Оксана Станишевская - Несколько эпизодов из жизни людей и демонов

Попробую наладить контакт попозже, когда она придёт в себя – насколько это вообще возможно в её положении… (Кажется, у меня получился ещё один каламбур)…».

«…Живя в напряжённом рабочем ритме, невольно начинаешь мечтать о прекрасном. А что может быть прекрасней, чем заслуженный отпуск? Таким образом, отпуск становится средоточием всех самых фантастических грёз. И если он когда-то всё же случается в твоей жизни, хочется превратить его из рядового события в сказочную феерию, карнавал чувств, затяжной пароксизм фантастического наслаждения, недоступного в повседневном быту. Чтобы всем остальным чертям, оставшимся трудиться в аду, стало тошно от зависти. Чтобы впоследствии, вернувшись в колею привычного существования, было что вспоминать, с трепетом и восторгом, не одну сотню земных лет.

Естественно, все мои мысли вертелись вокруг вопроса, как наполнить свой законный отдых наиболее сладостными и волнительными впечатлениями. Развлечься, как демон, я могу и на выходных, хоть и они случаются нечасто. На сей же раз я решила оторваться по полной так, как это делают сами люди.

Насколько я в курсе, самое большое удовольствие в жизни люди получают, потворствуя своим страстям. Не стоит их в этом винить: так уж они устроены. Существуют, конечно, и чисто духовные, возвышенные удовольствия – от «постижения сути вещей», «приобщения к божественной благодати» и тому подобное. Но все они суть сугубо умозрительные концепции, призванные прикрыть человеческую слабость, несостоятельность или извращённые наклонности. К тому же, человек, владея плотным телом с рождения и до самой смерти, может позволить себе расточительность и потратить часть отпущенного ему времени на духовные изыскания, пренебрегая чувственными потребностями. Они называют это «усмирением плоти» и даже порой гордятся собственными физическими мучениями, словно терзают не себя, а злейшего врага. Но мне тело предоставили всего на год, и за этот земной год я должна выжать максимум пользы из обладания им.

Итак, вперёд, к страстям! Однако, как гласит народная мудрость, не все страсти одинаково приятны. Вот, допустим, одна лишь мысль о чревоугодии вызывает у меня стойкое отвращение. Хотя, как выяснилось, кормить тело необходимо регулярно, и качественной пищей, иначе начинаются сбои в работе. Стало быть, есть буду, но обжорство с пьянством отпадают.

Так что же тогда? Что обеспечит мне нескончаемый приток земных радостей? Что позволит наилучшим образом сплавить в единую симфонию мелодии тела и духа? Что, ранее недоступное, неизведанное, разжигающее демоническое любопытство, я смогу ныне воплотить в реальность?

Ответ напрашивается один. Любовная страсть. Чувство, воспетое человеческими поэтами всех времён и народов. Влечение, пронизывающее всю атмосферу земного существования. Инстинкт, отключающий логику. Биохимическая встряска, преображающая внешность.

Одним словом, хороший курортный роман способен скрасить любой отпуск. Я, в своём нынешнем положении, считай – на курорте. А за год, при правильном подходе к вопросу, романов можно организовать не меньше десятка.

В моих трудовых буднях случаются иногда короткие паузы, когда, предположим, клиент повисает в эмоциональном коллапсе, или на Земле вдруг прекращаются смерти. Во время таких затиший я обычно отправляюсь навестить своих приятельниц из Отдела Похоти (официально – Отдел Блуда и Прелюбодеяний, но так его именуют разве что в документах). У них всегда есть кофе и сигареты, и можно скоротать время за приятной пустопорожней болтовнёй. Не знаю, питают ли мои девчонки такое же отвращение к пороку своих клиентов, как я – своих… Иногда, чтобы слегка развлечься, они демонстрируют мне особо пикантные фрагменты из биографий испытуемых. Кое-что в этих живых картинках просто омерзительно, и тогда мы дружно вздыхаем: фи, какие же скоты эти человеки! Такой профессиональный юмор. Но вот некоторые иные моменты смотрятся весьма мило, порой даже эстетично. Тогда девчонки берутся комментировать технику, оценивают уровень мастерства, сыплют профессиональными терминами и строят гипотезы, что можно было бы сделать ещё лучше. В общем, теоретически мы все неплохо подкованы. А всякое теоретическое знание свербит, не давая покоя, покуда не найдёт себе применения на практике.

…Таков, в общих чертах, был ход моих мыслей, окончившийся единым неопровержимым выводом: мне нужен добротный курортный роман. Изящный и необременительный, бурный и пылкий, грамотно выстроенный и высокотехничный.

Красивая женщина создана для любви. Скрывать её от мира – преступление. Мир должен получить шанс пасть к её ногам. А Мария де Мюссе более чем красива! Она заслуживает самого лучшего, самого достойного любовника. Ну, и я с ней заодно, конечно… Она красива. Я умна. Мой ум при её теле – страшная сила. Можно сказать, дьявольское сочетание. И пусть весь мир содрогнётся!

Красивая женщина, как картина гениального художника, должна предстать перед широкой аудиторией в достойном обрамлении.

Прежде всего, я произвела ревизию гардероба Марии. Результаты меня ужаснули. Одно из платьев, тёмно-зелёное, с глухим воротом под горло, словно пошитое из дешёвой портьеры, я просто скомкала и вышвырнула в окно – так оно меня взбесило. Другое, цвета морской волны, по оттенку, в принципе, гармонировало с внешностью, но своим покроем абсолютно не соответствовало духу времени. Дух времени требовал наличия глубокого прямоугольного выреза, который бы подчёркивал изящество шеи, покатость плеч и белизну груди. Ничего подобного среди всех нарядов Марии я не нашла. Ситуация казалась безвыходной. На выручку пришла творческая искра, теплившаяся в глубинах моей многогранной натуры.

Одно из платьев, нежно-розовое, из ткани, похожей на атлас, наиболее соответствовало моим запросам и по цвету, и по фасону. Оставалось переделать лишь вырез горловины, изрядно углубив его и расширив. Не барское дело, конечно, но помощи ждать неоткуда. Я взялась за ножницы.

С утра и до самого обеда, случившегося далеко заполдень, я было чрезвычайно занята. Родители, к счастью, не интересовались, как проводит время их драгоценное чадо. Зато кухарка (она же горничная, она же экономка и вообще – единственная прислуга в доме) Марта все ноги сбила, бегая с первого этажа по лестнице, чтобы подглядеть за причудами барышни. Она поднималась раз двадцать, если не больше, приотворяла дверь в мою комнату, ахала, шумно вздыхала, топала обратно вниз… Я делала вид, что ничего не замечаю, дабы избежать ненужных вопросов.