Роберт Сапольски - Биология добра и зла. Как наука объясняет наши поступки

События Второй мировой войны тоже полны примерами подобного мгновенного переключения между категориями Мы и Они. Британские тайные агенты похитили на Крите немецкого генерала Генриха Крайпе, а потом совершили одиннадцатидневный марш-бросок к побережью, чтобы доставить его на британский корабль. Однажды группа увидела вдалеке снежные вершины самых высоких гор на Крите; Крайпе пробормотал вполголоса по-латыни первые строчки оды Горация о снежных вершинах [367]. Британский командир Патрик Ли Фермор подхватил известные стихи. И тут оба осознали, что, по словам Фермора, «они испили из одного источника». Перекатегоризация. Ли Фермор лично перевязывал раны генерала и обеспечивал ему безопасность на время марш-броска. Они поддерживали связь и после войны, а греческое телевидение организовало им встречу несколько десятилетий спустя. «Никаких обид», – прокомментировал Крайпе и похвалил Ли Фермора за умелое проведение «сложной и опасной боевой операции» {666}.

Еще давайте вспомним Рождественское перемирие во время Первой мировой войны, я вернусь к нему в последней главе. Во время перемирия солдаты с обеих сторон целый день пели, молились и веселились вместе, играли в футбол, дарили друг другу подарки, а их командиры по обеим сторонам линии фронта старались продлить перемирие. Понадобился один лишь день, чтобы категория «британцы против немцев» подчинилась более значимой категории – « все, кто в окопах, против тыловых офицеров, отправляющих нас убивать друг друга».

Таким образом, дихотомия Мы/Они может изжить себя до размеров вопроса в исторической викторине, как это произошло с каготами, а может сдвинуться в ту или иную сторону в результате прихотей в переписи населения. Вот что самое важное – у нас в голове существует множество категорий Своих, и значимость тех, что кажутся нерушимыми и незыблемыми, способна при определенных условиях испариться в мгновение ока.

И сумасшедший бездомный, бормочущий невнятные слова, и успешный бизнесмен из «второсортной» этнической группы – оба могут восприниматься как Они. Но здесь исключительно важно, что разные категории Чужих будят в нас разные эмоции, уходящие корнями в разную биологию страха и отвращения {667}. Приведу один пример: лица, вызывающие страх, заставляют нас смотреть на них внимательнее и напряженнее, активируют зрительную кору; эффект от вида омерзительных лиц – прямо противоположный.

У нас в голове сосуществует целый ряд классификаций, как соотносить себя с разными группами Чужих. С некоторыми Чужими все просто. Представьте себе, например, колоритного типа, который оказывается плохим сразу по всем классификациям: бездомный наркоман, которого выгнала жена, не вынеся бесконечных побоев, и который сегодня грабит стариков. Бросим его под вагонетку! Люди с легкостью пожертвуют одной такой со всех сторон никчемной личностью ради пятерых Своих [368] {668}.

А как быть с теми, кто вызывает более сложные чувства? Гигантской вехой в решении этой проблемы стала работа Фиске, в которой исследовательница ввела понятие «модель содержимого стереотипов» {669}. Весь данный параграф посвящен этой работе.

Мы склонны классифицировать Чужих по двум измерениям: «теплота» (передо мной друг или враг, доброжелатель или злопыхатель?) и «компетентность» (насколько эффективно человек или группа людей осуществляют свои намерения?).

Оба измерения независимы друг от друга. Попросите группу респондентов оценить человека, о котором у них есть только минимальная информация. Если участникам эксперимента предварительно намекнуть на статус этого человека, то это повлияет на оценки по оси компетентности, но не теплоты. А если напомнить о возможном соперничестве – то получим сдвиг оценок по другой оси. Эти две оси делят поле на четыре квадрата, т. е. мы получаем таблицу с двумя рядами и двумя колонками. Некоторые группы мы оцениваем высоко и по оси компетентности, и по оси теплоты – это, естественно, Мы. Американцы обычно включают в эту группу добрых христиан, афроамериканских профессионалов и средний класс.

Другой крайний вариант, с низкими показателями теплоты и компетентности, – это наш бездомный бандит-наркоман. Обычно в квадрат «низкая теплота / низкая компетентность» респонденты вписывают бездомных, людей, сидящих на социальных пособиях, нищих всех мастей.

Затем есть квадрат «высокая теплота / низкая компетентность»: это душевнобольные, люди с ограниченными возможностями, старики [369]. Остается область «низкая теплота / высокая компетентность». В соответствии с этим стереотипом люди в развивающихся странах воспринимают носителей европейской культуры, которая когда-то над ними главенствовала [370], а американские меньшинства – белое население. В белой Америке так относятся к американцам азиатского происхождения, в Европе – к евреям, в Восточной Африке – к индопакистанцам, в Западной Африке – к ливанцам, а в Индонезии – к этническим китайцам (и в меньшей степени – бедняки к более богатым людям повсеместно). К этому обычно прибавляется: они холодные, жадные, хитрые, зловредные, держатся друг друга и ни с кем не знаются, не ассимилируются [371]и непонятно кому лояльны – но черт побери, деньги они зарабатывать умеют, и если с вами стряслось что-то серьезное, то обязательно идите к тому из них, который доктор.

Каждому из квадратов соответствуют определенные эмоции. Квадрату «высокая теплота / высокая компетентность» (т. е. Своим) соответствует гордость. Паре «высокая теплота / низкая компетентность» – жалость. В случае «низкой теплоты / высокой компетентности» – зависть. Набор «низкая теплота / низкая компетентность» вызывает отвращение. Посадите кого-нибудь в нейросканер и покажите ему фотографии людей, попадающих в квадрат «низкая теплота / низкая компетентность»: вы увидите активацию миндалины и островка, но не области распознавания лиц или (эмоциональной) вмПФК – это тот же самый профиль активации, который наблюдается, когда человеку показывают что-то отвратительное [372]. (Хотя, повторю еще раз, эта закономерность меняется, если у людей на фотографиях появляется индивидуальность, т. е. когда респондентов просят предположить, какая еда понравится этому бездомному на фото помимо «того, что он найдет на помойке».) И наоборот, взгляд на фотографию с человеком «низкой теплоты / высокой компетентности» или «высокой теплоты / низкой компетентности» активирует вмПФК.

Между крайними случаями располагаются свои поля эмоций. Если к человеку испытываешь нечто среднее между жалостью и гордостью, то возникает желание ему помочь. Если мы мечемся между жалостью и отвращением к кому-то, то нам захочется отодвинуться и унизить его. А пространство между завистью и отвращением явится ареной наших самых злобных нападок.