Станислав Дробышевский - Палеонтология антрополога. Книга 2. Мезозой

Работа над ошибками

Поскольку дейнозухов нашли в США, да ещё в XIX веке, они получили широкую славу «самых больших и ужасных крокодилов всех времён». Однако из Северной Африки и Южной Америки известны другие крокодилы не меньших размеров и порой с куда более впечатляющими мордами. Реклама далеко не всегда отражает действительность.

В то время как крокодилы пугали жителей вод и суши, в воздухе царили их родственники птерозавры. Раннемеловые птеродактили Pterodactyloidea в целом не сильно отличались от юрских, хотя в среднем подросли. Некоторые обрели экзотические специализации. Один из рекордсменов по несуразности — ближайший родственник ктенохазмы Pterodaustro guinazui из альба Аргентины — был не самым мелким из птерозавров — череп 29 см, размах крыльев 2,5 м. У этого птерозавра челюсти стали узким и длинным клювом, прогнутым вниз, с задранным кончиком. Верхняя челюсть была снабжена мелкими лопатовидными зубками, но самое странное было на нижней: сотни длиннейших и тончайших волосовидных зубов образовывали плотную щётку. Видимо, такой фильтр использовался для отцеживания какого-то планктона. Судя по гастролитам, найденным в желудке, птеродаустро могли есть мелких ракообразных с жёстким панцирем. Фильтровать их на лету было бы затруднительно; вероятно, птерозавры питались стоя на берегу или, судя по удлинённому туловищу, плавая по воде. Как обычно бывает, линия птеродактилей на птеродаустро достигла сверхспециализации и закончилась. Птеродаустро — один из тех редких птерозавров, для которых известны яйца с эмбрионами — шестисантиметровые, с крайне тонкой известковой скорлупой.

Pterodaustro guinazui

Маленькая тонкость

Глаз многих рептилий и птиц укреплён склеральными (или склеротикальными) кольцами — костяными пластинками, очень похожими на пластинки диафрагмы фотоаппарата. Кольца рептилий и птиц, активных в разное время суток, наглядно различаются. У ночных пластинки в кольце узкие, а внутреннее отверстие — большое, вмещающее большой хрусталик и позволяющее зрачку сильно расширяться. У дневных пластинки кольца широкие, а отверстие — маленькое. Судя по склеральным кольцам, птеродаустро был ночным существом, как, кстати, и его юрская родственница ктенохазма.

Многие особенности строения, поведения и даже физиологии птерозавров удаётся узнать благодаря единичным уникальным находкам. Например, в нижнемеловых отложениях Бразилии удалось найти летательную перепонку птерозавра, на которой можно проследить отдельные волокна ткани. Из нижнемеловых отложений Китая происходит яйцо птерозавра. Чаще же палеонтологам достаются небольшие фрагменты птерозавровых костей, ведь те были очень тонкими и лёгкими, а потому плохо сохранились.

В паре бирманских янтарей есть некие включения, которые, возможно, являются частями тел птерозавров, в том числе одна голова. На них виден некий шерсто-перьевидный покров. Однако они пока не опубликованы.

Продвинутые меловые птерозавры принадлежали всего к двум родственным группам — птеранодонтам и аждархоидам. Они начали увеличиваться в размерах и переходить с машущего полёта на парящий: одно дело — трепыхать маленькими крылышками, а совсем другое — величественно взмахивать плоскостями с крыло самолёта. Это вызвало заметные изменения строения. Передние туловищные позвонки связались сверху непарной накладной костью-нотариумом, которая образовала сустав с лопаткой; это позволило держать крылья распахнутыми постоянно с меньшим напряжением сил. Задние туловищные позвонки срослись друг с другом и первыми хвостовыми в единый крестец, так что всё тело окончательно потеряло гибкость. Понятно, для пущего облегчения веса некоторые элементы стали редуцироваться, например, в челюстях стало сокращаться число зубов — до полного исчезновения; в ноге пропала малоберцовая кость. Птерозавры становились способными летать всё дальше без посадки, в том числе над морскими водами. Кости позднемеловых птеранодонов часто обнаруживают в слоях с рыбами и мозазаврами, едва ли не в сотнях километров от тогдашних берегов.

Более примитивные формы из альба ещё сохраняли зубы. У Ludodactylus sibbicki из апта Бразилии они шли по всей длине совершенно прямой морды длиной 66 см; затылок людодактилуса был украшен изящным изогнутым гребнем. В нижней челюсти единственного найденного черепа людодактилуса застрял какой-то жёсткий лист растения, воткнувшийся в ротовое дно. Видимо, птерозавр случайно напоролся на обрывок листа, плававший в воде, когда хватал рыбу. Несчастная зверушка не могла закрыть пасть и так и погибла от голода.

У чуть более продвинутых орнитохейрусовых, родственников птеранодонов, зубы сохранились лишь на конце длинной вытянутой морды, примером чему служат Anhanguera, Ornithocheirus simus и Tropeognathus mesembrinus . Клюв этих птерозавров сверху и снизу был снабжён вертикальными возвышениями, а затылок — маленьким гребешком. Возможно, гребни имели некоторый смысл как укрепляющие рёбра жёсткости или рули, но с большей вероятностью были результатом полового отбора. Анангуэра имела размах крыльев 4,6 м, орнитохейрус — 6 м, тропеогнатус — уже 8,2 м.

Аждархоиды первоначально были обнаружены в Средней Азии, но после гораздо более полные и многочисленные находки были сделаны в Южной и Северной Америках. В отличие от птеранодоновых, аждархоиды, весьма вероятно, были сухопутными птерозаврами; по крайней мере, обнаружено множество следов их ног в одних местонахождениях с динозаврами и крокодилами, мелкими представителями которых аждархоиды вполне могли питаться.

Похожие на орнитохейрусовых, тоже зубастые и тоже с выступом на затылке, с размахом крыльев 3–3,5 м, раннемеловые джунгариптериксовые Noripterus и Dsungaripterus weii имели более высокий и чуть укороченный череп. Гребешок по верху морды у них тоже имелся, но был смещён назад, а кончик клюва был острым и несколько загнутым вверх, возможно, чтобы опускать его в воду из плавающего по воде положения. Возможно, весьма родственны им были альбские бразильские Thalassodromeus sethi и несколько видов Tupuxuara : большую часть их треугольного укороченного полностью беззубого черепа занимало предглазничное отверстие, а по верху головы шёл смещённый назад огромный широченный гребень. У талассодромеуса его верхушка имела острую вырезку и два острых кончика, почти как на двойной короне египетского бога Сета, за что птерозавр и получил видовое название; между прочим, череп имел длину 1,42 м — многовато для ящера с размахом крыльев 4,2–4,5 м. У тупуксуар гребень был равномерно закруглён сзади, а черепа достигали 1,3 м. Судя по следам кровеносных сосудов, гребни могли использоваться для терморегуляции. Также приток крови мог окрашивать их в красный цвет во время брачных игр. Предполагается, что они могли выполнять и функцию руля при полёте, чтобы поменьше напрягать мышцы в тонкой шейке, дабы голова не болталась.