Крис Стрингер - Остались одни. Единственный вид людей на земле

Мозг достиг современного размера примерно 200 тысяч лет назад, а у ранних современных людей и у поздних неандертальцев он был даже больше, чем в среднем у сегодняшнего человека (при этом необходимо помнить, что и тело у них было крупнее и мощнее). Поэтому, по рассуждениям Клейна, если 50 тысяч лет назад мозг изменился, то изменения касались не размера, а его организации, что невозможно отследить по окаменелостям. В этом смысле мы можем надеяться лишь на расшифровку ДНК современных людей и неандертальцев: по данным ДНК когда-нибудь, наверное, мы сможем понять, как функционировали некоторые части мозга у нас и у них. Правда, не приходится слишком рассчитывать на хороший образец ДНК наших африканских предков для подобного исследования.

Существует и другое представление о “человеческой революции” – как о процессе постепенном. Его придерживается, в частности, Пол Мелларс, он был активным участником дебатов на конференции 1987 года и, кстати, вместе со мной входил в ее организационный комитет. Основываясь на находках из пещер Южной Африки, он считает период 80–60 тысяч лет назад временем ускоренного развития: появились новые технологии получения тонких отщепов для каменных лезвий, появились специальные инструменты, скребки и резцы, которые, скорее всего, использовали для обработки шкур и костей, вошли в употребление составные орудия из мелких каменных сколов, прикрепленных к деревянным или костяным рукояткам, люди научились придавать точную форму сложноустроенным листообразным остроконечникам, делать весьма непростые костяные орудия, собирали низки бус и браслетов из ракушек с проделанными дырочками; о начале изобразительного искусства говорит вырезанный геометрический орнамент на красной охре (природный оксид железа); в пещерах жили дольше и делили пространство на специальные функциональные области; изменился способ питания, например, меню пополнилось морской рыбой и моллюсками; также, возможно, стали применять выжигание подлеска, чтобы стимулировать рост съедобных клубней. Мелларс полагал, что за технологическими новшествами стоял сдвиг в нейронных сетях от архаичного состояния к современному. Вкупе с климатическими флуктуациями этот сдвиг и привел к важнейшим культурным трансформациям. Вероятно, не последнюю роль в этом процессе сыграло извержение вулкана Тоба 73 тысячи лет назад.

Схема рассуждений, в которой “человеческая революция” следует за осовремениванием поведения (по версии Клейна это происходило 50 тысяч лет назад, а по версии Мелларса – 80–60 тысяч лет назад), подвергается серьезной критике. Археологи, и в их числе Салли Макбрирти и Элисон Брукс, видят в этих формулировках уклон в евроцентризм, даже несмотря на то, что местом зарождения “человеческой революции” признали Африку. Ведь если мы сосредотачиваемся на переходе от среднего палеолита к верхнему в Европе и Африке и соответствующих культурных изменениях, то рискуем упустить из виду богатство и значение археологической летописи африканского среднего каменного века, который предшествовал предполагаемому времени революции по крайней мере на 100 тысяч лет. По мнению этих археологов, продвинутые приемы производства, такие как расширение охотничьей территории, целенаправленная охота, рыболовство и добыча моллюсков, обмен на дальних расстояниях, использование красок в символических целях, уже нашли широкое применение в деятельности людей среднего каменного века по всей Африке в период 250–100 тысяч лет назад. На основании этих фактов можно предположить, что поведение людей начало складываться в знакомый нам современный ансамбль еще в Африке, а уж затем, значительно позже, он вместе с переселенцами распространился по всему миру.

Таким образом, получается, что формирование нашего вида, и морфологическое, и поведенческое, связано с развитием технологий в течение среднего каменного века, а не с более поздними изменениями в конце этой эпохи. И если передвинуть все важные изменения ближе ко времени африканского исхода, то, как замечают Макбрирти и Брукс, получается, что именно они определили успех миграции и последующее процветание переселенцев, а оставшиеся в Африке оказались на задворках культурной жизни. Относительно самой идеи “человеческой революции” Макбрирти выразилась в том смысле, что

…поиски какого-то особого “момента озарения” говорят о стремлениях, нуждах и чаяниях самих археологов, и в результате события прошлого не проясняются, а, наоборот, затушевываются. Европа обязательно оказывается в центре событий, она либо арена, на которой разворачивался главный сюжет становления человечества, либо то место, где установлено мерило всех мировых человеческих достижений.

Для разрешения этих споров необходимо отыскать в археологической летописи самое раннее свидетельство символического поведения. А затем посмотреть, присуще ли такое поведение другим видам людей. И прежде всего придется спросить, как в принципе распознать символический акт, ведь мы не можем напрямую засвидетельствовать, что и как думали древние люди. Я постоянно получаю письма, картинки и электронную почту, где моему вниманию предлагаются разнообразные находки: отправители уверены, что на найденных ими камнях руками древних людей высечены человеческие лица и животные. Тем не менее все они – естественного происхождения, и сотворила их геология, а не какая-то доисторическая личность. Эволюция наградила наш мозг и глаза способностью распознавать закономерности, так что камешек с двумя круглыми трещинками и одной прямой черточкой покажется нам лицом, хотя эти трещины и ямки природного происхождения, а сам камушек выкатился из слоя возрастом в миллионы лет. Некоторые склонны считать каменные рубила, которым миллион лет, объектами с символическим смыслом: им придавали симметричную форму, которая сама по себе не несет никакой функции, так как для разделки туши симметричность инструмента необязательна. То есть рубило было не только функциональным, но еще имело какую-то социальную значимость. Один известный палеонтолог, по слухам, говорил археологу Десмонду Кларку: мол, рубила настолько сложная вещь, что их изготовители Homo erectus уже должны были обладать речью. Если это так, возразил Кларк, те люди должны были в течение всего нижнего палеолита талдычить одно и то же – рубила-то не менялись целый миллион лет на всех трех континентах!

Когда мы подходим во времени к отметке 300 тысяч лет назад, то видим, что орудийные технологии стали усложняться. Новые орудия – а мы их связываем с переходом к среднему палеолиту – изготавливали неандертальцы и африканские представители Homo sapiens. По всей Африке и Западной Евразии распространилась пошаговая техника обработки орудий, появились первые составные орудия. Но нам известны и более ранние артефакты – наконечники стрел из Шёнингена, – которые указывают на способность планировать процесс производства, причем заранее и в несколько этапов, и занимало это не один день. Ранние люди со стоянки Твин-Риверс (Замбия) со всей очевидностью уже умели скалывать и обтесывать каменные болванки и остроконечники, предназначенные для крепления на деревянной рукоятке. Они также оставили куски природных пигментов разных цветов, некоторые местного происхождения, а другие импортированы издалека. Гематит (красный оксид железа) имел сугубо практическое назначение, скажем, для обработки шкур, или для скрепления частей инструментов, или даже как средство защиты от насекомых, но служил и каким-то символическим целям. А может быть, хотя у нас нет доказательств, такими пигментами раскрашивали тело еще и раньше, на заре человечества, во времена, которые не оставили нам ископаемых свидетельств о современном человеке. На той стадии раскраска могла быть как проявлением символического мышления, так и простым усилением визуального эффекта от демонстрации тела, на чем я подробнее остановлюсь в главе 8.