А Ярбус - Роль движений глаз в процессе зрения

В 1935 г. Э. Тейлор обследовал одного ученика, способного к очень быстрому чтению. Мальчик мог читать со скоростью от 600 до 2200 слов в минуту. При скорости чтения от 1000 до 1500 слов в минуту он мог дословно цитировать отрывки из учебников средней школы. При скорости свыше 2000 слов в минуту мальчик большую часть текста угадывал примерно так, как это делает средний читатель, читая со скоростью 500—600 слов в минуту. Записи движений глаз при чтении этого мальчика были самыми необычными из всех, которые когда-либо наблюдал Э. Тейлор, обследовавший около 10 000 испытуемых. В течение одной фиксации мальчик воспринимал несколько слов или целую фразу. Э. Тейлор подчеркивает, что юный чтец обладал большими способностями. К 20 годам он получил степень доктора и спустя некоторое время стал преподавателем одного из крупнейших университетов.

В заключение следует заметить, что скорость чтения определяется не особенностями мышечного аппарата глаз того или иного человека, а возможностями и особенностями его высшей нервной деятельности. Поэтому при обучении чтению главное внимание следует обращать на точность и аккуратность, с какой читает учащийся, а не на увеличение скорости чтения. Нужная скорость появляется без специальной тренировки и обычно к концу учебы оказывается в соответствии с возможностью учащегося усваивать материал.

Рассмотрим ряд опытов, которые показывают, какую роль играют движения глаз, когда перед наблюдателем возникает необходимость оценивать пропорции, сравнивать длины отрезков, площадей, углов.

В одном из опытов у испытуемого при помощи лампы-вспышки создавали яркий последовательный образ, имеющий форму прямоугольника.

В полностью затемненной комнате ему предлагали найти отношение сторон этого прямоугольника Такая простая, на первый взгляд, задача оказалась довольно сложной, и вся ее сложность обусловливалась тем, что испытуемый не мог пользоваться движениями глаз, чтобы при их помощи сравнивать стороны прямоугольника. Из отчета испытуемого следует, что попытка найти отношение сторон сопровождалась поворотом глаз, головы и даже поворотом туловища (иногда, поворачивая туловище, испытуемый

Рис. 126. Рисунки для решения некоторых зрительных задач, указанных в тексте

поворачивал стул, на котором сидел). После того как эти попытки оказывались безрезультатными, испытуемый решал поставленную задачу уже путем довольно сложных умозаключений. Этот второй путь решения казался ему значительно сложнее пути, в котором можно пользоваться движениями глаз.

Чтобы читатель имел некоторое представление о двух путях решения задач, аналогичных только что упомянутой, предлагаем его вниманию рис. 126. На одном чертеже этого рисунка изображены спираль и отрезок горизонтальной прямой. Задача состоит в том, чтобы определить длину спирали, используя прямую в качестве единицы масштаба. Читатель может убедиться, что при использовании движений глаз (откладывая единицу масштаба вдоль спирали) эта задача решается относительно просто. Если же непрерывно фиксировать центр спирали и в этих условиях пытаться визуально определить ее длину, задача кажется очень сложной, хотя во время фиксации вся спираль и горизонтальный отрезок одновременно и хорошо видны наблюдателю На втором чертеже рис. 126 изображены прямоугольник и единичная площадка, при помощи которой читателю предлагается измерить площадь прямоугольника. Здесь также читатель может убедиться, что если решать поставленную задачу в условиях непрерывной фиксации, задача оказывается очень сложной; если пользоваться движениями глаз, то она решается относительно просто. Подобных задач (задач на плоскости и в пространстве) можно указать очень много.

Любопытен опыт, проделанный при помощи присоски (см. описание присоски). Присоску прикрепляли к одному глазу, а второй глаз завязывали повязкой. Как помнит читатель, восприятие окружающих объектов через такую присоску ставило наблюдателя в условия, в которых он совершенно четко видел объекты, но не мог произвольно пользоваться движениями глаз. Например, смена испытуемым видимой точки фиксации А на видимую периферией сетчатки точку В всегда приводила к тому, что после скачка фиксируемой оказывалась какая-то точка С, которая могла находиться от точки А на расстоянии, вдвое превышающем расстояние АВ. Рассматривание предметов, различных фотографий и рисунков через присоску П 4приводило, как казалось испытуемому, к какому-то неупорядоченному (не поддающемуся контролю и предсказанию) движению этих объектов. Хотя предметы виделись четко и четко узнавались испытуемым, задачи, аналогичные изображенным на рис. 126, или не решались, или решались с очень большим трудом. Наблюдатель испытывал какую-то беспомощность и неприятное ощущение. Когда в этих условиях непроизвольно включалась система прослеживания глаз (а включившись, она не выключалась до конца опыта) и весь видимый мир приходил в колебательное движение (обычно зрительная ось глаза двигалась по конусообразной поверхности), испытуемый почти терял ориентировку.

Когда мы говорим, что в условиях опыта с присоской испытуемый четко узнавал предметы, то это значит, что он видел и узнавал без иска-жении лица людей, сложные рисунки и даже сохранял восприятие оптических иллюзий.

В заключение настоящего раздела можно констатировать следующее. Для сохранения высокой разрешающей способности глаза необходимы микродвижения глаз (дрейфы, маленькие скачки). При этом безразлично, согласованы ли микродвижения глаз и сетчаточного изображения или (как в случае рассматривания через присоску П 4 ) рассогласованы. Важно лишь, чтобы величины микродвижений глаза и сетчаточного изображения оставались приблизительно одинаковыми. И в том и в другом случае в момент фиксации взора разрешающая способность глаза оказывается одинаковой и нет различий в видении фиксируемых объектов.

Для оптимальных условий решения некоторых задач (визуальная оценка пропорций, длин отрезков, сравнение площадей, углов и т. д.) необходимы макродвижения глаз (большие скачки). Многие визуальные оценки всегда сопровождаются макродвижеииями. При этом решению определенных задач всегда соответствуют определенные движения. Такая связь оказывается настолько прочной, а ее роль настолько существенной, что, как уже отмечалось, без макродвижений глаз многие визуальные оценки становятся почти невозможными. Когда подобная задача все же решается испытуемым без макродвижений глаз, время, затраченное в этом случае, возрастает в несколько раз, а точность всегда оказывается меньшей.