Оганес Бароян - Блики на портрете

Это совсем новая страница микробиологии — изучение иммунитета растений к микроорганизмам. Первую скрипку здесь играет «скрытое воинство» растительной клетки — фитоалексины. Речь идет о своеобразных антибиотиках, фитонцидах, которых нет в здоровом растении. Но как только оно вступает в контакт с болезнетворным началом, все меняется: в клетках, непосредственно примыкающих к очагу инфекции, быстро синтезируются фитоалексины свойственной только ему химической природы.

Однако любой фитоалексин может защитить растение от многих болезней. Главное, чтобы синтез фитоалексинов начался быстро: промедление в буквальном смысле смерти подобно, ибо растение оказывается беззащитным.

Как ни странно, «включает» биосинтез фитоалексинов сам микроб. Из возбудителя наиболее опасной болезни картофеля — фитофторы, например, удалось выделить четыре соединения, способных «запускать» всю систему защитных реакций, включая и производство фитоалексинов.

Вполне понятно, что микроб (здесь речь идет о паразитарных грибах) всячески маскирует от растения такого рода вещества, либо скрывая их за клеточными мембранами, либо выставляя вперед при контакте с клеткой другие соединения и лишая, таким образом, растение способности защищаться.

В институте поставили простой и наглядный эксперимент: ломтики картофеля обработали веществами, выделенными из возбудителя фитофторы. Срезы оказались устойчивыми ко всем разновидностям этой болезни.

Опыты перенесли на поля Института картофелеводства, плодоводства и овощеводства Белоруссии. Перед посевом клубни картофеля обработали одним из испытанных в лаборатории веществ. И на полях был получен очень обнадеживающий результат: картофель оказался более устойчив не только к фитофторе, ко всем болезням, заметно увеличился урожай.

Похоже, исследователи стоят на пороге принципиально новых подходов к защите растений от болезней, которые наносят огромный ущерб сельскому хозяйству всего мира. Подход этот основан на повышении жизнестойкости самих растений с помощью безвредных для окружающей среды веществ.

Крайний Север. Бесконечная белая тундра — плоская равнина, такая же, как миллионы лет назад.

Если смотреть с высоты птичьего полета, в черноте полярной ночи ясно виден сверкающий шар, похожий на гигантскую елочную игрушку. Шар, положенный на эту древнюю тундру, как кубик на пол, город под куполом. Это город-эксперимент, город-лаборатория, живущий пока в воображении ученых.

Немало прогнозов и фантастических проектов посвящено городам будущего, особенно тем, что должны возникнуть в экстремальных зонах — опуститься на дно морей и океанов, вознестись высоко над Землей или шагнуть в приполярные области.

Этим городам нужно защитить людей от сверхсуровых условий природы, а природу (она, как правило, легко ранима!) от «перегрузок» цивилизации.

Что такое город вообще? Тысячи людей, которых нужно кормить, обогревать, давать им свежий воздух для дыхания, чистую воду для питья, горючее для машин… А город выдыхает углекислоту, отработанные газы, выкидывает отбросы — и поэтому загрязняет внешнюю среду.

Наш город автономен, замкнут, как замкнута система жизнеобеспечения звездолета, отправляющегося к далеким мирам: круговорот жизни не может и не должен выйти за пределы корабля.

Светящийся шар плывет в темноте долгой полярной ночи, неподвластный пурге, стуже и этой суровой зиме. И сам он ничем не нарушает ее жизни, не оставляет ни единой царапины на теле природы.

Водород — вот пароль его благополучия. Жизнь городу дают мощная атомная электростанция и завод по производству белка из бактерий.

Его энергетическое сердце — атомная станция. Она питает специальные цехи электролиза. Здесь вода разлагается на водород и кислород. Кислород подается для дыхания всего живого: людей, животных и растений, а смесь газов — водород и кислород — поступает в огромные культиваторы. В них растут водородокисляющие бактерии. Они-то, как полагают, и произведут переворот в образе жизни городов и людей. Во всяком случае, сегодня это один из наиболее реальных кандидатов на роль героя биологической революции.

Поглощая и перерабатывая, кроме водорода и кислорода, вредные отходы жизнедеятельности, эти замечательные бактерии возвращают человеку чистую воду, избыток кислорода и в качестве бесплатного приложения обеспечивают его белковым питанием. И все это по цене электроэнергии. Поэтому в нашем воображаемом городе нет земледелия. Оно не требуется. Не говоря о том, что природа здесь вовсе для этого не приспособлена — она обделила этот суровый край теплом, плодородными почвами.

При производстве водородных бактерий не загрязняются атмосфера и вода.

Географические условия не влияют решающим образом на возможность строительства города и жизнь людей. Такова в общих чертах схема «электростанция — завод по производству белка».

Не назад — к природе, а вперед — к природе. Вот суть будущей биологической революции, которая должна коренным образом изменить условия существования людей.

Урбанизация, индустриализация. Они неотвратимы. Восставать против них так же бессмысленно, как звать человечество вернуться в пещеры или на деревья. Но, продвигаясь по пути научно-технического прогресса, люди теперь на собственном опыте убедились, что это требует мудрости, осторожности. Нельзя до бесконечности истощать ресурсы природы, загрязнять биосферу.

И только в прогрессе знания можно черпать надежды и силы на согласие с природой и гармоническое существование на планете.

Ведь ни у кого не вызывает сомнения, что лишь успехи физики дадут нам дешевые и чистые источники энергии, а микробиология — практически неограниченные ресурсы белкового питания.

Помните, с детства понятие «микроб» впечаталось в наше сознание как что-то враждебное, вызывающее болезнь? В детство и отрочество человечества микробы вошли, сея смерть, разрушая домашний очаг, отнимая радость жизни…

Да и сегодня еще на земном шаре ежегодно болеет инфекционными болезнями треть всего человечества.

Несущими смерть чаще всего изображали невидимок даже самые яркие фантасты и прорицатели будущего.

«…На опрокинутых треножниках, на недвижных многоруких машинах и прямо на земле лежали марсиане, окоченелые и безмолвные — мертвые! — уничтоженные какими-то пагубными бактериями, к борьбе с которыми их организм не был приспособлен…