Николь Галанина - Демон-полукровка

– Ваше Величество… Ваше Величество…

Дамы, поспешно подхватываясь на ноги и разлучаясь с кавалерами, приседали в почтительных реверансах, кавалеры низко склоняли головы, прижимая левую руку к сердцу и правой придерживая шпагу. Ареллагану сразу сделалось неуютно здесь: от многочисленных пуговиц камзолов придворных, подошедших ближе всех к Королеве, от их тяжёлых медальонов и украшений холодно веяло враждебным серебром. В голове у Ареллагана сразу же зазвучало предостережение матери, и на мгновение у него даже возникло желание кинуться отсюда прочь… но он сдерживался и крепко сжимал руку взволнованной Бэарсэй, чтобы не позволить ей сделать то же самое. Глаза у Бэарсэй были огромными, полными страха и печали, как у кошки, загнанной злыми собаками в угол. Ареллаган тревожно поглядывал на придворных: чуть склонив друг к другу головы, они обмеривали его оценивающими взглядами, будто портные, и бормотали чуть слышно и едва разборчиво:

– Кто это?

– Её Величество говорила, будто бы это сын вдовой герцогини Амарской, близкой подруги Её Величества…

– Значит, это и есть сама герцогиня? – шёпотом вмешалась в разговор кавалеров одна миниатюрная женщина, опутанная серебряными подвесками, будто ловчими сетями паука.

– Видимо, да… – отвечали ей в унисон двое длинных, похожих на бледных комаров, придворных, провожая Мередит взглядами.

В отличие от своих детей, Мередит уверенно и твёрдо держалась в многоглазой и стоустой толпе. Она решительно и гордо несла голову, даже не удостаивая краем взора настороженно и любопытствующе изучающих её придворных. Хоть годы иссушили и изменили её, она, в простом дорожном платье, смотрелась куда величественнее и внушительнее, нежели пышно разряженная, с застывшим кукольным лицом, Маргарет, указывавшая им дорогу.

По мере их продвижения вперёд сжималась и усыхала толпа праздных придворных. У ворот Розового сада стояли всего три пожилые женщины в монашеских покрывалах, почтительно опустившие голову перед Её Величеством и нисколько не удивившиеся появлению Мередит и её детей.

– Сёстры, – промолвила Маргарет, остановившись и быстро поведя в стороны тёмными глазами, – тут ли наследный Принц Ольванс и Принцесса Саллива?

– Здесь, Ваше Величество, – глухим из-за покрывала голосом отвечала первая монахиня.

– Его Высочество объезжает подаренного ему коня под присмотром Его Величества, – продолжала вторая, – а Её Высочество с братьями и сёстрами играют неподалёку.

– Не было ли у них кашля? – тревожно выспрашивала Маргарет. – Не жаловались ли они на головную боль?

Мередит еле заметно злорадно усмехнулась и почему-то потёрла руки.

– Нет, Ваше Величество, – сказала третья монахиня, – как Вы можете видеть, дети вполне здоровы и счастливы.

Маргарет с мгновение помялась, тревожным недоверчивым взглядом стрельнула на сестру и племянников, а затем громадным шагом вступила за ворота.

– Тогда пойдёмте, – понизившимся голосом промолвила она, – я познакомлю вас. Спасибо за труды ваши, – безразлично бросила она после пары секунд молчания, когда три монахини остались позади них.

– Благодарим, Ваше Величество, – хором ответили они, поворачиваясь к Маргарет, хотя Маргарет и не думала смотреть на них.

Деревья обеспокоенно зашелестели; грозовой ветер сильнее затрепал подолы платьев Бэарсэй, Мередит и Маргарет, поднял дыбом и спутал волосы. В лицо им летели крошечные пылинки, противно щекотавшие глаза и ноздри. А в нескольких метрах от них, весело крича, прыгал высокий для своих лет мальчик, пытавшийся за узду развернуть к себе своего пони. Удобно устроившийся на скамейке рядом мужчина краем серого глаза наблюдал за ним.

– Смотрите, у меня получается! – кричал мальчик, отбрасывая со лба спутавшиеся тёмные волосы. – Я уже почти… – и он упорнее потянул на себя узду.

– Да ничего у тебя не выйдет, Ольванс! – весело кричали ему дети, сидевшие: кто на траве, кто на скамейках, кто на узловатых ветвях осыпанных розовыми лепестками деревьев – недалеко от него. – Он тебя не слушается!

– А я сказал… что послушается, Лесли! – протестующе воскликнул Ольванс и рванул узду с ещё большим усердием. Но пони не двинулся с места, и Ольванс тяжело повалился в траву под крики и хохот своих братьев и сестёр.

«Добро пожаловать, – угрюмо проворчала Бэарсэй в голове Ареллагана, – вот он, Принц Ольванс – мой названый жених. Тебе не кажется, что он какой-то… мелкий?..»

«Сейчас вас никто и не собирается обручать, – отрезал Ареллаган, – в пару лет он станет старше нас, а потом и вообще умрёт, ты даже моргнуть не успеешь».

«А вот эта девчонка – Саллива, – продолжала Бэарсэй, постреливая взглядом в светловолосую Принцессу, быстро колотившую каблуками туфель о ствол дерева от смеха. – Она вообще никаких шансов на трон не имеет! – и в голосе Бэарсэй прозвучало плохо скрываемое злорадство. – Вот уж не повезло…»

«Госпожа матушка говорила, что она постарается устранить всех прочих наследников», – в тон ей отвечал Ареллаган. Но, глядя на этих детей, он не мог себе представить, что именно с ними ему предстоит биться за свой трон, что для него они – враги и он должен расправиться с ними сам, если это придётся. У этих детей было всё… вряд ли их считали отверженными, не нужными никому, даже самой природе.

– Льюис! – воскликнула Королева Маргарет, подойдя ближе. Высокий мужчина быстро поднялся со скамейки, его скользящий взгляд коснулся Мередит, Ареллагана и Бэарсэй. – Льюис, я как раз хотела представить тебе герцогиню Амарскую из Мармудая и её детей. Я посчитала нужным пригласить герцогиню во дворец, так как именно здесь, в Империи, её родина.

– Рад видеть Вас, Ваше Сиятельство, – церемонно ответил Льюис безо всяких интонаций в голосе. – Я счастлив познакомиться с Вами и с Вашими детьми…

Бэарсэй неловко пожала протянутую ей руку Короля, Ареллаган упёрся в неё гневным взглядом, однако тоже из правил приличия встряхнул ладонь, показавшуюся ему преступно мягкой, слабой и тёплой. Льюис мимолётно поморщился: очевидно, его изнеженную кожу поразил холод, исходящий от его гостей.

– Я надеюсь, – с натянутой улыбкой говорила Маргарет, – что ты примешь герцогиню и её детей как своих родственников…

Мередит снова ухмыльнулась уголком рта, недобро сверкая глазами.

– Дорогие мои, – Маргарет склонилась над Ареллаганом и Бэарсэй, улыбаясь, – ступайте, поиграйте, а взрослые поговорят о своих делах…

Не слишком стесняясь присутствия Короля, Ареллаган прошипел Маргарет на ухо:

– Не думайте, что мы настолько глупы, чтобы не понять, о чём вы говорите…

– Демоны считают себя намного умнее людей, – холодно сказала Маргарет тоже шёпотом, – но в некоторые дела тебе лучше не мешаться, хотя ты и наполовину дух.