О. Голуб - Невеста.ru

– Красиво танцуешь.

И так постоянно. То к блинам, которые она только что приготовила, сметану вдруг принесет, то блузку новую похвалит, ту, что ему еще не показывала. Я ей предложила камеру в квартире поискать, пока совсем не свихнулась, а когда узнала, что парень родом из Африки, настоятельно порекомендовала вовсе съехать от него. Говорят, в африканских краях самые сильные колдуны да маги.

После этого у нее был недолгий роман с венесуэльцем. Венесуэлец с гордостью рассказывал ей обо всех своих двадцати сводных братьях и сестрах со стороны отца. Батя-производитель в былые годы слыл очень популярным среди местных женщин. Однако ни на одной из матерей своих детей он так и не женился. Женькиному кавалеру это не казалось чем-то необычным.

– Отец гинекологом работал, – оправдывал он его.

Действительно убеждает. Наверное, в Венесуэле с медицинскими инструментами напряженка, врачи трудятся не жалея подручных средств. Женькины шашни закончились после того, как кавалер признался, что тоже выбрал профессию гинеколога.

Женька разумнее меня. Она знакомится с женихами на своей территории, в Москве. Не тратится на билеты, не продлевает визу. Не понравился претендент – развернулась и ушла.

Я решила попробовать перенять ее опыт и нарыла в интернете одного кантанте итальянского происхождения. Пел он в столичных ресторанах вахтовым методом. Месяц глотку дерет и деньгу зашибает, месяц в родной Тоскане отдыхает. Трижды он приглашал меня на прогулку и трижды сливался, в качестве оправдания прикрываясь всякой чушью. Только я плюну на него и забуду, как он снова нарисовывается. Ладно, последний раз тяну билет.

«Через час на Манежной площади», – написал он мне в соцсети, и через час я стояла на месте. Час. Ну, думаю, бывает, иностранец, города не знает, заблудился. Жду. Позвонила – не абонент. Написала сообщение – тишина. Сижу на скамейке – гадаю, уйти или еще подождать. Неловко как-то, вдруг он ходит рядом и узнать меня не может. Пока ждала итальянца, с соседней лавки две молодухи испанца увели. Сидел парень скромно, возможно, так же, как я, ждал кого-то. И тут нарисовались две красотки и внаглую подкатили к парняге. Под локотки взяли, языками чешут и повели. Прям «Интердевочка» в прямом эфире. Вот как надо! Хотя что пальцем тыкать, мне так не научиться, сколько ни практикуйся, это определенные таланты иметь надо.

Дома открыла интернет и прочитала извинения кантанте за то, что прийти не сможет, срочно на свадьбу пригласили поработать. А у меня, знаете ли, интернета в телефоне нет, живу по старинке и об этом дважды предупредила кавалера. Ну что ж, пусть для другой поет отныне. Даже русских слов подобрать не смогла, чтобы ответить на такое хамство.

Была еще попытка с финансовым директором одной итальянской фирмы встретиться. Был директор молод, недурен собой, холост и перспективен. Отбывал российскую ссылку уже лет пять, неплохо говорил по-русски. В общем, надо брать. Возможно, первая встреча и не стала бы последней, если бы не один момент. Итальянцы помешаны на гороскопах. Скажи, кто ты по гороскопу, и я скажу, кто ты, – это про них. Потом они непременно отмахнутся, мол, сами не верят в подобную чушь, но главное – провести разведку. Припомнив парочку мерзких людишек из своего прошлого, а также недавний опыт под названием Франческо, хихикнула и сказала директору, что могу сосуществовать со всеми знаками зодиака, кроме одного —Скорпиона. Я бы этих мелких жалящих тварей топтала своими телячьими копытами в лепешки. Блин, ну кто знал, что из двенадцати небесных знаков директор окажется именно этим ползучим гадом.

Однако через месяц открыла сайт знакомств с иностранцами. Боль сердечная – она как родовая, острая, но забываемая со временем. Предыдущая история отбила у меня желание продолжать учить итальянский язык. «Мне с тобой даже поговорить не о чем», – помнится, сказал как-то туринский кавалер. И отчаялась – я никогда не заговорю на этом чертовом итальянском. Но появился он.

Я, между прочим, не от нечего делать катаюсь в Италию. Работой жертвую, начальству вру, что обстоятельства семейные случаются, решений требующие. И за свой счет несколько дней в кармане. А билеты? Они денег стоят. Это не на маршрутке две остановки проехать.

Появился он как черт из табакерки. Словно миссия у него адская была – загнать меня окончательно в дурку. Я ему пишу: не судьба нам увидеться, не старайся, я в Москве живу. А он: да ладно? Мол, представляешь, я как раз через две недели туда в командировку лечу. Врет, подумала я, не может такого быть, знаю вашу итальянскую шкуру. И опять ему свою песню: нет, не судьба, днем не могу с тобой встретиться, работаю. А вечером он не может, вот незадача. Говорю: в другой раз. Не унимается. Уболтал на обеденный перерыв, обещал подъехать. Опоздал (чисто итальянская манера). Я уже хотела развернуться и отчалить – звонит: я на месте. Да чтоб тебя!

Командировка длилась всего два дня. Два обеденных перерыва мы встречались. Точнее, во второй день я прикинулась больной и отпросилась у начальства с обеда. Гуляли четыре часа. Эти два дня были самыми холодными за все лето. Накрапывал дождь, и дул пронизывающий ветер. Июньский октябрь прогонял нас с улиц, по которым мы упорно бродили, не желая расставаться.

– Нет, у нас фрукты вкусные, а эти пластмассовые какие-то, – морщился он, отставляя свой десерт в сторону.

А по мне, так лишь бы плесенью не воняли.

– Каждый второй по телефону болтает, – хватался Коррадо за голову, разглядывая на светофоре автомобили. – В Италии сразу штраф впаяют.

– Это что, у нас еще ногти красят, книги читают и физическое удовлетворение получают, и ладно, если все это по раздельности, – напугала его я. – Кстати, на тротуаре тоже повнимательнее будь.

Потянула его за рукав и мы уступили пешеходную зону фольксвагену.

– Пробки, – развела я руками в ответ на немое офигевание кавалера.

– Здесь Ленин, там Путин, – вводила я его в курс дела, таская по Красной площади.

– Бру-у-утто! – скривился он: скульптурная композиция «Дети – жертвы пороков взрослых» ему не понравилась. Ну а раз не понравилась, значит, суть понял. В этом и замысел, на мой взгляд.

– Здесь же, на Болотной, митинг разгоняли в 2012 году, – вдруг вспомнилось мне.

Но экскурсант уже переключился на шумную компанию с молодоженами во главе.

– Мамма мия! Что они делают?

– Замочек водружают на дерево влюбленных, чтобы любовь их была вечной, – объяснила я.

– Да нет же, – отмахнулся он, – что они, глупые, делают? Сколько им лет?

– Лет по двадцать пять, – прикинула я, начиная понимать, что он имеет в виду.