Владимир Буров - Рай. Бин Фрай!

– А кто народ? Кто секунданты? Ведь кроме благородной леди больше никого не было. Были. Просто из-за безобразия, которое вытворяет Сяо, я не успел сказать об этом.

Во время разговора о дуэли из леса появились два кудесника. Как будто специально. Как сказал бы Эльдар Рязанов:

– Два рояля в кустах. Откуда они берутся? – А ведь появляются они очень просто:

– Просто о них и рассказывается.

Первый парень по привычке вынул из шарманки большой овощной член, и приветливо помахал им. Что это могло означать? Я не знаю. Думаю, парень хотел объявить о возникновении нового синдрома. Синдрома вечного пролета. А может быть, он уже применял его вместо флага. Так сказать, просто махал в качестве приветствия. Что нес второй волхв? Сразу и не поймешь. Тоже член? Нет, вроде это что-то другое.

Далее, что же это было?

Да, это был второй, недавно появившийся волхв. Он называл себя грустным волхвом. Грустным потому, что считал:

– Что бы я ни делал, уверен:

– Толку не будет никакого.

При ближайшем рассмотрении стало ясно, что у этого грустного волхва под мышкой трехъядерный ноутбук. Фирменный японский ноутбук.

– Успел достать, до наводнения, – сразу сказал он. Тут надо сказать, что к неуместным шуткам этого волхва люди мира привыкли не сразу. Легче привыкнуть к шуткам Вани. Намного легче. Ведь человек по автомату ищет в каждом высказывании какую-то разумную логику. И когда сразу ясно, что ее здесь не только нет, но и быть не может, то на душе становится легко и приятно. Ибо ясно:

– Поиском правды заниматься не придется.

Собственно говоря, что такое правда? Правда – это связь между прошлым и будущим. Миг. И вот, когда Ваня принимал экзамены у Э. Рязанова при поступлении во ВГИК, он задал будущему режиссеру, казалось не решаемый вопрос.

– Дорогой Эльдар Александрович, – начал Ваня, – представьте себе, что вы прекрасная рыжая барышня… нет, лучше просто:

– Девушка. Прекрасная, я думаю, русская девушка. Но не черная, как Норма Джин, и не блондэ, как Мэрилин Монро, а чисто рыжая. Вы не кондуктор, поющий знаменитую песню Булаты Окуджавы про синий троллейбус, в который он не прыгает, а садится на ходу. Вы не знаменитый отец Ефремова, который водил троллейбусы по ночной Москве и такси под знаменитую песню Экзюпери, вы чисто пассажир. Не в том смысле, что вы лох, которого обуют в ближайшее время, а просто:

– Рыжая девушка в троллейбусе или в автобусе.

Перед вами задача. Сами вы, конечно, не можете догадаться, что это. А это грибы вешенки. Вы должны их найти в необъятной Москве.

Эльдар поднял руку.

– Я понимаю, – сказал Ваня-экзаменатор, – вы хотите задать наводящий вопрос. Отвечаю:

– Нельзя. Более того, я даже знаю, что вы хотите спросить. Вы хотите искать эти грибы в роли Михди. Отвечаю: нельзя. Ведь я вам уже говорил:

– Вы прекрасная рыжеволосая девушка.

– Можно начинать? – спросил абитуриент Э. Рязанов.

– Да, начинайте, дорогая, – сказал Иван.

– Ну вот взяли мы фотоаппарат, лимонад, сели в автобус и поехали в лес.

– Простите, Эльдар, какой лес? Вы в столице нашей Родины. В Москве!

– Хорошо, пусть это будет Кузьминский Парк. Высаживаемся. Как по туру Хэма:

– Костер, чай, пиво, квас. Кофе тогда не было. Тем более растворимого. Рыба в этом озере тоже не ловилась. Тем более красная форель. Взяли с собой серебристый хек. Зря, я говорил, надо было брать треску. За нее французы дают в море два веса. Она распадается на вкусные пластины, которые можно есть просто так под пиво или квас. Я так вообще люблю ее посолить, а потом есть живьем. Разумеется, не как Высоцкий тайменя, совсем свежего, а как медведь, когда он, то есть она полежит четыре дня и просолится.

Смотрю, значится, ее нет. Ясно:

– Ушла с учителем. Так и думал, что не устоит. Рыжие все такие… на экзамене я бы сказал:

– Уступчивые.

– Подождите, подождите, – слегка испугался экзаменатор. – Куда она ушла?

– Она ушла в лес с учителем.

– Я не в том смысле. Рыжая это вы. Вы поняли? Прекрасная рыжая девушка. Русская. Это вы давайте дальше.

– Дальше? Сейчас, сейчас. Моя подруга, рыжая…

– Я вам сказал:

– Это вы!

– Окей. Я просто хотела рассказать от имени моей подруги, которая была рыжей. Нет, нет, теперь я все поняла. Это я пошла с фотоаппаратом за учителем, который ушел в лес, то есть в глубину Кузьминского Парка с водительницей автобуса. Она же, эта водительница привезла нас в парк.

– Водительниц автобусов не бывает, – сказал экзаменатор. – Это сплошь одни мужики. И да:

– Это последняя поправка. Больше ошибаться нельзя.

– А то что? – спросил Эльдар Александрович.

– Это как в песне. Тогда:

– С экзаменов будешь уволен…

– Ну хорошо. Я продолжаю. Я иду за ними. За моим учителем и рыжей учительницей. Она была крассным руководителем в соседнем Б классе, и поехала с нами, так как ее класс тоже ехал в этом автобусе на природу. Ну, как обычно, это делали двумя классами. Простите, я опять ошиблась. Сейчас, сейчас, как сказал бы Вильям Шекспир, мы все исправим. Я сама иду с учителем, а за нами следят оба класса. У всех, разумеется, тоже фотоаппараты и кинокамеры. Вы спросите:

– С какой стати? И будете правы, ибо ответ на этот вопрос существует. И это:

– Был урок фото. Просто сегодня он проводился на природе. Практически никто не остался плавать на катамаранах. Все за нами. Почему? Как спросил бы царский генерал Ру.

Хороший вопрос. Дело в том, что многие считали:

– Наш учитель – гений. – Вы, разумеется, спросите:

– Какие ваши доказательства? Шварценеггер за такой вопрос вывернул одному наркоману ногу. А потом перестрелял почти всех остальных. И это вместо того, чтобы зачитать им права. Думаю, что и Олега Видова убил он. Хотя этот спорный вопрос.

Вот мы и решили – отвечаю на ваш вопрос – поискать эти доказательства. Как известно, гениев можно узнать по их дерьму. Еще Пушкин это доказал. Правда, он говорил не про гениев в буквальном смысле слова, а про козлов.

– Знал ты покойника? – спросил я его дорогой.

– Как не знать! Он выучил меня дудочки вырезывать. Бывало (царство ему небесное), идет из кабака, а мы-то за ним:

– Дедушка, дедушка! орешков! – а он нас орешками и наделяет. Все, бывало, с нами и возится.

Это был Бафомет, мистический Козел Тамплиеров. Он был гермафродитом. Понятно теперь, какими орешками он наделял своих адептов.

Некоторые считали, что учитель гермафродит. Но большинство в это не верили. Зато все считали, что у гениев дерьмо голубое. Примерно также, как у принцесс кровь голубая. Здесь, в России, гениев мало. А в Америке даже существует специальный тест на гениев. Точнее, не на уже готовых гениев, а на потенциальных, на тех, кто думает, что он гений, но до конца еще не уверен. В этом тесте надо ответить на вопрос: