже на второй год полное разорение. Друзья, родственники – хоть бы кто подбодрил добрым словом. Но муж сказал: «Вначале будет трудно – терпи».

Имелись кое-какие сбережения, были выставленные на торги три их магазина. И вот на все деньги, накопленные и вырученные с продажи, составили смету будущего комфортабельного отеля элит-класса. Знали б вы, сколько стоит возвести его в курортной зоне. Вы, кривящиеся от счетов за комплексные обеды. А во сколько обходятся административные, фискальные и прочие чиновники. Не очень бы и кривились.

Но, по правде, эти клещи-кровососы лишь тормозили работу, поскольку были предсказуемы. Сокрушительный удар выстрелил, откуда не ждали. Хлесткий, под дых. Уже закончили первый этаж, уже положили плиты перекрытия, когда вдруг исчез имеющий доступ к бюджету прораб. Не лишним будет сказать – их давний общий друг. Взял и пропал со всеми деньгами. И ведь далеко убежал иуда, нашли аж в Карелии. Наказали, конечно. Но из всех украденных денег удалось вернуть только малую часть.