Елизавета Котова - Я + ОН

Снова Старая Русса, снова январь, снова нет уверенности в завтрашнем дне…

Когда Борина жена узнала, благодаря общению с моим бывшим мужем, что мы снова вместе, то нам пришлось выключить телефон. Но она успела ему сказать, что приедет в санаторий и устроит скандал.

Недолго Боря полечился, хотел уже на следующий день вернуться, да я удержала. Потом за 3 дня он отоспался, получил несколько процедур. Мы сходили в кино, бильярд, но напряжение дало о себе знать, у него снова воспалился зубной нерв, я предлагала полечиться здесь, но он поехал обратно в Питер.

Со мной была истерика, я понимала, что теряю его, что он снова попадет в «сети» ответственности, но насильно никого нельзя удержать, даже мой отъезд вместе с ним ничего бы не дал, ведь он ехал к ней.

Я не отвечала сутки на его смс, и, вернувшись с массажа, на следующий день увидела его в номере. Но, как оказалось, он приехал за вещами, его ждала операция через пару дней. А через неделю, как он сказал – развод с женой, переезд в другой город и поиск новой работы.

Я помогла ему собрать вещи, донести до машины, но на сердце было неспокойно – как он там один. Позже мы договорились по телефону, что на операцию к нему я приеду и буду ему помогать, не долечившись сама в санатории. Я уже подготовила выписку, сказала, что к мужу надо ехать, он сам здесь так представился, и я не возражала.

Но меня опередили…Боря не смог разговаривать со мной по телефону, она снова была рядом, по его словам – сама приехала в Питер, и он не смог мне звонить.

Никакое лечение впрок уже не шло, от неизвестности с ума можно сойти. А я не хочу этого. Я буду бороться за нашу Любовь. Я села на автобус, съездила на вокзал и взяла билет до Питера, сообщив Боре по смс время своего прибытия. Он так же по смс ответил, что это не хорошая идея, что может забрать меня через несколько дней, но я намерена ехать и действовать, а не сидеть, сложа руки.

Борис встретил меня на вокзале, не особо довольный моим приездом, но «любовью» занимался весьма охотно и по собственной инициативе, и это при наличии огромного флюса на щеке. Переночевали мы у него в питерской квартире, утром он сдал анализ крови ещё раз, сходил на промывание, и снова был не против секса… Операцию пока делать не стали, на следующей неделе только.

Мы съездили к моему ребенку, как сердце чувствовало, что заболел, хоть немного полечила его и покормила. Тренировки были на улице на лыжах, а у него горло слабое с рождения. Теперь увижу только через неделю на родительском дне, Боря обещал хотя бы вещи помочь довезти до интерната. Пообедали у него дома, полежали полчаса … и поехали из Питера к себе в город.

Он в который раз не сказал мне правды – это не жена приезжала к нему больному, а он сам возил её в институт к врачу. Она и не думает за ним ухаживать после операции, он ведь не приезжал к ней в больницу в октябре, когда мы были с ним в отпуске. А она ничего не забывает и не прощает, может так и надо жить.

Но ведь нормальные отношения – это не обмен любезностями, типа « ты-мне, я – тебе». Разве любящий человек может думать об обиде, если знает, что любимому плохо? Я вот примчалась к нему, не ожидая, когда он сам меня заберёт с вещами, не закончив своё лечение.

Уже подъезжая к городу, позвонила фрау, видимо, освободилась от работы. Надо было видеть, как он изменился в лице, сколько страха, что она может услышать меня и узнать, что он не один. Я в это время разговаривала по телефону, так мне пришлось прервать разговор, что бы ей не надо было перезванивать. Такое ощущение, что это она подала на развод, а он боится её потерять.

Ничего конкретного Борис мне не мог сказать, а слова любви такому человеку, видимо, легко даются, и ничего не значат.

Еще раз я пыталась ему объяснить, что мы с ним пережили за эти четыре месяца ожидания последнего суда, что нельзя сейчас сдаваться, двигаться в обратном направлении, что нужно начинать жить, что бы хоть кому-то было хорошо, ведь невозможно уже это всё выносить никому. На что он только и мог сказать:

– Будем с ней разговаривать…

Что дальше? Наверно, она добилась удачного для себя разговора, раз он боится при ней со мной общаться, сказал, что они обсуждают тему о здоровье, а дойдёт ли дело до суда, я не знаю, хотя он обещал меня поставить в известность о результатах удовлетворения своего иска.

За эти дни остатка отпуска я привела в порядок квартиру, постирала, сготовила поесть, думаю, после завтрашних событий уже ничего не захочу. Вчера он даже не ответил мне на смс.

Я так же переслала ему его осенние сообщения :«А по жизни Ты у меня есть, и жду я Тебя, а не кого то там…и Люблю только Тебя очень нежно и очень сильно»; « Если соскочишь сейчас, даже не знаю, для кого ЖИТЬ!»; «Постарайся за эти 2 дня меня не послать, а там будет у нас хорошо, убедишься».

Вот и увижу я завтра, что у нас будет у нас с ним и будет ли вообще. Пока ещё есть желание жить – иду в бассейн, завтра – на работу, а на послезавтра договорилась со своим психотерапевтом о встрече, чувствую, не справлюсь снова одна.

Я просила его не предавать меня, вот и посмотрим, на что действительно способен этот человек, оправдание своей трусости её болезнями я больше не приму – у самой от переживаний всё чаще болит лицевой нерв, а мне ещё сына растить, а помочь теперь некому.

У меня никаких известий от Бориса, он не сообщил мне о своих делах в день суда, а я не хочу унижаться и сама надоедать человеку, которому, похоже, не особо нужна. Работа отвлекает, конечно, всё же общение с людьми. В нашем городе ничего нельзя утаить, и все знают, всем любопытно, и с кем это я отдыхала в этот раз, и как, а поговорить откровенно не с кем здесь, звоню сестре иногда. Иду за профессиональной помощью психолога, буду просить «установку» разлюбить, научиться жить одной независимо не только материально, это для меня не проблема, а психологически.

Мне очень хотелось хотя бы смс отправить Боре, узнать о решении суда, но ведь если б оно было, он бы мне сообщил, а раз нечего сказать, то и мне не стоит вмешиваться теперь уже в чужую жизнь. Он в очередной раз струсил, так значит так и будет дальше, так неужели я настолько не уважаю себя и недостойна нормальных человеческих чувств, что буду за кем-то бегать?

Мне очень больно сейчас, но « лучше быть одной, чем вместе, с кем попало». Я чувствую себя отвратно и снова не сплю ночами. Пусть его жена радуется, что не осталась без дальнейшего содержания, ей было за что бороться, пусть думает, что победила. Я же не хочу расплачиваться больше своим здоровьем за сомнительные минуты радости от близости с предателем, я реально устала от его лжи и не могу больше ему верить.

Не знаю и не хочу загадывать, насколько у меня хватит выдержки не общаться с ним, стараться не искать в городе глазами его машину, обходить стороной его офис, если ноги сами несут туда. Мне просто надо уложить в своей голове, что не будет у меня с ним ничего хорошего, что мне надо жить дальше, что я нормальный и самодостаточный человек.