Олег Паршев - Цепи Скорпиона – 2. Под звездой Саламандры

– О предке, – подтвердил князь. – Но какое отношение имел он к целительству – понятия не имею.

– Самое, что ни на есть, прямое, – изрёк достаточно важно старший Шток-Дебр. – Он ведь лечебный факультет в Мадриме открывал.

– Ух, ты! – не удержался от восклицания сын Ратибора.

– Вместе с Оэ-Форном, – прибавил вполголоса Цветной магистр.

– А это?.. – тут же приоткрыл рот Святополк, намереваясь немедленно вызнать что-нибудь о новом персонаже.

– Один из наших, – Кар-Ждон кивнул на брата, – пращуров. А так же Мат-Хара…

– Канн-Щея и Ма-ара, – вставил Грегин, недовольно морщась.

– И их тоже? – удивился молодой воин.

– К сожаленью, – с некоторой печалью пробурчал Оранжевый магистр. – Но мы с нашими… как бы их назвать?..

– Кузенами, – подсказал князь.

– Да, вот именно: кузенами, – потеребив себя за ухо, согласился Кар-Ждон, – не хотелось бы называть наших врагов родственниками… выбрали разные пути.

– Но вернёмся к твоему предку, – перебил неторопливые рассуждения брата Грегин.– Велеяр Целитель – наш старый товарищ. Член братства. С незапамятных времён.

– Мне сказали: он жив, – промолвил Святополк. – Отец Беловод поведал – священник храма Свентовита в Рудане…

– Мы знаем Беловода, – покивал Великий магистр. – Неторный путь прошёл сей муж, участь претерпел нелёгкую, но к свету пробился. А Велеяр… да, он действительно, жив. Но лет десять назад что-то с ним сталось неладно. Словно б жизненные силы его иссякли. И тогда он избрал стезю отшельника…

– И удалился в пещеры, – подхватил Оранжевый магистр. – Куда-то… кажется, в Вамбрию. И впал в транс.

– Ныне говорят: в нирвану, – с некоторой иронией в голосе, уточнил Грегин.

– Ясно, – проговорил Святополк.

Он откинулся в кресле, вытянул ноги, прикрыл глаза. Выспаться бы… перед дорогой… Но надо б порассказать о том, что сам о Велеяре узнал.

– Что тогда предок мой сил лишился – не мудрено, – кое-как подавив зевок, проговорил молодой воин довольно громко – чтобы малость отпугнуть подкрадывающегося Морфея, – Десять лет назад убили моего отца, а книга волшебная – «Воззвание» – что прежде хранилась у него, оказалась у Кирши – падшего ангела, который работал сапожником… Сила нашего рода заключена в книге, – пояснил Святополк. – И пока она у кого-нибудь из нас – Велеяр жив. А когда Кирша умирал, то передал книгу Потыке – бывшему демону, метельщику. А тот уж отдал мне… Вот такая запутанная история…

– Ох, – вздохнул Грегин, не без внимания выслушав сбивчивую речь Святополка, – история всегда запутанна. Иначе, она уж и не история…

– А измышления продажного летописца, – договорил Кар-Ждон.

И беседа чародеев плавно свернула к размышлениям о роли хроникёра в формировании национального самосознания, о превратностях судьбы, о различии и схожести теологических канонов и постулатов у разных народов, о печальной и одновременно возвышенной участи святых аскетов…

И под эти разговоры сын Ратибота незаметно для себя задремал.

– 10 —

Каким только способом не пришлось молодому князю путешествовать в последнее время! И на шарах трёхглазых, и сквозь зеркала, и через «ту сторону». Но такое, чтоб на паруснике, да по реке – это случалось впервые.

Кораблик именовался «Фаро», что на каком-то древнем языке означало «Гордый», и представлял собой усовершенствованную ладью. А идти на нём предстояло, понятное дело, по Нетце, на которой стоял Гринтаун.

Отплыли на зорьке. Попутное течение и паруса, с коими сноровисто управлялись Хынсебен, Капчо и Хохлач, обещали сделать путешествие приятным. И лишь одно омрачало настроение князя – присутствие на борту спесивого Риса Зандера, которого Святополк прозвал «брындиком», что на южно-роцких диалектах означало щёголя или выскочку.

Ни с кем не общаясь, тот стоял молча на носу судна, изображая (как тут же подумалось сыну Ратибора) великого землепроходца, который во главе своей команды бесстрашно отправляется на завоевание какого-нибудь дикого края. К вящей славе своего отечества.

«Ну и ёж тебе в бок», – буркнул витязь и, скинув кольчугу, присоединился к трудам Ашана и стариков, решив заодно малость поднатореть в науке судовождения.

Работа получалась (тянуть тросы и вязать узлы – больше пока ничего не поручали) не сказать, чтоб трудная – силёнкой Святополка Даждьбог не обделил, – но, с непривычки, сложная и непонятная. Оттого-то и переспрашивал он по десять раз, прежде чем что-то сделать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Завоеватель.

Бабр – на роцких диалектах: тигр.

Откуда ты, брат? (курфи).

Ты говоришь на курфи? (курфи).

Ты не ответил на вопрос (курфи).

Уличный торговец (курфи).

Эал – по поверьям южных народов, старший сын древнего бога Учь-Бирита, известного в словских странах как Триединый.

Политике (элийский).

Литературный язык в древней Хинде.

См. Приложения к части II.

Род плаща.

Порог.

Из осины.

Стихотворение Артимуса Глокера (в его же переводе на роцкий): Передо мной открылась бездна. Шириной она была с глубокий водопад. И я тогда подумал: боги, Чего хотите от меня? Но я прозрел. Увидел звуки. И ноги Видел я и руки. А свет небесный шёл отвесно, Лучи роняя невпопад.

Ведьмы в словской мифологии.

Род юбки (иногда сарафана).

Простак, глупец.

Хоровод.

Старый колдун.

Клочки.

Шарул – город в Арамеке.

Попутчика (элийский).

Страна Шин расположена далеко на востоке. Пожалуй, никто из роцких туда ещё не забирался. Оттого: «шинская грамота» – это что-то непонятное.