Юлия Давыдова - Всех благ Духу Рождества

***

Унылая лестничная клетка сегодня была другой. Сверху струился голубоватый свет и в нём медленно летели снежинки.

Юля выглянула между перилами, посмотрела наверх:

– Тьфу ты, чёрт…

А как хотелось, что бы это оказалось маленьким чудом. Но нет, просто наверху был открыт люк на крышу. Как правило, этот выход находился в закрытом состоянии, может, даже заварен, но кто бы ни устроил розыгрыш, он позаботился и об этом. Сейчас люк был распахнут настежь, и морозный ветер врывался в него, издавая какой-то звук, вроде:

– Ууу… Шумлююю…

Юля поднялась на крышу по жуткой железной лестнице, отряхнула коленки, огляделась и… И понадобилось время, чтобы понять, на что именно она смотрит.

На фоне городского неба светло-жёлтого цвета стояли сани, запряжённые двумя чёрными лошадьми. Длинные гривы красиво развевались на ветру, в мощных, идеально сложенных телах, подрагивали мышцы. Копыта выбивали из гудрона искры.

За санями стоял человек и, похоже, смотрел на город. Его фигуру обнимала чёрная одежда. Гладкие тёмные волосы опускались до плеч.

Незнакомец обернулся. Увидев девушку, улыбнулся и направился к ней.

– Наконец-то! – сказал он. – Люди всегда решаются долго.

Этот человек был удивительный. Он сиял!

В том смысле, что крышу ничего не освещало, а его окружал свет, и его лицо было видно во всех подробностях. Удивительные черты, длинные ресницы, и кожа, идеального оттенка. А взгляд… Посмотрев незнакомцу в глаза, Юля отступила. Ничего страшного она не увидела. Все карие глаза похожи на спелые вишенки в молоке, но глаза незнакомца лишь на первый взгляд казались такими, а стоило встретиться с ними и вдруг почудилось, что их радужная оболочка – это прозрачное стекло, за которым огромное пространство, полное звёзд… И оно с большим интересом на тебя смотрит.

– Вы кто? – наконец справилась с собой Юля.

Незнакомец поклонился:

– Можешь называть меня Радэй, я за тобой, и время нашего отбытия уже пропущено. Ты должна была прийти двадцать минут назад.

Он открыл дверцу саней:

– Быстрее, госпожа, мы очень опаздываем.

– Ты о чём? – девушка озиралась в поисках скрытой камеры.

Радэй улыбнулся. Чудесно улыбнулся. Даже Антарктида бы растаяла от его улыбки.

– Мне поручено доставить вас к Духу Рождества, – произнёс он. – И если вы не пойдёте добровольно, мне придётся вас похитить.

Юля ещё раздумывала, а Радэй уже протянул ей руку:

– Ну же, смелей.

– Я не боюсь.

Девушка неуверенно положила пальчики на его раскрытую ладонь:

– Просто… кто ты, всё-таки?

Дверка саней мягко захлопнулась и Юля вздрогнула, почувствовав себя запертой, но уже в следующий миг это чувство перестало её волновать, потому что чёрные кони рванули с места и сани стремительно вылетели с крыши в пустое пространство.

Она успела вскрикнуть, зажмуриться, но чувство свободного падения не наступило, и девушка удивлённо открыла глаза. Везде горели огни города, золотые точки машин двигались по освещённым линиям дорог. А над головой раскинулось жёлтое небо.

– Мы летим? – девушка поразилась, что спросила.

Конечно, они летят! Копыта лошадей оставляли в воздухе ярко-красный искрящий след. Они поднимались всё выше, и вот уже ядовитый цвет облачного покрова города остался позади. Миновав густую пелену, экипаж оказался под чёрно-синим небом, полным звёзд. Вне границ времени и пространства, небесные кони бесшумно мчались вперёд.

– Может, ты меня просветишь? – чтобы прийти в себя, девушка начала разговор.

– Конечно, – Радэй сел рядом с ней, оставив вожжи.

Лошади, похоже, сами знали дорогу.

– Я помощник Духа рождества, он призвал тебя для важного дела. Я отвезу тебя в его резиденцию, и он сам объяснит всё, что положено знать и делать.

– Это все немного жёстко, – заметила Юля.

– Отнюдь, – Радэй был невозмутим, – раньше правила были мягче, и это привело к плохим последствиям. Род людской давно избран для сохранения древних богов, и поначалу у вас хорошо получалось, но последние века изменили вас.

– В каком смысле?

– Вы утратили веру, а она давала силу Духу Рождества и Морозу.

– Морозу?!

Наконец дошло.

– Деду Морозу?

– Ах, да, – Радэй засмеялся. – Конечно. Это один из образов. Он всегда вызывал наибольшее доверие, поэтому Мороз и дух Рождества чаще всего являются в нём.

– Ну, хорошо, а как он выглядит?

Радэй пожал широкими плечами:

– Мороз – стихия, у стихии нет единого облика.

– Невероятно! – Юля внезапно вспомнила, что у северных народов было пять стихий – огонь, вода, воздух, земля и… лёд.

– Лёд – пятая стихия, это и есть Мороз?!

– Да, – невозмутимо подтвердил Радэй.

– Дед Мороз – бог льда и снега?

– Да.

– А Дух Рождества? Тоже древний бог?

– Конечно.

Девушка с трудом складывала мозаику в голове. Помимо того, что это были совсем новые представления, очень отвлекала окружающая обстановка. Они уже миновали океан облаков и, похоже, вообще вышли за пределы нашей галактики, потому что вокруг мерцали огромные скопления космических туманностей.

– Где мы? – удивлённо спросила Юля.

Радэй вдруг поднялся:

– Мы приближаемся.

Сани влетели прямиком в завесу золотой пыли. Мгновения ничего не было видно, но внезапно пелена рассеялась и взгляду открылись горы с белыми вершинами, окружавшие голубой вулкан. Они стояли прямо на облаках туманности, утопая в них основанием.

– Не может быть! – выдохнула девушка.

Она уже видела это на стенке сундучка, но нарисованная картинка не передавала и малой части великолепия. Вулкан был выше гор, и он извергал серебряную лаву, которая текла вдоль его подножия. Её потоки источали белый свет. Такой же исходил от Радэя – свет другого мира, мощный и густой.

И они летели прямо к его источнику.

– Мы полетим сквозь вулкан? – прошептала Юля.

Чёрная кожа жеребцов затвердела и обуглилась, в трещинках меж кусочками угля вспыхнуло красное пламя. Полосы искр, вылетавших из-под копыт, стали настоящим огненным потоком. Казалось, они все вместе стали единой кометой, сердцем которой был Радэй.

– Ты со мной, госпожа, ничего не бойся, – произнёс он, и лошади ринулись в голубую бездну.

Юля не знала, сколько времени пробыла в ней. Времени здесь вообще не было. Здесь был свет и звёзды. Столько миллиардов, что они казались снежной метелью в бесконечном пространстве. Здесь была тишина и сердце билось совсем не так. Каждый удар накатывался, как раскат грома, но медленнее и тише.

Радэй вдруг потянул вожжи на себя. Звук вернулся в то же мгновение, а вместе с ним ветер и время. Путешествие в бездне было все равно, что мгновение сна. Когда кажется, что закрыл и открыл глаза. Они снова летели под тёмным ночным небом, а позади огромное скопление облаков, из которого вылетели сани, освещали серебряные всполохи. Выход из вулкана оказался в небе.