Александр Тихорецкий - Выстрел по солнцу. Часть первая

Все это мигом пронеслось в голове и, подняв глаза на того, о ком думал сейчас, Ленский с удовольствием отметил, как дрогнуло что-то в лице у него, как неожиданно смягчился настороженный взгляд, растаяла напряженная скованность фигуры. Подействовало! Ленскому захотелось рассмеяться, но это уж точно было бы лишним в этой ситуации, и он привычно подавил подступающее к горлу щекотливое возбуждение.

Что ж, первый опыт оказался удачен, но не надо обольщаться, угроза, исходящая от «пахана», немного сгладилась, но сам-то он никуда не делся. Бесспорно, обаяние – самый безотказный способ сбить недоверие, но, что будет дальше? Еще неизвестно, чего можно ожидать от этого персонажа.

Краем глаза Ленский заметил, что и второй, в маске, тоже как-то сразу подтаял, открылся, глаза его растерянно метнулись по комнате. Значит, все-таки, он – ведомый! Почему же тогда играет он?

Ленский мысленно взъерошил ему слегка курчавые волосы, торчавшие из-под маски, пустил в его сторону поток дружелюбного интереса. Кто ты? Зачем здесь? Ну, да ладно, в процессе разберемся. Пора начинать!

Он приветливо и звучно проговорил:

– Здравствуйте, господа! Я рад приветствовать вас в нашем клубе!

Они по очереди (первым был, как и следовало ожидать, «пахан») подошли и пожали ему руку.

– Так вы и есть тот самый «маэстро»? – Ленский услышал едва различимую иронию в голосе игрока.

Так, значит, он не совсем подавлен? А с другой стороны, как может заведомо несвободный человек играть в карты? «Исполнителю» нельзя без импровизации. Или все это – и есть часть образа, который он будет эксплуатировать в продолжении игры?

Скоро, конечно, для Ленского не останется никаких загадок, но пока настороженность не отпускала его из своих колючих пальцев, раз за разом вспыхивала микроскопическими импульсами тревоги. Иди ты к черту, старый перестраховщик!

Он гостеприимно повел рукой.

– Проходите, господа. Располагайтесь, прошу вас.

С рассеянным видом, радушно улыбаясь, так, словно на лице не было маски, Ленский наблюдал, как гости рассаживаются по своим местам. От него не укрылись ни излишняя суетливость, с которой уступил дорогу «секунданту» «игрок», ни то, что тот принял это, как должное.

Павел сел по правую руку Ленского, напротив «пахана».

– Что будете пить? – Ленский снова изобразил гостеприимность. – Чай, кофе, сок, крепкие напитки?

У тебя ухватки старорежимного лакея, тупого и подобострастного! Господи, откуда столько раздражения? Может, хватит?

– Мне коньяк, – попросил «игрок», как и положено, оглянувшись на «секунданта». Если он притворяется, то делает это мастерски, ему бы на «Оскара» номинироваться. Дождавшись короткого «Кофе!» от «пахана», Ленский заказал два коньяка (второй по привычке – себе), кофе, обычный в таких случаях апельсиновый сок для Павла, и официант, вошедший с подносом немедленно после этого, так, будто бы заранее знал, каким будет заказ, произвел что-то вроде мини-фурора.

Что ж, Силич должен быть доволен произведенным эффектом. Ведь, это именно с его подачи при клубе был заведен бар с прекрасно вышколенной обслугой.

«Ну что, все прелюдии исполнены», – слова рассыпались камнепадом, отозвались всплеском ностальгии. В памяти мелькнули умные, с прищуром глаза, белая, как лунь, бородка, и Ленские едва не застонал. Да что же это такое? Что за день сегодня такой?

Захотелось опрокинуть в себя коньяк залпом, но он сдержался, стал пить его маленькими глотками, смакуя, перекатывая по небу, точно так, как научил его когда-то один дегустатор, повстречавшийся ему на одном из перекрестков судьбы. Надо все в жизни делать профессионально. Играть, любить, помнить. Один раз научившись, экономишь потом уйму времени.

Он окинул взглядом гостей.

– Ну что ж, начнем?

– Зачем терять время? – чуть ли не обрадовано подхватил «игрок».

Павел и «пахан» вскрыли кейс с картами, код от которого каждый из них знал лишь наполовину, достали несколько колод. Делая вид, что почти не интересуется происходящим, Ленский настраивался на игру.

Его визави пытался изображать солидного мэтра, принимая внушительные позы, время от времени прикладываясь к бокалу, но его неуклюжая самоуверенность не могла обмануть Ленского.

Он недоумевал. Еще несколько часов назад предстоящая партия представлялась ему сложной и напряженной, настолько сложной и напряженной, что он даже ощутил что-то похожее на предвестие паники, но, вопреки своему обыкновению, не стал копаться в себе, приняв это как вполне закономерное следствие своей ипохондрии.

Однако, сидящий напротив явно не производил впечатления «крепкого орешка». Фон от него – ровный, спокойный, как от человека, углубленного в свои мысли в городском транспорте, так что, при других обстоятельствах, Ленский на него и внимания не обратил бы.

Руки «игрока» тоже – самые заурядные, чуть придавленные работой, с грубыми ногтями на желтоватых коротких пальцах. Хотя, Ленскому и доводилось видеть мастеров экстра класса с руками трактористов. Так что, не факт, не факт.

Но, все равно, его спутником Ленский бы занялся с куда большей охотой. Вот от кого силища прёт, трудно мимо пройти. Впрочем, хватит об этом. Итак, игра!

Он чувствовал на себе взгляды «гостей», почти физически ощущал их присутствие. Слева ледяным холодом его обдавал «пахан», прямо в лицо летели волны хищного интереса «игрока», справа слабым теплым маячком обнадеживал Павел. Молодец, так и надо! Забудь, что я здесь, максимум внимания – на «гостей».

Арктический ветер слева, словно тисками, сковывал его, не давая шевельнуться, не позволяя начать игру. Он попытался освободиться, выскользнуть из сектора, заполненного «паханом», но не тут-то было. Будто бульдог, тот вцепился в него, обездвиживая мысли, обесцвечивая чувства, размывая фантазию. Здесь нужен был нестандартный подход.

Ленский глубоко вздохнул, представил себе знойное лето. Он где-то далеко, за тысячи километров от холодной, продрогшей Москвы. Пляж… Удобный шезлонг… Плещется море, солнечные зайчики на волнах слепят глаза, заставляют закрыть их, погрузиться в забытье. Безумно хочется пить, что-нибудь холодное. Какой-нибудь коктейль, только обязательно со льдом. Льда надо много, очень, очень много… Ага, вот и ледник, как кстати! Теперь надо быстро, не задумываясь взять несколько кусочков льда и опустить в бокал. Вот так. Хорошо. Сейчас станет легко. Легко и уютно…

Он открыл глаза, зафиксировал полученное ощущение, стараясь абстрагироваться, не смотреть влево, и вдруг почувствовал, что все изменилось. Исчез пронизывающий холод, на месте, где только что была Арктика, раскинулись весенние луга, устланные ковром сочной молодой травы.