Со Ёсон - Мозг и разум в эпоху виртуальной реальности

Если дискомфорт не подавлен на первом уровне, то на втором уровне мышление компенсирует эмоциональную нагрузку посредством идентичности. Однако мысли не меняют базовых рамок состояния подавления, их можно в лучшем случае подделать. Поэтому мышление, по Фрейду, начинает пониматься как нечто отличное от некомфортной реальности, то есть от реальности неудовольствия.

Боль связана с физическим размером нейронов, а возбуждение связано с эндогенными причинами. Так откуда тогда берется энергия мысли? Она может быть доставлена из ψ-нейронной системы, а может быть доставлена и из ф-нейронной системы, что еще точно не доказано.

Но из-за эмоциональных или моральных запретов бывают случаи, когда мысль подавляется или искажается. Даже внутреннюю боль или возбуждение нельзя контролировать с помощью подавления и мысли. Пациенты с истерией зависят от психопатической одержимости чрезмерным представлением. Они не понимают, почему они так одержимы какой-то идеей. Подобное странное состояние нельзя лечить в рамках мышления, но это нельзя отнести и к болезни как таковой. Это связано с тем, что нормальные люди иногда тоже испытывают истерию, но затем она проходит. Поэтому пациентов с непрекращающейся истерией все-таки можно назвать больными.

Если истерия может быть проанализирована и научно объяснена, то лечение этого недуга представляется возможным. Например, скажем, есть пациенты, которые проливают слезы всякий раз, когда они осознают некое представление А. Хотя пациент и может знать, что он реагирует таким образом, он все равно беспомощен перед теми процессами, которые заставляют его поступать таким образом. Отношения между плачем и представлением А иррациональны. Однако тщательный анализ этого процесса показывает, что представление A всегда сопровождается представлением B. Таким образом, представление B как раз-таки является основной причиной необъяснимого плача. Если проанализировать эти отношения комплексно, то представление B можно вылечить. Представления А и В существуют вместе в контексте какого-то пережитого личного опыта, что в конечном итоге и вызывает истерию. При этом представление А является символом представления В. Таким образом, по ряду причин представление А замещает представление В.

В результате представление A становится навязчивым, а представление B подавлено в сознании. То есть подавление происходит там, где существует навязчивая идея, но когда можно понять, что представление В слишком сильно проникло в А, то вступает в действие механизм забвения, который сопротивляется этому. У нормальных людей физический размер представлений A и B одинаков. Следовательно, в случае пациента с истерией размер представления B добавляется к представлению A. Фрейд считает, что навязчивая идея, возникшая в ходе такого движения, при котором наблюдается истерия, может продуцировать болезненный символ или запускает механизм «смещения» во время сна [194] Sigmund Freud, Entwurf einer Psychologie, Angela Richards, Fischer, Frankfurt a.M. 1987, 349 стр. (Прим. автора: Verschiebung). .

Представление В остается в памяти, но не в сознании, и оно не уходит со временем. Такой болезненный символ или подавление вызвано состоянием неудовлетворенности собой или своей сексуальной жизнью. Кроме того, поскольку «Я» или мышление только на мгновение устраняют дискомфорт, а затем все возвращается в начальное состояние, представление В остается в том же состоянии. И представление В – это не осознанное представление. Вместо того, чтобы изначально быть отделенным от сознания, оно вытесняется из мыслительного процесса. Если даже немного начать осознавать представление В, мы будем сопротивляться этому. В любом случае, хотя мы и не хотим ни вспоминать, ни думать о подавленном представлении В, оно будет обнаруживать себя в качестве истерического принуждения или давления в виде представления А. В частности, то, что становится символом, как представление А, не является чем-то чрезмерным или нормальным. Также символ формируется, потому что защитный механизм пациента намного сильнее, чем у нормальных субъектов. И, как правило, именно подавляемые сексуальные чувства очень сильны по сравнению с другими неприятными чувствами.

Субъектом, ответственным за вторичное подавление истерии, является «Я», или «набор нейронов» [195] Sigmund Freud, Entwurf einer Psychologie, Angela Richards, Fischer, Frankfurt a.M. 1987. С. 359. (Прим. автора: Neuronenmasse (das Ich)). . Эго является составной частью «Я», наряду с восприятием (ф-нейронной системы и ψ-нейронной системы). Как же тогда связаны «Я» и восприятие? Восприятие, включая сознание, каждый раз раздражает w-нейроны, и возбужденная w-система перераспределяет информацию по ψ-системе, которая заставляет обратить внимание на восприятие. Ψ-нейронная система, которая не привлекает внимание, исключается через названия того, что вызывает дискомфорт. Либо есть много иных процессов восприятия, которые не привлекают внимания.

Объединение восприятия и внимания формирует два типа мышления. Первое – это стандартное мышление, а второе – это просто наблюдающее мышление. Последний тип проще, чем стандартный. Простое наблюдение становится предпосылкой для восприятия чего-либо и выяснения, что это значит. Рассматривая этот тип мышления с точки зрения нейронов, нужно отметить, что воспринимающие нейроны перегружены и занимают место ассоциативных нейронов. Кроме того, нейроны, которые формируют мысли, связаны при помощи воспоминаний. Таким образом, нейроны мышления теряют имеющиеся у них свойства воспринимающих нейронов. Все это происходит потому, что мышление, проходя различные уровни, достигает определенного восприятия и, следовательно, более глубокого понимания воспринимаемого объекта.

И в процессе появления качественного сознания из физического размера нейронов возникает человеческий язык. Язык создается путем объединения ψ-нейронов и нейронов звука / ассоциации. Когда ψ-нейроны находятся под внешним влиянием или связываются с другими нейронами, появляется возможность для формирования памяти, хотя у них отсутствуют инструменты объединения мышления и восприятия. Подобно тому, как восприятие формирует ясные образы, благодаря языку также становится возможным появление воспоминаний, что придает реалистичность мыслительному процессу.

С самого начала Фрейд называет процесс развития внимания в язык когнитивным мышлением «Я» [196] Там же. С. 365. (Прим. автора: erkennendes Denken). . В когнитивном мышлении восприятие косвенно, но их связь акцентирована. Когда «Я» мыслит, в отличие от физических движений, потеря нейронов не особо заметна. В процессе мышления, поскольку восприятие и память действуют совместно, активность нейронов чрезмерно увеличена. Но среди нейронов поиск решения слабо развивается. Это также связано с тем, что «Я» активно. «Я» состоит из «нейронов ядра» [197] Sigmund Freud, Entwurf einer Psychologie, Angela Richards, Fischer, Frankfurt a. M. 1987. С. 366. (Прим. автора: Kern-Neuronen). , которые имеют внутренние причины и вызывают внутренние изменения.