Евгений Пышкин - День Гондваны. Роман-миф

© Евгений Пышкин, 2016

ISBN 978-5-4474-1707-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Воздух в этот день пах по-особому. Иначе, чем вчера. Дурман трав чувствовался сильнее. Пряный аромат щекотал ноздри, казалось, что-то неуловимое витало в мире, но если отбросить иллюзии, то все осталось неизменным. На своих местах были небо и земля, травы такие же, как и вчера, и воздух такой же. Просто двое юношей, вступившие во взрослую жизнь, остались одни. Их соплеменники отправились на охоту, поручив им беречь, будто собственную жизнь. Юноши обрадовались. Наконец-то, думали они, мы стали взрослыми, нам доверили важное дело.

Вот поэтому мир вокруг и виделся иначе: день немного другой, и солнце теплее, и небо чище, и земля добрее, и запахи, приносимые ветром, острее.

Был разведен огонь. Юноши сторожили пламя и подкармливали его. Понадобилось много сухих веток. Юноши набросали дрова ненасытному огненному богу, а он с жадностью поглощал «пищу», пировал, шипя и урча, как хищный зверь над убитой жертвой.

Прошло много времени с тех пор, как племя ушло на охоту. Солнце медленно проплыло почти весь небосвод, и уж больно оказалось скучным это занятие – сторожить костер, хоть ярый танец и завораживал. Что толку сидеть без дела? Юноши захотели помочь соплеменникам. Они решили пойти на охоту, настрелять мелкой дичи, чтобы порадовать родных. Попусту что ли томились тугие луки? Но слова старших, всплывшие в памяти, не давали им покинуть костер: «Огонь нельзя оставлять без людского присмотра. Если не кормить, он зачахнет».

Юноши долго не решались, но тут один из них произнес:

– Слушай, а мы не пойдем далеко, и отсутствовать будем недолго. Давай, накидаем веток огню, пусть ест, сколько хочет. – Юноша указал на кучу хвороста. – Того, что мы натаскали, огню хватит надолго. Пока он гореть будет, а гореть он будет долго, поверь мне, мы успеем настрелять мелкой дичи.

Второй с сомнением посмотрел на костер, затем перевел взгляд на «еду» для огня, но все ж согласился.

Юноши решили принести еще дров, а потом много веток побросали в костер, и пламя взвилось в небеса. Жарко стало вокруг. Рыже-огненный хищник завыл, зашипел и заклокотал от удовольствия. Он почувствовал силу, и в огненном танце можно было прочесть слова благодарности.

– Вот видишь! А ты сомневался! – обрадовался первый. – Смотри, как разгорелся! А он еще долго так будет полыхать. И не успеет съесть все ветки, как мы вернемся.

Юноши взяли луки и отправились на охоту.

Как долго они были на охоте, не известно. Азарт лишил их чувства времени. Вернулись молодые добытчики, а костер потух. Остались лишь теплые угли. Неужели, испугались юноши, мы много времени отсутствовали? Значит, удрученно подумали они, придет племя после тяжелой охоты к потухшему очагу. А что скажут старейшины? Юноши не были посвящены в тайну огня. Не исполнился пока их срок, чтобы узнать секрет, не обладали юноши камнями, высекающие искры, а иначе бы смогли развести костер заново. Наука не хитрая, лишь прояви сноровку и терпение. Можно и трением сухого дерева о дерево это сделать, да только времени мало осталось. Юноши поняли, они не успеют. Судя по положению солнца, вот-вот вернутся соплеменники.

Соплеменники пришли и увидели остывшие угли, поняли, что случилось и помрачнели. Стали совещаться, как поступить. Никто не проявил злобы, ибо охота оказалась удачной, но решение было непреклонным. В один голос они заявили:

– Быть им изгнанниками, и пусть боги решают их судьбу. Знали же они, что не посвящены в огненные тайны, так почему не досмотрели за костром? Не прошли они испытания. Изгнать.

Старейшины согласились с приговором, но один из них, печально и с укором смотря на юношей, произнес:

– Суждения ваши справедливы, братья. Они виновны, и вина их очевидна и не требует доказательств. Мы изгоним юношей, недосмотревших за костром, но даже боги бывают милосердны. Я хочу, чтобы мы были подобны богам.

– Не предлагаешь ли ты помиловать и оставить их? Или хочешь назначить им новое испытание? – удивилось племя.

– Вовсе нет. Но они погибнут в первый день изгнания. Опыт у них небольшой, – старейшина о чем-то ненадолго задумался. – Да, юноши уйдут, так и быть. Этого не миновать, но вместе с ними уйду и я. Голос сердца говорит: не оставь их. Когда же я их обучу всему, что знаю, то вернусь. Ведь я прав? Что они видели за свою жизнь? Боюсь, недолго они протянут без мудрого слова.

– Мы-то не возражаем, – сказало племя. – Но подумал ли ты о нас? С нами останутся еще старейшины, но и твой опыт ценен. Нам бы не хотелось расстаться с тобой надолго.

– Чего вы боитесь? Я же вернусь.

И племя, подумав, отпустило троих людей.

Так юноши покинули родной дом.

Случилось это в вечернее время. Двое юношей и старейшина вышли в неизвестность под покровом сумерек. Старейшина все молчал, но когда они выбрались на открытую местность, произнес:

– Становится небезопасно. Мы пойдем к реке, разведем костер, и каждый из нас по очереди будет вглядываться во тьму – стоять на страже. Нам надо пережить эту ночь.

Так они вышли к реке и пережили первую тревожную ночь вдали от родного племени. Та ночь им показалась бесконечной, но утро все-таки настало. Они увидели реку, мирно плывущую и, глядя на ее спокойные воды, старейшина сказал:

– Мы отправимся по реке, поэтому нужны бревна. На них и поплывем. Я взял каменный топор и другие инструменты. Они в мешке. Берите их.

Юноши забрали мешок и отправились к лесной опушке.

Старейшина сидел на высоком берегу. Он следил, как переливается вода в рассветных лучах. Она серебрилась, как чешуя сказочной рыбы. Старейшина увлекся игрой света и не заметил когда появился человек на том берегу. Незнакомец стоял и молчал. Река не была широкой, и старейшина хорошо рассмотрел его. Он оказался высокого роста, длинные светлые в желтизну волосы ниспадали до плеч. Вытянутый овал лица. Черты его мягкие и воздушные, но в тоже время, что удивительно, будто высечены из камня, словно аккуратно обозначены умелой рукой резчика. Одежда необычна, никогда старик такой не видел. Она плотно облегала тело, выделяя стройную худую фигуру. На плечах незнакомца – длиннополый плащ с капюшоном.

– Ты уже понял, кто я и не удивлен? – не раскрывая рта, сказал незнакомец. Его голос прозвучал как эхо чужой мысли в сознании старейшины.