Дмитрий Аверков - Парсек. Бастард Вселенной. В поисках своей единственной

Нынешний статус Мани-Монетки – победительницы звездных игрищ – позволял ей в течение года, до начала следующих соревнований, получать любой товар или услугу на Лампарусе, расплачиваясь лишь рукопожатиями. Нужно сказать, что максимально допустимая цена в этой единице измерения составляет всего десять повторений. Маня же под это ограничение никак не попадала на весь указанный срок до появления нового звездного победителя. Она могла отныне пожимать руку любому лампарусянину хоть весь день и требовать отдать ей все, что она пожелает. И никто не имел права противиться, спорить с ней, а тем более отказать даже в самой пустяковой сделке.

Об этих правилах звездным жителям напомнили со спиральной трибуны, возвышающейся прямо над пьедесталом почета, представители Верхнего круга управления Лампарусом во время церемонии награждения чемпиона игрищ. Оглашенная информация поразила воображение Парсека, но только его одного, потому что любой из здесь находившихся знал, что права победителя весьма условны. На деле для чемпионов разработали специальный Кодекс поведения, который жестко регламентирует предоставленные им возможности, вынуждает победивших в игрищах вести себя крайне скромно, не требовать невозможного от сограждан. Да и вообще ничего не требовать. Радоваться лишь тому, что им лампарусяне захотят отдать сами. По сути, у Мани появилось временное почетное звание, которое добавило ей больше обязанностей, чем реальных прав. Обо всем этом Мишке рассказала сама Монетка, сразу же после того, как она высвободилась из объятий восторженной толпы и смогла улизнуть от надоедливых фанатов.

Маня, еще не оклемавшаяся от гонки, говорила возбужденно. Она то и дело отбегала на несколько метров по пустынной дороге и двигалась перед Мишкой спиною вперед, бойко жестикулируя и имитируя свои прыжки на прошедшей звездной игре. Парсек наслаждался ее живостью и открытостью, любовался ее гипнотизирующей красотой и притягательной женственностью. Монетка с ее ребячеством и непосредственностью значительно отличалась от Машки земной, но влекла к себе, вызывая глубокие чувства и сильные эмоции, не меньше одноклассницы. Да и ее одежда больше смахивала на мужскую, чем на девичью. Мишка вспомнил слова Раштума о ее неприступности и огромной популярности у лампарусян и испытал некое раздражение, которое он никак не хотел классифицировать, как ревность даже в своих мыслях. Злясь и на нее и на себя, Мишка неожиданно выпалил:

– Так для чего, я тебе могу пригодиться, Маня? Ты мне сказала об этом перед игрищами. Помнишь?

– Ну как же! Я стала чемпионкой! – кокетливо отозвалась девушка. – И нужен кто-то для исполнения всех моих прихотей и желаний. Ты в самый раз подойдешь.

– Конечно, – язвительно выдал Парсек. – Говорят, к тебе местные подступиться боятся – ты как крепость с пушками и кипящей смолой. А ко мне все липнешь и липнешь. С чего это? И при первой встрече я тебя в яме нашел, неуклюжую! А тут ты вон как умело скакала!

Маня резко остановилась, заглянула Парсеку в глаза и вкрадчиво спросила:

– А ты сам не понимаешь?

Мишке стало неловко, впрочем, как и всегда, когда рядом с ним находилась Машка-одноклассница. Он мучительно подбирал слова, нервно подергивая уголками рта, но так и не произнес ни слова. Внезапно тишина лопнула от заливистого женского смеха. Монетка весело корчилась, хватаясь за живот, и тыкала пальцем в смущенного попутчика.

– Что там себе придумываешь? – наконец-то смогла произнести она. – Ты же иноземец, я тебя изучаю. Вдруг – шпион! Ха-ха! Нужно все-таки отвести тебя на проверку в специальное место. Пойдешь?

– Веди! – с обидой ответил Парсек. – Мне скрывать нечего.

– Так уж и нечего? – прищурилась лампарусянка и зашагала вперед, не оглядываясь. Мишка поплелся за ней следом, понимая, что это воплощение Машки тоже запросто манипулирует им, как и та земная волоокая красавица, но ничего не мог с этим поделать.

После продолжительной ходьбы они добрались до небольшого строения, прилепившегося к дымчатому обрыву красно-синей гряды. Свечение, исходившее из окон, сложенного из разнокалиберных камней здания, значительно отличалось от окружающего: было более насыщенным и ярким. Маня остановилась в проеме входа и призывно посмотрела на попутчика. Мишка слегка растерялся, даже испугался. Кто же знает, что его ожидает там внутри? Но быстро собрался духом и нарочито вывернул несуществующие карманы комбинезона, показывая всем своим видом, что никаких затаенных мыслей и замыслов у него нет. Затем медленно с опаской всунулся в узкий проход. Ослепленный ярким светом, Парсек какое-то время простоял в напряжении, ожидая всего что угодно. Но ничего не происходило. Когда его глаза привыкли к необычной иллюминации, он окинул взглядом внутренности помещения и успокоился: ничего пугающего там не было. Вдоль стен стояли лавки, а в центре находился сгусток яркого света, напоминающий небольшой газовый факел. Монетка уже сидела задумчиво на одной из лавок и болтала ногами. Мишка примостился неподалеку: не рядом с ней, чтобы дать ей понять, что она не права, не веря ему, но и не очень далеко, что она могла бы истолковать, как его желание полностью разорвать взаимоотношения с лампарусянкой.

– Смотри на огонь, – тихо велела она. Мишка послушно уставился на светящийся сгусток, отчего снова ослеп на время.

– Ты лампарусянин? – спросила Монетка со сталью в голосе.

– Нет, я сюда попал незадолго до встречи с тобой, – ответил Мишка.

– Хм, верно, – смягчилась Маня. – Пламя не изменяется. – И продолжила: – А цель твоего визита на нашу звезду?

– Случайность, – ответил Парсек, и огонь в центре помещения снова остался в прежнем состоянии.

– Странно все это, – задумчиво произнесла Монетка. – Неужели тут что-то сломалось? – И через минуту ей в голову пришла удачная мысль. Маня лукаво и, чеканя слова, сказала: – Говори, что ты обо мне думаешь. Нравлюсь я тебе?

– Нет! – взвинтился Мишка, и тут же пламя невообразимо вспыхнуло и, разметавшись во все стороны, заполнило собой чуть ли не все помещение, не причиняя никакого вреда.

– Вот ты и попался! – самодовольно резюмировала девушка и, не удержавшись, хихикнула: – Теперь точно будешь мои прихоти и желания исполнять! Пошли уж.

Парсек раздосадовано двинулся за ней. Маня, весело подпрыгивая и приплясывая, устремилась вдоль горы. Мишка с трудом догнал ее и, переведя дыхание, спросил:

– А что это было? Там, в здании… Пламя и все такое…

– Сам не видел, что ли? – многозначительно переспросила Маня. И тут же игриво качнула головой и крикнула: – Повелеваю! Займи Монетку!

– В каком смысле? – опешил Парсек и машинально стал искать на себе карманы, похлопывая по бедрам и бокам.