Рейчел Херц - Почему мы едим то, что едим [Наука о том, как наш мозг диктует нам, что есть]

Для многих из нас стресс – это сидеть на диване в обнимку с коробкой шоколадных конфет, бочонком мороженого или огромной тарелкой картофеля фри. «Эмоциональная еда» – когда человек начинает заедать грусть, скуку или другие негативные чувства – способна принести временное облегчение, утешение и подъем настроения. Высококалорийные вкусняшки создают во рту приятное ощущение и включают мозг и тело с помощью дофамина и эндорфинов. Аппетитная еда улучшает самочувствие лишь ненадолго, но это лучше, чем алкоголь и наркотики. Для многих вторжение в пищевой рай сопряжено с чувством вины, интенсивность которого зависит от пола и возраста человека.

В ходе исследования с участием 1000 североамериканцев выяснилось, что, съев мороженое, печенье и шоколад, женщины чувствовали себя более виноватыми, чем мужчины, хотя эти продукты они назвали своей любимой «утешающей едой» (20). Мужчины предпочитали утешаться сытными, теплыми блюдами, например макаронами и бургерами, и не чувствовали особой вины, когда ели их. Такое гендерное различие неудивительно, если учесть, какое важное место в жизни женщин занимает диета и худоба. Поразительным оказалось наличие связи между «утешающей едой» и возрастом.

Побаловав себя любимой «утешающей пищей», и восемнадцатилетние, и шестидесятилетние упрекали себя примерно в равной степени, исключение составляли только люди среднего возраста, от 35 до 54 лет, у которых стейки и бургеры вызывали особо сильное чувство вины – возможно, потому что в этом возрасте врачи начинают запугивать своих пациентов сердечно-сосудистыми заболеваниями и вредом красного мяса. Также оказалось, что с возрастом независимо от пола мы начинаем выбирать для утешения более сытную пищу. Респонденты старше 35 лет предпочитали в качестве «утешающей еды» бургеры и запеканки, а молодежь от 18 до 34 лет – снеки наподобие картофельных чипсов и печенья. Любопытный факт: чем старше был респондент, тем чаще он отогревал душу супом. Суп физически теплый и многим из нас напоминает о беззаботном детстве. Становясь старше, мы все чаще оглядываемся в прошлое, поэтому ностальгический эффект «утешающей пищи» действует сильнее, чем в молодости, когда особую ценность имеет мгновенное гедоническое наслаждение от высокой дозы жиров и сахара.

Ученые и врачи давно бьются над тем, чтобы понять природу «эмоциональной еды» и разработать эффективное лечение. Существует определенный тип людей, которые в тяжелые моменты жизни особенно склонны искать утешение в десертах и чипсах. Как правило, это женщины, хронические диетики и те, кто предрасположен к негативным эмоциям и депрессии. Однако современные исследования показывают, что «эмоциональная еда» – проблема, которая касается всех без исключения.

Калеб – талантливый тридцатилетний музыкант, как и другие болельщики «Сиэтла», в это утро чувствовал себя особенно подавленным, стоя в очереди в пиццерии, чтобы заказать обед. Вчера он не пошел на репетицию и остался дома смотреть игру – провальную игру любимой футбольной команды. Сначала они не попали в финал, уступив «Патриотам», а теперь в самом начале сезона потерпели поражение от «Дерби Каунти». Ну что за наваждение?

Неудача – всем знакомая негативная эмоция. Она способна заставить нас искать утешения в пиццерии или в холодильнике. Удивителен тот факт, что неудача не обязательно должна носить личный характер. Это может быть просто футбол.

Победа, удача или влюбленность подавляют аппетит. А поражение нам хочется заесть чем-то углеводным и жирным.

Супербоул смотрят более 13 миллионов человек, на Facebook – 9,6 миллиона фанатов Национальной футбольной лиги (НФЛ), чей доход составляет более 9 миллиардов долларов в год (21). 64 % американцев называют себя футбольными болельщиками. Страсть к игре сопровождается страстью к еде. Супербоул – второй по значимости праздник живота после Дня благодарения. В одно воскресенье 2016 года во время финала было съедено примерно 1,3 миллиарда куриных крыльев – в обычные дни съедается в среднем 780 000 (22). Как меняется привычное питание, когда наша любимая команда проигрывает или выигрывает?

Для того чтобы найти ответ на этот вопрос, ученые собрали данные результатов игр сезона НФЛ 2004–2005 годов. Всего было проанализировано 475 игр 30 команд. Информацию относительно объемов потребления пищи предоставила аналитическая компания, которая завербовала многочисленную группу американцев из крупных городов. За время футбольного сезона участники должны были вести дневник питания в течение двух 14-дневных периодов (23). Как вы, наверное, уже догадались, результаты игр влияли на рацион фанатов.

В понедельник после воскресного проигрыша местной команды они потребляли на 16 % больше высококалорийной жирной пищи (например, пиццы и пирожков), чем в обычные дни. Эффект проявлялся сильнее при незначительном разрыве по очкам, равномерном распределении команд в турнирной таблице и в городах с большим количеством самых преданных фанатов. На фоне всех этих футбольных факторов на следующий день после поражения рост потребления высококалорийной пищи составил 28 %. Данное открытие, а также результаты «хоккейного» исследования из главы 2, в ходе которого расстроенным фанатам сладкий вкус казался менее интенсивным, показывает: после поражения нам нужно больше сладости, чтобы получить такое же наслаждение, как после победы. В результате мы ищем спасение в высокоуглеводных и жирных продуктах.

Для сравнения: в понедельник после выигрыша местной команды люди ели в среднем на 9 % меньше высококалорийных и промышленных продуктов, чем обычно. В городах с самым большим количеством преданных фанатов потребление нездоровой пищи сократилось на 16 %. Важно отметить, что непосредственно в воскресенье аппетит у болельщиков был примерно одинаковый: все ели много во время игры, независимо от счета на табло. Через день после воскресной игры рацион фанатов обеих команд остался прежним: если вы объелись в понедельник, то не станете сдерживать себя во вторник. Также не наблюдалось особых различий между мужчинами и женщинами: все были не прочь съесть дополнительный кусок пиццы в случае поражения и отказывались от пепперони с двойным сыром в случае победы.

С одной стороны, после проигрыша любимой команды мы с легкостью превращаемся из футбольных фанатов в пищевых. А с другой, восторг от победы способен стимулировать нас правильно питаться и потреблять меньше калорий. Согласно этому же исследованию, чувство триумфа и разочарования, вызванные собственной победой или поражением, не сильнее опосредованного переживания.

Независимо от того, добились ли успеха мы сами или кто-то/что-то, с кем/чем мы себя идентифицируем, подъем духа – умеренная мания, вызванная победой или влюбленностью – подавляет аппетит. В возбужденном состоянии головной мозг вырабатывает большое количество норэпинефрина (адреналина), дофамина и серотонина, в результате уровень энергии возрастает, сердцебиение ускоряется, потребность в еде и во сне сокращается. Человек постоянно думает об объекте обожания или говорит о победе. Кроме того, на фоне повышенного уровня серотонина мы ощущаем сахар слаще (24, 25). Для сравнения косвенная неудача, аналогично собственной, провоцирует депрессию, так как концентрация нейрохимических веществ, ответственных за манию, падает. Мы чувствуем упадок энергии, еда и сон становятся привлекательнее, вкусовые ощущения теряют свою яркость – нам хочется есть больше.