Инна Живетьева - Стальное княжество. Книга 2. Рунный след

Геша, пританцовывая, забрал Алину кобылку. На заду у него была цветастая заплата, босые ноги весело шлепали по лужам.

Талему пришлось нагнуться, проходя низким дверным проемом. В полутемном зале посетителей не оказалось. Возле замызганной стойки препирались хозяин и длинный худой тип. Хозяин тыкал в расколотый кувшин, у ног худого стояла корзина, в ней, переложенные соломой, виднелись целые.

– Петер, мир вашему дому! Опять ворчите с самого утра?

– Ну а ты посмотри, посмотри! Какую дрянь хотел мне всучить.

– Товар хороший, – устало сказал худой. – Не нужно было им стучать.

Хозяин всплеснул руками. Затрещал старенький кафтан – он с трудом сходился на животе.

– Не нужно было? А что вы себе, уважаемый, думаете, у меня тут княжеский прием? Или помолвка сэтовой внучки? А может, поминки у бедных родственников? Я вам скажу, если вы так думаете. У меня – трактир, уважаемый! Трактир! – Хозяин покачал пальцем. На одутловатом, изрезанном морщинами лице возмущено сверкали глаза. – А посетители бывают разные! Кто, может, лишку хватит да стукнет кувшином. Стукнет обязательно, это я вам говорю. И что, кувшин сразу вдребезги? Так это, знаете, не кувшин тогда, а жабья… Нет, милейший, вы мне больше таких не привозите. Батюшка ваш знатным гончаром был, а вы! Левая пятка лешего, а не гончар! Тьфу!

Он разгладил усы – роскошные, длинные. Зато голова была почти лысая, топорщился на макушке седой пучок. Борода не борода, а так, неряшливая небритость.

Худой тип спокойно подхватил корзину и двинулся к выходу.

Хозяин даже на цыпочки привстал, силясь докричаться:

– Левая, говорю! Даже не правая! Гончар, тоже мне. Семейное дело позорит.

Талем перебил с улыбкой:

– Хватит вам, Петер. Комнаты-то готовы?

– Обижаешь! Конечно, готовы. Уже и вещи принесли. Как телеги пришли, так и…

Талем сгреб ключи и двинулся по скрипучей лестнице на второй этаж. Аля пошла следом, все оглядываясь на хозяина.

Наверху было темно, пахло пылью. Ведун долго не мог попасть ключом в скважину.

– Дыра какая-то, – прошептал Влад.

– А ты хотел княжеские апартаменты? – одернула Сима.

Внутри, на удивление, оказалось светло и уютно: большое окно с пестрыми шторами, деревянные кресла под полосатыми чехлами, пушистые, слегка вытертые коврики. На громоздком столе букет полевых цветов в вазе, как раз под портретом молодой девушки с грудным ребенком. Угол отгорожен ширмой, за ней кувшин и бадья, полная воды.

Из комнаты вели две двери, сейчас открытые. Аля заглянула мельком: спальни, туда сгрузили сундуки, приготовленные Тилсой.

Талем кивнул на портрет.

– Линта любила живые цветы. Вот Петер и приносит.

– Это ваша жена? – догадалась Аля.

– Да. Мы тут жили какое-то время после свадьбы, пока я не закончил обучение. То есть, сначала я жил в комнате в конце коридора. Петеру нравилось держать в постояльцах будущего ведуна, вот он и брал лишь половину платы. Жена у него давно умерла, Линта помогала отцу. Так мы и… Петер не возражал, даже радовался. А оно вон как все обернулось.

Аля внимательнее посмотрела на портрет. Художник был достаточно талантлив, чтобы лицо казалось живым. Курносый носик, пухлые губы, едва заметная россыпь веснушек. Каштановые волосы туго забраны в косу и открывают высокий лоб, глаза слегка испуганные, а может, просто круглые от природы. Наверное, добрая. Ребенка прижала к груди, щекой к головенке прикасается. В общем, совсем обычная. Наверное, Талему портрет виделся по-другому, потому что ведун с трудом оторвался и нехотя повернулся к ребятам:

– Будем считать, вы у меня в гостях. За комнаты платить не надо, только за стол, да он не дорог. Конюшни пустуют, фураж докупите и подкинете пару медяков Геше. Поживите, осмотритесь. Ну а дальше… Решили уже, что делать будете?

Ответил Славка:

– Купца искать, посредника. Чтоб ребят выкупить.

– Сходите в Торговую гильдию, она на площади святого Мушана. Кстати, ренту от князя будете получать через Тимса раз в десятину.

– А сразу за несколько месяцев нельзя?

– Нет. И так милостив князь, выкроил от забот о вас вспомнить. Неладное у нас что-то творится, поверьте ведуну. Тэм Дмитр каждое утро с докладом ходит, караулы часто менять стали. А кто платил Степным Волкам за Кира до сих пор неизвестно. Я понимаю, если скажу: «подождите» – только обозлю, но, мой вам совет, не торопитесь. Как бы хуже не вышло. А я к вам зайду через пару дней. Тимс, тебя Аскар отпустил?

– До вечера, – парнишка мялся у порога.

– Ну вот и покажи город, а мне пора. Да, еще одна просьба. Ведаю, отнесетесь к ней не слишком хорошо, но без нужды не стал бы. Сима, Влад, сходите со мной к ведуну Дамалу. Он духовник, как и я, но обладает куда большим опытом.

– Зачем? – ощетинился Влад.

– Сам вспомни, как в Рамане камни угадывал и в Башне проводником был. А Белую пустошь мы только благодаря Симе прошли. Может, есть в вас что-то, мне неведомое.

– Хорошо, – согласилась Сима.

Из трактира вышли вместе с ведуном, на крыльце расстались. Талем поспешил в замок, ребята неторопливо двинулись к центру города.

Остаток дня промелькнул, как и не было. Закатно порозовело небо, и ратник заторопился в сотню.

– Тимс, ну неужели тебе все это нравится? – спросил Влад.

– Что – все?

– Ну, вот так жить, по часам. То разрешили, это запретили. Аскар захотел – выдрал. Да еще убить в любом бою могут. Не страшно?

– А чего бояться? Судьба такая, воинская. Я всегда хотел ратником быть. Сколько себя помню, других игрушек, кроме деревянного меча, и не признавал. А что Аскар к себе взял, так вообще удача редкая, как лешего за хвост поймать. Да и куда я, без сотни-то? У меня ни дома, ни родных, ни невесты. – Тимс метнул на Симу взгляд и покраснел.

В первые дни болтались по городу, опьяненные свободой. Бродили по улицам, заглядывали в лавки, прислушивались к сплетням на рынке. Впрочем, больше, чем хозяин «Старой подковы», не знал никто. Алешка недоумевал: заведение стоит не на бойком месте, посетителей почти не бывает, но Петер всегда в курсе – где, что и как.

Хозяин, несмотря на его неопрятность и болтливость, Алешке нравился. Есть такие уютные люди, которые одним своим присутствием обживают запущенные комнаты, а их брюзжание со временем начинает напоминать мурчание кота. Петер хоть как-то примирял Алешку с необходимостью жить в «Старой подкове».

Обеденный зал показался знакомым с первого взгляда. Пока Петер бранил гончара, Алешка осматривался удивленно: грубые столы, полки с кухонной утварью, балкон с редкой балюстрадой на уровне второго этажа. Где он мог это видеть? Напоминает постоялый двор в Таласе? Нет, эти два заведения отличаются друг от друга, как новая монета от старой медяшки. Тогда откуда помнит, что на темной столешнице видны белые следы от ножа, а возле кухонной двери в корзине лежит битая посуда? Мучился, то и дело натыкаясь на знакомые предметы, и за ужином наконец сообразил. Чудом хватило сил не сорваться с места. Именно этот зал Алешка видел в предсказании. Один к одному.