Валерий Вайнин - Капуста при свете Луны

Критически себя оглядев, Ольга надела на руку часики. Время ещё оставалось. Она присела на диван и, скрестив стройные ножки, закурила. Затем, чуть поразмыслив, взяла телефонную трубку и набрала номер. После множества гудков в трубке, наконец, прорезался невнятный женский голос. Глаза Ольги хищно сузились.

– Привет, Галина! – проговорила она. – Дрыхнешь средь бела дня?

– Угу, есть маленько, – последовал смачный зевок. – Антона и Саньку в Анталию отправила, прилегла вот со скуки… Тебе чего, Оль?

Ольга дёрнула изо рта сигарету, уронив пепел на ковёр.

– Угадай, мать твою! С трёх попыток!

– Насчёт шубы, что ли? – голос в трубке напрягся. – Завтра мне принесут: норка за пять штук – полный атас. Приходи мерить.

– Какая, к свиньям, норка?! Долг отдавай!

Послышался вздох.

– Вот ты про что… Отдам я твои деньги. Неужели думаешь, не отдам?

– Когда?! Говори конкретно! – взорвалась Ольга.

– Ты не ори, ладно? Голос в трубке тоже крепчал. – Если не в этом месяце, так в следующем отдам обязательно.

– Погоди, погоди, Галь! – Ольга пыталась сдержаться, но бешенство её рвалось наружу. – Я дала тебе две тысячи баксов под десять процентов на два месяца. Так или нет?

– Оль, я ж не спорю, я…

– Галочка! Прошло уже полгода, и ты должна мне три двести! Между тем, дорогая, ты торгуешь мехами, семья твоя отдыхает в Турции…

– Тебе что за дело, сука рваная?! – должница вдруг перешла на визг. – Хочешь на меня наехать, да?! Я так на тебя наеду, прошмундовка, от стенки не отскребёшь! Поняла?!

Ольга потушила сигарету в пепельнице. Пальцы её подрагивали, лицо побледнело, но голос прозвучал на удивление спокойно:

– Остынь, Галь. Глупо нам ругаться, как торговкам на базаре.

– Ты первая начала.

– Извини, погорячилась. Когда, говоришь, отдашь? В следующем месяце?

– Может, раньше. Оль, я ж не против…

– Ладно, столько ждала – перебьюсь. Какая у тебя там норка: светлая или тёмная?

– Тёмная, Оль. Чёрная почти. Как раз к твоим волосам. Уж сколько у меня шуб перебывало, но эта – полный атас!

– Ты меня прямо заинтриговала. Могу я её завтра примерить?

– Конечно, Оль. Во сколько тебе удобно?

– Дай-ка соображу… В двенадцать можно?

– Самое оно. Приезжай.

Попрощавшись, Ольга с трубкой в руке задумчиво походила по комнате. «Единственный вариант», – вздохнула она, собираясь набрать номер. Однако телефон зазвонил сам.

– Здравствуйте. Это Оля? – проговорил молодой мужской голос. – Сергей Попов вас беспокоит. Вы наверно меня не помните… я от Татьяны Васильевны.

– Почему же? Я помню вас, Серёжа, – Ольга в досаде взглянула на часики. – Вы уже продали своё пиво?

– Продали без нас. А вы и, правда, не забыли.

– Серёженька, прошло чуть больше недели. На такой срок моей памяти ещё хватает. Извините, я убегаю. Вы меня буквально поймали на пороге…

– Я звоню насчёт помещений под продуктовые склады. Это, вроде, по вашей части? Извините, если я зря вас беспокою…

– Вы не могли бы перезвонить вечерком? – перебила Ольга.

– Конечно, – с готовностью согласился Сергей. – Во сколько?

– После восьми, – Ольга дала отбой и тут же набрала другой номер. Послышались короткие гудки. Она прошлась по комнате и нажала кнопку повтора. Опять короткие гудки. «Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!», – в сердцах проскандировала Ольга и, наконец, дозвонилась.

– Фирма «Алмаз». Добрый день! – отозвался высокий девичий голос.

– Здравствуйте! Гиршина будьте добры! – попросила Ольга.

– Минутку, – произнесла секретарша, и в трубка зазвучала музыка. Ольга ходила из угла в угол, поглядывая на часики.

– Слушаю, – ответил, наконец, усталый голос Валентина.

– Уф! – облегчённо вздохнула Ольга. – Всё—таки дозвонилась! Как доехал?

– Нормально. Ты чего звонишь? Вечер отменяется?

– Я тебе отменю! И думать не смей! – прикрикнула Ольга. – Слушай, Валь… твой телефон не прослушивается?

Валентин фыркнул.

– А твой?

– Ну, я не знаю… Валька, я серьёзно!

– И я не знаю. Хочешь открыть мне государственную тайну?

– Да никакую не тайну, просто я… Валь, мне нужны твои бандиты.

После небольшой паузы Валентин вздохнул.

– У меня что-то со слухом. Повтори, пожалуйста.

– Ну, милый, ну я тебя прошу!

– Душа моя, – в голосе Валентина прозвучало раздражение, – у меня полно работы. Если хочешь, чтобы я освободился к восьми…

– Меня обидели, Валь! Очень обидели! – Ольга всхлипнула, кося взглядом в зеркало. – Полгода сволочь долг не отдаёт! А когда я напоминаю… когда напоминаю…, – ей удалось всё же сдержать рыдания, – начинает грозить, я же ещё и сука! Скажи, я обязана это терпеть?!

– Ну ладно, ладно, – пробормотал Валентин. – Сколько он тебе должен?

– Больше трёх штук, сволочь такая!

– Расписка есть?

– А как же! Дашь мне Володю?

Валентин помолчал. Слышно было, как он барабанит по столу пальцами.

– Не нравится мне это, понимаешь! – в досаде воскликнул он. – Не хочу, чтобы ты в это лезла!

– Так что же мне, деньги свои дарить?! – крикнула Ольга со слезой в голосе. – Я одолжила по-дружески, а теперь… Так не честно!

Валентин вздохнул.

– Ты знаешь, они берут пятьдесят процентов.

– Сколько, сколько?! – изумилась Ольга. – Пожалуйста, уговори их на триста баксов. Мне бы только припугнуть. На десять минут работы.

– Как это? Объясни.

– Проще пареной репы: зайдём. Припугнём и уйдём. За триста баксов, нормально?

– Ладно, попробую. Всё?

– Спасибо, лапа. Дашь телефон Володи?

– Он сам с тобой свяжется. Всё, до вечера, – Валентин положил трубку.

Схватив сумочку, Ольга пулей вылетела из квартиры. Время двигалось к пяти, жара медленно спадала, и Ольга, красиво двигая бёдрами, торопилась к метро. Она тихонько напевала, и её короткая синяя юбочка трепыхалась от ветерка.

Она опоздала на двенадцать минут. Андрей Петрович всем своим видом выражал негодование. Выглядело это так: невысокий пожилой джентльмен с абсолютно седой шевелюрой взад—вперёд прохаживался у подъезда, нервно поглядывая на часы.

– Не извольте гневаться, – ослепительно улыбнулась Ольга. – Всего пара минут.

– Дело принципа, Оля, – проскрипел Андрей Петрович. – Вы сами сказали: без опозданий.

Ольга взяла его под руку и повлекла в подъезд.

– Не будьте занудой, вам не идёт.

Сидящие на лавочке старушки переглянулись.

– Ни хера себе, кобель! – возмутилась одна из них.

– Не возникай, Фаина, – возразила другая. – Теперь каждый делает, что хочет.

– Он же в отцы ей годится, бесстыдник!

Ольга и её спутник суждений этих, разумеется, не слышали: они поднимались по лестнице на второй этаж, причём Андрей Петрович душераздирающе сопел и кашлял.

– Курить надо меньше, – посоветовала Ольга, давя на кнопку звонка.