Алексей Серов - Жизнь не так коротка (сборник)

– Да вот, теть Вера, когда отец мой умер… я вдруг решил, что остался единственным мужчиной в роду Силантьевых. Испугался немного. А потом вспомнил: да как же, ведь дядя Паша!..

– Хорошо поговорили?

– Хорошо. Я потом еще несколько раз приезжал к нему. Вроде как отца живого видел…

Тут Леня замолчал, а продолжать разговор на эту тему не стал.

– Я Наташе сказала уже – приезжайте сюда завтра. Отдохнете, в бане попаритесь, а потом все и решим.

– А сейчас что, не успеем, теть Вера? Времени полно…

– Давай приедем завтра, Леня, – мягко попросила Наташа, взяв его за руку, и он, недовольно вскинувшийся было, тут же попригас.

– Баня – это здорово… Ладно, завтра, так завтра.

Вера в тот день домой не поехала. Когда Леня с Наташей отбыли восвояси, она вооружилась косой и стала приводить участок в порядок. Слава богу, дни стоят длинные, много можно успеть. Выкосила, сгребла в яму траву и накопившийся мусор. Подровняла дорожки, навела порядок в туалете. И самое главное – убралась в бане, вымыла все, выскребла. Наносила воды. Дрова были запасены еще у Павла, сухие, хоть сейчас печь растапливай. Вера сходила в ближайший березнячок и нарезала два отличных веника. А уж только потом стала прибираться в доме.

Так что ночью спалось ей прекрасно, после всех трудов праведных не понадобились и таблетки – легла и как пропала, не чувствуя усталости и боли. Даже снов не видела. Только под утро пришел Павел, сел рядом на кровать и ласково погладил Веру по плечу. Давно им надо было встретиться, о многом поговорить, но на рот словно глухая повязка упала. У нее даже не было сил спросить, правильно ли она решила продать дачу Лёне, но вроде и так было видно, что Павел доволен.

Вера проснулась окрыленная и с новыми силами взялась за работу. Затопила баню, полчаса промучившись с печкой. Посидела внутри на гладко обструганной лавке, всплакнула, припомнив былые деньки. Ладно, чего ж теперь…

Леня и Наташа только ахнули. Ведь еще вчера здесь было необитаемое пепелище, а сегодня не узнать – дом домом!

– Это не моя заслуга, это все Павел. Он строил, а я только прибралась да почистила, – смущенно оправдывалась Вера. – Ну так что, пить-есть хотите? Нет? Тогда марш париться!

Она проследила, как Леня с Наташей исчезли за тяжелой дверью, и мирно уселась в доме, сложив руки на коленях. Теперь можно было и отдохнуть. Да вино в ручей положить, остудить…

И пока сидела, вспомнилось ей: однажды по осени ночевали они в этом доме с Павлом и вдруг услышали, что по их участку кто-то ходит и явно картошку выкапывает. Осенью это дело обычное. Павел тогда схватился за топор, хотел бежать и убивать, глаза у него сделались совсем белые, безумные, но Вера в него вцепилась клещом, даже шумнуть не дала… Так и просидели, слушая, как неспешно деревенские мужички (а кто ж еще, больше некому) покопались в грядках и через полчаса ушли. Утром Павел недосчитался нескольких боровков лучшей картошки, да сняли у него последние огурцы. Зато живы-здоровы остались, говорила Вера, слушая, как он сокрушается по этому случаю.

Потом они договорились с соседями повесить на дерево возле дороги кусок рельса, чтобы в случае чего ударить, позвать на помощь, отпугнуть воров… Надо Лёне сказать, чтобы осторожнее был, и про рельс этот. А еще про того настырного покупателя. Совсем не нравился Вере их последний разговор, и рожа его разбойничья не нравилась. Хоть и времени много уже прошло, да вдруг выжидает, гад, специально, а потом возьмет и подпалит? С такого станется.

Молодые Силантьевы парились долго, Вера даже заскучала. Наконец вышли – благостные, раскрасневшиеся, без сил. Поглядывали друг на друга тем особым взглядом, который Вера и сама хорошо знала.

– Ну, прошу за стол, у меня обед готов… После бани все продай, а стопку выпей – так, что ли, люди говорят?

– Так, теть Вера, – согласился Леня, усаживаясь на излюбленное место Павла. Он взял бутылку вина, повертел в руках. – Ох, и хороша банька. Дядя Паша знал, что делал.

Он новым взглядом смотрел теперь вокруг, на свою будущую землю. Хоть он и настроился на покупку вполне серьезно, но все могло быть отменено и забыто еще нынешним утром.

А вот сейчас уже нет.

Выпили.

– А теперь так я вам скажу. Продам дачу недорого (тут Вера назвала сумму, необходимую для покупки пальто и сапог, и ни копейки больше), но хочу попросить, чтобы вы мне тут, если не жалко, одну грядочку оставили, я тоже сажать чего-нибудь буду. И один комплект ключей…

– Без вопросов, теть Вера, – кивнул Леонид. – Если хотите, можем вообще все вместе сажать, без разделения. Мы ведь не чужие люди. Вам-то одной, наверное, с непривычки трудно будет.

– Пока еще не знаю, возможно, и вместе, – согласилась Вера. Это предложение племянника было ей приятно. – Там увидим. Согласны?

– Конечно, – сказал Леонид. Он достал из кармана пачку денег, отсчитал купюры. – Держите. Оформим потом.

То, что Леня сразу, до подписания бумаг, передал ей деньги, для Веры было знаком полного доверия. Она поняла, что поступила правильно.

– Ну, вот вам ключи, владейте, хозяйствуйте… а я в город.

Вера знала, что летом пальто продается со скидкой – не сезон – и поспешила на рынок. Ей повезло, она нашла точно такое, как в универмаге, только чуть не вдвое дешевле, и приличного качества. Ну, слава богу, теперь перед людьми не стыдно будет показаться.

На своей грядке она в тот год ничего серьезного не посадила, было уже поздно. Так только, сеяла быстрорастущий салат да стригла ножницами – витамины. Зато осенью, сверяясь с умной садово-огородной книжкой, подготовила землю к новому сезону основательно. Если уж решила хозяйствовать, пусть и на скромном пятачке, то надо знать дело от и до. За первой книжкой последовала другая, третья…

Да выяснила еще совершенно случайно, что тот страшный настырный покупатель, оказывается, их сосед. Пошла как-то спичек попросить…

– Огоньку тебе, бабка? – спросил кривоносый, открыв дверь. – Будет тебе огонек.

Вера обомлела и, пятясь, чуть не падая, вылетела на улицу. Вот оно что, оказывается. Теперь все понятно… Но она как-то поуспокоилась после этого случая.

Леня с Наташей в тот год тоже все силы посвятили не огороду, а дому, и он заблистал, заиграл, как при Павле, даже еще краше. И Вера приезжала туда при каждой возможности. А что, не дома же торчать, пялиться в глупый ящик. Тут все-таки воздух свежий, люди молодые, здоровые… Возле них она и сама себя чувствовала моложе, и сил как будто прибавлялось.

Сначала она опасалась, не будет ли мешать молодым, но увидела, что не мешает нисколько. У Лени никого из родни не осталось, а Наташины родители жили в другом городе, так что получалось, Вера у них единственный представитель семьи старшего поколения. Вроде как мама, или свекровь, или теща – все в одном лице.