Марина Калюк - Дверь

Просыпаться не хотелось. Вставать тоже. Но… Но выходные пора было заканчивать. Вставать, приводить себя в порядок и настраиваться на новую работу, новые обязанности. Пора было возвращаться в обычную реальность. Было пора, но не хотелось. Найларе понравилась такая жизнь. Делай, что хочется, пока хозяйством другие занимаются, получай подарки за то, что тебя приятно развлекают. Это все хорошо, но пора… Пора возвращаться к будням. Женщина встала, застелила кровать, нашла чистую одежду и пошла в ванну.

Клара, в очередной раз заглянувшая в комнату несколько минут спустя, тут же отметила перемены, нетронутые пирожки и… Ей это не понравилось. Надо было принимать срочные меры. И она пошла к милорду. Если кто и мог принять надлежащие меры, так это лишь он.

– Милорд, – поздоровалась она с завтракавшим хранителем.

– Клара, – кивнул тот, дожевывая. – Что случалось? Давно не видел тебя такой серьезной.

– Не могу сказать что именно, но что-то явно случилось. Вы вчера не ссорились с Найларой? Она уснула, едва вы ушли.

– Нет. Ужин прошел прекрасно.

Мужчина отложил еду и откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.

– Странно…

– Что именно?

– Найлара уже проснулась, застелила кровать сама. Я ночью пирожки оставила. Ни одного не взяла. И воды не пила тоже. Слишком резкая перемена. Словно, книжку закрыла…

– Что-то быстро… Или перешла в режим жесточайшей экономии… Слишком рано… Она завтракала?

– Нет.

– Принеси завтрак на двоих. Я сейчас приду к ней.

– Милорд, – кивнула женщина и ушла.

Алан какое-то время сидел молча. Клара была права. Слишком резкая перемена. Интересно, что заставило ее опять перейти к защите? Все говорило о том, что Найлара вновь создавала иллюзию самодостаточной женщины. Но почему? Вчера у нее было много работы, как у хранителя, и реакция была соответствующая, но сутки на восстановление – это слишком мало. Да и не похоже, чтобы она успела восстановиться. Тогда что же? Вспомнила, что они собирались подписать трудовое соглашение? Документы должны быть уже готовы, но вчера ему было не до этого. Да и ей тоже. Впрочем, если они будут подписанны еще через неделю – ничего страшного. Как и вечеринка по случаю сделки. Чтобы организовать ее на этой станции и полдня хватит, а делегация подождет, лишний день потратит на местные развлечения. Потом будет, что другим рассказать. Так в чем же дело? И чего он занялся гаданиями да предположениями? Тоже нашел развлечение… В таких случаях подобное занятие – худшее, что можно придумать. Лучше всего пойти и спросить у первоисточника. Такое надо знать точно, а думать и предполагать вредно. И он пошел спрашивать.

Когда Найлара, уже чистая и одетая, вернулась в комнату, на столе был завтрак на две персоны. Причем вторая персона сидела в пол-оборота к столу и листала какие-то бумаги.

– Доброе утро, Алан.

– Доброе утро, Найлара. Сегодня ты рано проснулась.

– Кто рано встает, тот больше успевает, – отмахнулась женщина, упаковывая грязные вещи. Затем она села за трюмо и принялась наносить макияж и делать прическу.

– Это так обязательно?

– Ты о чем?

– О макияже, прическе…

– Да. Я не у себя дома и надо соблюдать правила.

– Вчера ты без этого прекрасно обходилась.

– Вчера был выходной, а сегодня будни. Если тебе неприятно смотреть, то можешь зайти позже. Я собиралась поесть в столовой.

– Извини, что нарушил твои планы да еще без предупреждения… Я лично надеялся, что твои выходные продлятся еще несколько дней.

– Хорошо бы, но работа есть работа. И так вчера провалялась… вместо подписания соглашения и всего остального.

– И правильно сделала, что провалялась. Когда бы не были подписаны документы, это ничего не изменит. Ты уже несколько дней числишься на новой работе…

– И это законно? Ты уверен? – женщина повернулась к собеседнику и внимательно посмотрела на него в упор.

– Да. Я точно знаю. И адвокат тебе это подтвердит, – тот спокойно выдержал ее взгляд.

– Тем более пора заняться работой. Я сюда приехала работать, а не бока отлеживать.

Алан закрыл глаза и замотал головой из стороны в сторону.

– Как бы я хотел, чтобы ты еще недельку-другую бока поотлеживала…

– А что потом бы я делать стала? Мышцы дряхлеть начинают через три дня, а потом попробуй приведи их в форму. Все хорошо в меру. Я свою меру безделья выбрала.

– Как жестко… Так нельзя… – он смотрел на нее прямо, задумчиво.

– Так надо. И только так.

– Сколько еще ты так продержишься?

– Сколько надо – столько и продержусь. Как обычно… – женщина отвернулась и продолжила наносить макияж.

– Сколько надо… Найлара, родная, давай попробуем иначе? Я же вижу, что тебе тяжело так…

– Ишь, какой глазастый выискался… – собеседница недовольно дернула плечом.

– Выискался. Пожил, насмотрелся, да и не только это…

– Сначала на работу возьми, – отрезала та, закончив с макияжем и прической. Губы красить она воздержалась. Щас же есть надо будет. Встала, не спеша подошла и села напротив гостя. Он закрыл папку и положил на край стола, повернулся к ней.

– И все же. Давай попробуем иначе…

– Зачем?

– Затем, что иначе будет лучше.

– Откуда такая уверенность? Я за свою жизнь многое пробовала, и это оказался лучший вариант.

– Согласен, но это лучший вариант из расчета лишь на твои силы и твои ресурсы. Я же предлагаю попробовать другой вариант из расчета на другие ресурсы и с привлечением других людей. Скажи, тебе было плохо эти дни? Тебе не понравилось, что Клара приносила тебе еду? Тебя утомили ужины со мной?

– Да нет… Все хорошо. Это очень удобно и приятно, но…

– Но?

– Да. Но. Но мне это не по карману.

– Зато это по моему карману.

– Твой карман – это твой карман. Я живу по средствам своего кармана. Твой карман…

– Мой карман желает потратиться на тебя, – Алан улыбнулся ей, как только мог ласковее.

– Потратиться? И во что мне это обойдется?

– В возвращение долга. За эти несколько дней ты сделала для меня столько, что я и посчитать не могу сразу, а быть должным тебе – это уже слишком для моего кармана.

Алан чувствовал себя загнанным в угол. Даже не столько в угол, сколько в тупик. Сказать ей все? Прямо сейчас? Выдержит ли? И его интуиция, и дверь молчали, а он так нуждался в их подсказке, совете. Он видел, как это женщина быстро приводила все свои защитные системы и оборонительные сооружения в полную готовность к грядущей атаке. Она опять была готова и к труду, и обороне. Совершенно готова. Но куда ей это? Ей отдыхать надо, сил набираться. Мужчина был в ужасе от такой готовности, в ужасе от того, до чего довела эту женщину многолетняя необходимость рассчитывать лишь на свои силы и возможности, постоянно быть готовой к нападению, постоянно защищаться. Почему так вышло сейчас значения уже не имело. Сейчас было важно изменить ситуацию, а вот как это сделать оставалось загадкой.