Коллектив авторов - Дарите любовь

На следующий вечер, ровно в то же время и в том же месте я вновь повстречал его. В этот раз я уже узнал его и еще издалека присмотрелся внимательнее. На ногах его были… кроссовки. Старенькие, разношенные, надетые поверх толстых теплых носков кроссовки. И тогда я понял, что это.

ОН БЕЖАЛ!

Бежал в своем ритме. В своих силах. Глядя себе под ноги подслеповатыми слезящимися глазами, то ли не желая, то ли не имея достаточно сил поднять голову и смотреть вперед. Он бежал свой вечерний кросс.

Поверите, нет ли – в этот момент спину закололи мурашки. Ногам стало горячо, и я вдруг почувствовал мощный прилив сил. И, нарушая план, невольно ускорился, повысив темп.

Шло время.

День за днем, в любую погоду в одно и то же время я встречал его одинокую нелепую фигурку на своем маршруте. Он стал своего рода талисманом для меня. Каждый раз, видя его упорное непоказное мужество, с которым он выходит на «пробежку», я ощущал мощный внутренний подъем и прилив сил. Я вдруг понял, кого могу считать для себя главным открытием этой зимы – этого дедушку лет 80, который идет вперед, несмотря на то, что при первом взгляде кажется, что и ходить-то он толком уже не может.

Постепенно, встречая его на разных точках своего маршрута, я составил примерное представление о дальности его забегов – не знаю, как раньше, но сейчас он проходит порядка 7-10 км за вечер. По Крылатским холмам. В снег, дождь, ветер и жару.

И знаете, что я вам скажу?

Вчера он шагал уже значительно быстрее, чем в тот первый раз, когда я увидел его. И уже несколько недель, встречая дедушку, я вижу его глаза. Он почти разогнулся. Он смотрит вперед. Я не решаюсь отвлекать. Не хочу подходить к нему и приставать с дурацкими расспросами. Я только мысленно каждый день желаю ему здоровья и сил. И благодарю.

Живи долго, дедушка.

Ты один из самых лучших спортсменов, которых мне доводилось видеть в жизни.

Никто и никогда не смог бы назвать Таню добренькой. Довольно резкая, колючая – ей не сладко жилось на одной территории с родителями мужа, а она не умела хитрить, прогибаться. И молча глотать чужие подколки тоже не получалось… Таня понимала, что и сама далеко не всегда права. Но продолжала идти по накатанной. Душевности и тепла в обеих семьях такая двойная неуступчивость не прибавляла.

Но к счастью, у молодых получилось отделиться. Они отремонтировали гостевой домик на задворках, устроили кухню, соорудили душ и туалет. Таня отдраила каждый квадратный сантиметр. Полы сверкали. На подоконниках и полках ни пылинки. Приблудный кот и тот выглядел так, словно на выставке куплен. Глаза щурил довольно. Шерсть блестела. Молодые зажили своим умом, по собственным правилам, порой криво и глупо. Но…

Как только перестали толкаться рядом с родителями – конфликты между свекровью и снохой пошли на убыль. Так прошло несколько месяцев. Атмосфера разрядилась. Молодые даже сделали вылазку в гости к родителям Саши с пирогом. Их приняли. Угощение съели. В ответ отдарились кастрюлей и ложками. И дело стало налаживаться шаг за шагом.

Разумеется, Таня не перестала быть кактусом, но выпустила пару робких бутонов. Вот-вот расцветут. А ее ехидная свекровь начала поглядывать на сноху с другой точки зрения… Сын-то счастлив. С этой, непонятной, не такой, как надо, как хочется, но… счастлив. Ох.

О модных драных джинсах Таня задумалась давно, но купила их только во время короткой поездки в Москву. И не на рынке, в фирменном магазине. Перемерила двадцать пар, прежде чем идеально, классно сели дико дорогущие, словно именно на нее пошитые, бледно-голубые, с тонкой тесьмой на карманах. Искусно протертые коленки радовали глаз. Таня натянула штаны, вышла вечером с мужем пройтись по парку. Как же она себе нравилась. Такая модная и особенная! Дело было чуть больше десяти лет назад. Город небольшой. Драные джинсы в нем никто не носил. Решительно никто. Эти были первыми.

Таня чувствовала себя почти голливудской звездой. А что? Стройная блондинка, светлоглазая, красивая. Да, некоторые люди в парке на нее и Сашку пальцами показывали. А дорогие модные штаны на какой-то момент даже смутили ее саму. Стоят ли таких денег? Будут ли радовать дальше? Но тут им встретились знакомые девочки из колледжа. Обновку оценили. Стали Таню крутить, охать и ахать, со всех сторон восхищенно рассматривать… Таня расслабилась.

И хотя позже свекровь от одного взгляда на эти штаны взялась за сердце, потом за голову и громко обвинила невестку в отсутствии вкуса, Таня не обиделась. В конце концов, молодежь всегда вытворяет то, что старшее поколение не хочет или не может по достоинству оценить.

Когда через неделю Таня зацепилась штанами за проволоку у забора и надорвала карман, она не слишком сильно расстроилась. Да, у свекрови стояла в зале швейная машинка. Можно было попросить разрешения и застрочить самостоятельно. Но Таня принципиально старалась не пользоваться вещами родителей Саши. Так что она сложила джинсы в пакет и после работы заскочила в Дом быта.

Пожилая мастер, с натруженными руками, в толстых очках, взяла за ремонт кармана какие-то копейки. И попросила зайти через неделю. Раньше она занята. Еще вздохнула, мол, кем работаешь, лапушка? Медсестрой… Ага.

Таня крутилась по делам, сама чуть не забыла про вещичку, сданную в мастерскую. Но в воскресенье они с Сашкой собрались в кино. Как же без модных драных джинсов? Забежала после работы. Мастер встретила с улыбкой. Предложила зайти за занавеску, померить. Таня удивилась. Зачем? Подумаешь, карман.

У мастера глаза блестели. Она явно хотела похвастать работой. Таня задернула ткань и, оставшись в уголке, приспособленном под примерочную, развернула свои штаны…

Не заорала только потому, что от спазма горло перехватило. На каждой дырище, на каждой дыре и даже на крохотной дырочке были любовно пришиты заплатки. Джинсовые. Голубые. Из ткани попроще, погрубей. Пристрочены зигзагом. Таня шумно дышала, вдох-выдох. Чтобы хоть как-то успокоиться. А пожилая мастер за занавеской негромко ворковала. И вот для взбешенной Тани этот звуковой поток постепенно оформился в слова.

Мол, девочка такая трудяга, медсестричка. Надо же помочь. Ну она и расстаралась от чистого сердца. Так что благодарить ее не надо. Ей приятно побаловать молодежь. Иногда. Вот как сегодня. У нее-то у самой три сына. Дочки не было. Никогда. А если бы и была, то точь-в-точь, как Таня. Наверное. Если бы повезло, конечно.

Таня скомкала штаны в пакет. Вышла. Она еще не знала, что скажет. Хотелось выть и обзываться. Но… все грубости и резкости, так и не успев вылететь, растаяли. Глаза мастера горели ярче звезд. А теплая улыбка освещала всю мастерскую. Еще и согревала. Женщина была уверена, что осчастливила. И наслаждалась этим фактом. Таня кивнула. А то. Еще как. Два раза.