Мадина Рахимбаева - Кобелек

– Что ты молчишь?

– Что я могу сказать? Ты уже всё решил.

Базаргуль трясущимися руками сняла вещи с плечиков и начала их засовывать в пакеты. Отглаженные рубашки, брюки, юбки…

«Все придется переглаживать», – пронеслась шальная мысль в пустой, занятой одним только гулом голове. – «И зачем я столько всего сюда привезла?»

– Ты что? Плачешь?

Айбек все еще стоял в дверях и наблюдал за ней.

– Нет.

Базаргуль сморгнула, и слеза упала прямо на рукав белой рубашки.

– Ты только и можешь, что вот так плакать?

Голос Айбека стал от гнева выше.

Базаргуль показалось, что сейчас капля вытечет еще и из носа. Пришлось предательски по-детски шмыгнуть.

– Ты пойми. Мы не можем вот так продолжать.

Она снова шмыгнула, сдвигая с полки в пакет белье.

– Но ты можешь приезжать ко мне в гости.

Базаргуль достала из дальнего угла полки ярко-красные кружевные стринги.

– Оставь эти трусики.

– Зачем тебе мои трусы? – искренне удивилась Базаргуль, выронила их и тут же быстро подняла. Потом она представила, как на опустевших полках останется этот кусочек материи. Его мать будет стыдливо его перепрятывать с глаз долой, как она делала со всеми ее вещами. От этого ещё яростнее запихала стринги в пакет с бельём.

– Ты приедешь в гости, вдруг тебе понадобится…

– Зачем я буду приезжать? Не проще ли сразу все оборвать?

– Вдруг соскучишься… Оставь этот диск!

Айбек уставился на коробочку с DVD, который Базаргуль пару месяцев назад купила. Фильм «Двенадцать» заставлял ее плакать всегда на одном и том же месте. Но вместе они его не смотрели.

– Это мой диск, – твердо ответила Базаргуль и бросила коробочку в сумку.

Айбек прищурился.

– Видишь, как хорошо, что мы не стали покупать вместе новую кровать. Побольше, как ты хотела. Сейчас бы пилили пополам?

У Базаргуль хватило сил только продолжать запихивать в пакеты свои вещи, вспоминая, как когда-то мечтала о том, как они будут строить вместе дом.

Он ходил следом.

«Чтобы не утащила лишнее?» – мелькнула очередная шальная мысль.

В конце концов, он подошёл и обнял нее.

– Кошка, мы же не прощаемся.

Базаргуль хотела оттолкнуть его. Но не смогла. Его тепло, его запах… Его нежность… Как давно он уже не обнимал её так.

После этого они любили друг друга. Надрывно. Прощально. Будто в последний раз. Сквозь слёзы. Потом, чтобы не расплакаться снова, она встала и продолжила собирать вещи, понимая, что долго не выдержит его присутствия. Рискнула поехать в город на своей машине, заранее предвкушая радость дорожных полицейских. Просить Айбека о помощи не захотела, а он и не предложил. С пятого этажа сама всё отнесла в машину. Забрала только то, что смогла унести за один раз – ноутбук и три больших пакета с вещами. Всё остальное, что покупала в дом вроде постельного белья, кое-какой посуды, остатки шампуней, кремов, бальзамов и прочих мелочей, оставила без сожалений.

Бирюзовая манюнечка – трехдверая опель корса – завелась не сразу. Пришлось выжать сцепление, снова провернуть ключ и поддать газу, чтобы опять не заглохла. Повезло ещё, что аккумулятор не сел с тех пор, как она её в последний раз навещала. Пока машина грелась, Базаргуль включила магнитолу. Она была очень старой. Еще с кассетами. С характерным звуком прокручивающейся ленты в ней началась песня со слов:

Трясущейся рукой Базаргуль выключила музыку и тронулась с места, не дожидаясь положенной температуры.

Через пять кварталов Базаргуль остановили. Она видела, что дорожный полицейский вальяжной походкой прошествовал с явным намерением прочитать лекцию о защите окружающей среды и о том, что ее машина одним своим существованием наносит непоправимый вред планете. Он подошел, представился. Базаргуль молча протянула ему документы. Лейтенант Мындыбаев, делая вид, что изучает ее права, техпаспорт, техосмотр и страховку, скосил глаза на заднее сиденье, полное пакетов с вещами и на заплаканное лицо Базаргуль. Она же сидела отрешенно, глядя перед собой и поджав губы, чтобы не трясся подбородок, совершенно не заискивая, не улыбаясь, не оправдываясь. Лейтенант протянул документы и сказал тихим голосом:

– Счастливого пути. Езжайте осторожно.

Базаргуль удивленно посмотрела на него опухшими красными глазами, моргнула и смогла только прошептать в ответ:

– Спасибо…

Мама искренне обрадовалась приезду дочери. Айбек ей никогда не нравился. Базаргуль делала вид, что все хорошо, жалея лишь, что нет возможности разреветься в полный голос. Мама даже не спрашивала, что случилось и надолго ли домой. Наверное, боялась спугнуть удачу избавления от неугодного потенциального зятя.

Вечером в доме раздался звонок. Базаргуль дернулась к телефону в надежде, что это Айбек. Что он скажет, что пошутил, что на самом деле он хочет, чтобы они всегда были вместе, что он просит ее руки и сердца…

Звонила бабушка. Они уже в аэропорту. Она и её самая младшая внучка Зере, кузина Базаргуль, наконец согласились на уговоры мамы приехать отдохнуть на зимних каникулах и встретить вместе в Алмате Новый год. Через три часа их надо встретить. Мама просто светилась от такой возможности – собрать под крышей маленькой однокомнатной квартирки, в которой жила с детьми после развода, всех и особенно свою мать из Павлодара.

Базаргуль обрадовалась, что за срочной уборкой и готовкой некогда думать о том, что ее вышвырнули на улицу из дома, который… Который никогда она не могла назвать своим. Незаметно шмыгнув и вытерев выкатившуюся слезу, Базаргуль продолжила мыть хрустальные вазочки для салатов.

Во второй раз за день Базаргуль решилась поехать на машине. Чтобы хоть на время сбежать от всех и побыть одной.

Поцелуи и объятия всегда сопровождают встречи, особенно в аэропорту. Время от времени в динамиках объявляли рейсы. Люди ждали, таксисты приготовились накинуться на всех, кто выйдет. Бабушка в тёплом пуховом платке и шубе появилась в зале со стороны взлётного поля. Её под руку вела Зерешка. Они махали друг другу через прозрачные стены. Бабулю привели к Базаргуль, а девушка в зимней куртке осталась ждать багаж.

– Деточка! Как я соскучилась! – целовала встречающую бабушка.

– Я тоже так соскучилась! – она вдруг почувствовала, что хочет припасть к груди худенькой старенькой женщине. От неё пахло такой знакомой с детства смесью нафталина, чая и курта 2 2 Курт – казахское национальное блюдо – разновидность закуски. Изготавливают из творога и соли в виде высушенных комочков. Употребляют в пищу как самостоятельно, так и добавляют в бульон. . Захотелось плакать, плакать, плакать. Чтобы её гладили по голове и говорили, что всё будет хорошо.