Аджи Диас - Торговец счастьем

Со стороны это выглядело достаточно странно. Женщина в каком-то сарае, с громадными пистолетами, разговаривает… с псом. Старый колдун закрыл себя Аурой, скрывавшей от глаз простых смертных его уродство. Простой человек, без помощи магии или анимаскопа, никогда не смог бы увидеть это скопление тел, нагроможденных друг на друга и грубо сшитых толстыми нитками. Еще при нежизни в Киддере старый некромонтул любил приделывать себе лишние конечности, но общественное неодобрение и закон сдерживали его. Но теперь, вдали от родины, он наслаждался наличием четырех пар скрюченных рук и тремя почти полностью сгнившими головами, торчащими из одной толстой шеи. Ноги некромонтула были слишком короткими, а руки слишком длинными…

Почти как паук , подумала Кера, целясь в боковые головы существа, взиравшие на мир мутными, белыми глазами. Эти головы молчали, а говорила только собственная голова Калео, та, что посередине, без губ, без носа, с торчащими кривыми зубами и семигранной пиктограммой на лбу.

– Вот посмотри на нас! – развел всеми восьмью руками Калео. – Мы – две стороны одной монеты. Противоположности. Душа, заключенная в мертвое тело, и бездушная оболочка, в которой бьется сердце. Нам не обязательно сражаться. Я могу дать тебе то, о чем мечтают все имморталисты. Я могу вернуть тебе твою душу.

– Что только не скажешь, чтобы не быть уничтоженным?

Кера навела оба пистолета на среднюю голову.

– Нет-нет! Стой! – попросил некромонтул. – Хорошо. Я не могу этого сделать, признаюсь. А вот мой новый господин может. Тот, кому я с недавних пор служу верой и правдой. Он может помочь тебе. Присоединяйся к нам. Этот мир ждут большие перемены. Скоро Великая Тень снова возрастет, и Спящий пробудится.

– Старая байка.

– Клянусь своей нежизнью! Мой господин готовит масштабные изменения всего мира.

– То есть, его разрушение? И ради этого ты сбежал из страны? аааааа

– Это первый этап. – уточнил Калео. Будь у него губы, он бы наверняка улыбнулся. – И да, именно ради этого! Так, что скажешь, милочка? Что будет, когда души кончатся? А? Жнец заберет тебя саму и всех своих охотников. А можешь мне поверить, закончив с этой проклятой страной, мой господин направится в Киддер, и наступят поистине мрачные времена! ааааааа

Кера задумалась. Верить словам беглого некромонтула дело сомнительное. Но в последние годы шепот о возвращении Спящего звучал все громче. Да и про Жнеца некромонтул говорил правду. Может через сто лет или двести, но все равно, Кере найдут замену. От проклятия никуда не деться. Но гнев Жнеца ужасен и горе тому, кто имел глупость предать его или его законы.

Кера выстрелила из обоих пистолетов. Калео отбросило назад почти на метр. Все его руки судорожно задергались, словно лапы паука, на которого капнула вода. Прозвучало еще два выстрела. Некромонтул наконец замер, лежа на своей широкой спине и скрючив все конечности. Но стоило женщине сделать шаг вперед, как нечто набросилось на нее. Этим нечто являлась верхняя часть тела Калео. Одна голова, грудная клетка и пара рук, на которых, некромонтул, словно лягушка, перепрыгнул через женщину и в следующую секунду уже оказался снаружи.

Выстрел, выстрел, затем еще. Промах, промах, промах. Кера выбежала за ним следом и не переставала стрелять, но Калео оказался слишком быстрым, а солнечный свет слепил ей глаза. Существо то исчезало в пшеничном поле, то появлялось, выпрыгивая на несколько метров вдаль. Калео Вагадар вырвался далеко вперед, в течение нескольких минут оказавших в сотне метров от своей преследовательницы.

Свет бил в глаза, летний воздух жалил легкие. Керра, щурясь и кашляя, на бегу пыталась попасть в гнилую шуструю тварь, чье темное очертание маячило где-то впереди. Но все оказалось напрасно. Вскоре впереди показалось нечто большое и темное. В сотне метрах полным ходом шел поезд: громадная железная стена, демон пара и дыма.

Крестьяне, работавшие в окрестностях, бросили свои дела и начали оглядываться, гадая, кто и зачем вдруг начал палить.

– Чертов ублюдок! – выкрикнула Кера, тяжело дыша.

Она стояла на рельсах, глядя вслед удаляющемуся поезду. Размытое черное пятно становилось все меньше, и наверняка на стенке или крыше одного из вагонов, прицепившись своими когтями, сидел Калео Вадагар – беглый морталист.

– Первый этап. – задумчиво произнесла Кера, понимая, что именно со столицы этой жутко солнечной страны начнутся «масштабные изменения мира».

Обычный день: многолюдная улица и потоки машин. Отличное место и время для акта продуманного, масштабного насилия для благой цели. Но юноша в простецкой одежде, с задвинутой на глаза кепкой не верил в эту самую цель. Остальные его сверстники из Совета масок фанатично чтили слова своих родителей, таких же членов этой радикальной организации. Но только не он. В отличие от других, у него имелось свое собственное мнение по поводу всей организации и происходящего. Да, Совет когда-то мог влиять на ход событий в стране, имел разветвлённую сеть шпионов и участвовал в многочисленных махинациях и манипуляциях для получения большего влияния на императора. Но то, чем являлся Совет сегодня, удручало юношу. Фанатичная, маленькая группа, тщетно лелеющая свою мечту о былом могуществе, жила в иллюзиях. Каждый раз, слушая горячие речи своей матери, юноша закатывал глаза и с трудом сдерживал смех.

Какое величие? Какое могущество? Оглянитесь! Откройте глаза , думал он, но вслух молчал. Молчал и думал о будущем.

Революция зарождается в умах великих манипуляторов, а в Совете их не было. Остались лишь измученные репрессиями старики, которых когда-то лишили высокого имени и богатства, отчаянные ортодоксальные мечтатели, чьи умы были заполнены ложными идеалами, воспеваемые когда-то их собственными родителями-заговорщиками.

Какая глупость!

Революция уже произошла. Империя пала. Воцарились мир и коррумпированная Республика, с ложными лозунгами о свободе, равенстве и патриотизме. Ложь во благо, которая сработала. Но Совет масок все не унимался. Их бесило, что двадцать лет назад все их планы по государственному перевороту провалились. Когда начались массовые аресты, большая часть членов подпольной организации сбежала за границу. Других же посадили или расстреляли.

Трусы и неудачники.

Не желая спорить с руководством, юноша просто махнул рукой на идеологию Совета и делал, что велят. Убить старого антиквара и вернуть фамильную реликвию? Пожалуйста. Подорвать машину сенатора, который когда-то предал Совет? Не вопрос. Напомнить о Совете, прикончив парочку жандармов? Рискованно, но почему бы и нет?

Этим он и занимался. Он и еще несколько десятков юношей и девушек, чьи имена оставались скрыты. Дети бывших аристократов, а ныне обычных горожан.