Владислав Муратов - Симфония дня и ночи

Заказав билет в один конец, я отправил кузена домой.

День закончился. Я лежал в кровати и думал обо всем. Думал о чем угодно, но только не о Бернарде. Было приятно вновь оказаться в родной любимой постели.

Истина там, куда ты за ней пойдешь.

Выбравшись из приюта для бездомных в мрачный город, наш герой задумал прогуляться к Южным Садам – те красивые пейзажи и вправду оставляли осадок хороших впечатлений.

Плывя по улицам вместе с потоками других жителей, наш герой ощутил знакомое чувство: ему захотелось приблизиться к киоску, что располагался недалеко от Красных Ворот.

Поддавшись чувству, парень сошел с дороги и направился за выпуском газеты. Там уже стояло два человека: оба мортерианцы. Что ж, на это должны быть личные причины.

Билли же не поддавался стадному чувству: он, как и немногие, ходил без капюшона. Ему нечего было скрывать – думалось ему. Он индивид, он личность.

Подкравшись в очередь, белолицый герой встал за спиной персонажа небольшого роста. Скорее всего, за хрупкой девушкой, чьи пальцы сноровисто отсчитывали пенстероны.

Когда настала ее очередь, то впереди стоящий зевака случайно задел ее ладони и пенстероны рассыпались по всему тротуару. Девушка не стала кричать вдогонку обидчика, а просто разочарованно вздохнула и присела, чтобы собрать недалеко укатившиеся монетки.

Билли оказался не из робкого десятка, и присел, чтобы помочь. Опустившись до уровня ее глаз, он заметил рыжие локоны волос, свисавшие у шеи. И вдруг что-то мелькнуло у него в голове. Это же та самая рыжеволосая девица, что надругалась в больнице.

Та тоже взглянула на парня и узнала в нем знакомого. Сообразив, что это тот неуклюжий тип, она быстро поднялась и попыталась шустро покинуть пределы киоска.

Хорнер не стал высиживать и отправился за ней. Догнав ее, бросил вызов заговорить:

– Почему вы убежали? Вы же хотели купить газету.

– Знаете, Билл, я уже жалею, что спасла вас тогда с дороги. Надо было оставить вас там, чтобы Князь скинул в бездну, – она немного поддалась разговору и сбавила шаг.

– Вот как? – Сморщился Билли, – я, конечно, благодарен вам за мое спасение… дважды. Но я так и не понял, чем вас обидел?

– Если на секунду представить, что вы действительно не разыгрываете меня своим слабоумием, то постараюсь быть краткой: никто никогда не называет девушку красивой! Этого никогда не было и не будет! Вы оскорбили меня, назвав меня просто красивой. Это гадко, говорить о человеке то, чего не знаешь сам. Это вранье, в конце концов.

– Но откуда-то мы знаем это замечательное слово?

– Красивым можно назвать лесное животное, высоко летящую птичку, цветок, но не человека. В чем же тогда, по-вашему, выражается красота? Что это такое? – Рыжеволосая все же оказалась в оковах беседы.

– Красота? Ну… она… это… следствие индивидуальности.

– И все? Добавить нечего? А вас не смущает, что все люди однолики? Все мы, и мужчины и женщины, имеем одни и те же лица. Какая может быть индивидуальность? – Очаровательно-капризным тоном проговорила она.

Казалось, Билли потерялся и сейчас проглотит язык, но он еще раз обратил внимание на цвет ее волос.

– А как же волосы? Они ведь у каждого индивидуальны. Твои волосы просто очаровывают меня. Я вижу тебя третий раз, но все также восхищаюсь ими. Ты как ходячее пламя, разжигаешь во мне огонь, как только приближаешься ко мне, – сам не заметил, как перешел на «ты».

Наступила ее очередь прикусить язык, но не от короткого списка слов в запасе, а, скорее, от удивления.

– Вот то, что вы только что сказали, вот это действительно красиво. Мне еще никто так не говорил, – если бы ни маска, то ее лицо, скорее всего, покраснело бы, смутилось от изумления. Она даже сняла капюшон. Биллу показалось, что это хороший знак в этом мире. Но таким непривычным образом она прошла недолго. Прошагав с десяток метров, она вернула все в прежний вид.

– А почему вы ходите без капюшона? Неужели вам нечего скрывать? – Она изменилась в голосе. Видимо, почувствовала доверие. Она больше не проявляет попыток отпугнуть парня резкими фразочками.

– А зачем он мне? Думается, мне действительно нечего скрывать. Я ведь всего лишь курьер, доставляющий оружие на передовую, – выждав небольшую паузу, он решил спросить, – а могу ли я узнать ваше имя?

– Рэйчел Монро, – кратко ответила она.

– Должно быть, вы любите гулять в районе Южных Садов? – Закинув руки в глубокие карманы и уткнувшись в тротуар, поинтересовался Билл.

– Я люблю здесь прогуляться, но совсем не по причине красоты этих мест. Я живу здесь. Мой домик совсем недалеко, – подхватывает безмятежный темп движения собеседника.

– Наверное, живешь в большой семье? – Спонтанно вырвалось из уст, но не зря.

– Да. У меня на самом деле большая семья. Некоторые подшучивают, что мы аналог семьи Джеронимо и Скарлетт Ричи. У меня пять братьев и три сестры. Я первая девочка, родившаяся после пятерых подряд мальчишек.

Билли, было дело, уже хотел спросить о ее возрасте, но передумал: вдруг здесь и этого делать нельзя? Только они нашли общий язык, как парой слов можно было эту цепочку оборвать.

У Рэйчел проглядывался достаточно интересный, многогранный характер. Казалось, что ее невозможно понять сразу. И полугода может не хватить.

– А что с вашей семьей? Вы все еще живете в приюте? – Этот вопрос был очень неожиданным. Билл не знал, как на него ответить. «Случайное появление недалеко от города» выглядит как чепуха, несмотря на то, что это реальность.

Однако парню не пришлось долго думать. Он выкрутился из ситуации так, что даже врать почти и не пришлось.

– У меня семья погибла в катастрофе. Я жил с дядей Беном.

– А что случилось с дядей Беном?

– Я даже не знаю. Я с трудом понимаю, как я оказался в этом городе. Все мои рассказы кажутся тебе чепухой, но я ведь и вправду ничего не помню.

Здесь нашему герою крупно повезло. Впервые Рэйчел Монро поверила ему, не став вдаваться в подробности.

– Что ж. Ты, наверное, и в войне никакой не участвовал? – Также мирно продолжила разговор.

– Да. Я никогда не был ни в Монтеррей, ни на фронте. Хотя, пришлось один раз. Я ведь раненный курьер, – хихикнул он, а вслед за ним и рыжеволосая особа.

– Что ж… – оборвала она, – мне нужно идти. – Она остановилась и повернулась вполоборота к единственному человеку с обнаженной маской. – Во всяком случае, я теперь понимаю, почему твоя маска так и не почернела. Ты ведь не воевал, и даже не врал мне, когда нес всю ту чепуху. Прошло немало времени, а твое лицо белое как зимний снег в Южных Садах. А теперь я пойду… работа. Может, еще случайно увидимся. У нас это здорово получается.

Попрощавшись, она устремилась в госпиталь. Наверняка, ее ждал нелегкий рабочий день. Билл же тем временем от скуки отправился в ворота Южных Садов. Слишком яркое впечатление оставил этот парк в первый раз его посещения.