Анатолий Молчанов - Население Земли как растущая иерархическая сеть

Система считается неснижаемо сложной, если состоит из нескольких взаимосвязанных частей, удаление любой из которых полностью уничтожает ее функционирование. Как пример неснижаемой сложности Бихи рассматривает стандартную мышеловку. Мышеловка состоит из платформы, молотка, пружины, защёлки и удерживающего бруска. Удалите любой из этих пяти компонентов – и мышь уйдет.

В мире живого имеется множество систем неснижаемой сложности. Замечательным примером такой системы является двигатель бактериального жгутика. Этот двигатель устроен так же, как и обычный электромотор.

В нём есть две основные части: движущаяся часть (ротор) и стационарная часть (статор). Этот электрический двигатель представляет собой наномашину, которая включает около сорока (!) разнообразных молекулярных субедениц (в мышеловке их только пять). В создании жгутика принимают участие около 240 типов белка.

Каждая белковая молекула занимает определённое место. Сложной структуры бактериального жгутика самой по себе уже достаточно, чтобы опровергнуть дарвиновскую теорию эволюции, предполагающую градуальное, ступенчатое развитие, поскольку жгутик имеет неснижаемо-сложную структуру.

Даже если одна-единственная молекула этой структуры исчезнет или повредится, жгутик не будет работать и представлять какую-либо пользу для его обладателя. Следовательно, сам жгутик, механизм его сборки должны были возникнуть у бактерии без жгутика в результате единичного акта приобретения.

Неснижаемую сложность необходимо отличать от накопленной сложности. Система считается накопленно сложной, если ее компоненты могут быть установлены последовательно и их последовательное удаление никогда не приведёт к полной потере функции системы:

«Примером накопленно сложной системы может служить город. Можно последовательно удалять людей и различные службы из города пока он не станет размером с крошечную деревню, сохраняя при этом сам смысл сообщества, то есть «функцию» города. Из этой характеристики накопленной сложности ясно, что дарвиновский механизм естественного отбора и случайной мутации может легко объяснить накопленную сложность.

Объяснение Дарвином того, как организмы постепенно усложняются по мере того, как накапливается благоприятная адаптация – это рост города в нашем примере, в котором добавляются люди и услуги. Уменьшение накопленной сложности (людей и услуг) не может полностью уничтожить выполняемую функцию (функцию города), как в случае неснижаемой сложности, а влияет лишь на ее эффективность» Уильям Дембски, «Выявление Дизайна».

В 1993 году в США, Калифорния, состоялся форум ведущих молекулярных биологов, биохимиков и генетиков, посвященный проблемам дарвиновской теории эволюции, о котором рассказывает американский фильм 2002 г.: «Unlocking the Mystery of Life» [51].

Профессор Бостонского университета Михаил Шерман (иммигрант из России, окончил МГУ) предложил новую модель эволюции, которая является конкретизированной версией идеи «разумного замысла».

В опубликованной в 2007 году статье «Universal Genome in the Origin of Metazoa» в «Cell Cycle», ведущем научном журнале по клеточной биологии, им была предложена идея «универсального генома». В 2008 году «Faculty Of 1000 Biology», ведущий мировой эксперт по важнейшим открытиям в биологии, включил статью Шермана в список самых важных статей года.

Суть гипотезы Шермана заключается в том, что в Кембрии был сконструирован и вброшен в первобытный океан Земли единый геном, вызвавший Кембрийский взрыв, в результате которого были сформированы все основные типы живых организмов.

За последующие 500 млн лет эволюции (в том числе и по Дарвину) прогресс заключался в своевременном подключении предзаданной генетической информации в авангардных ее системах (финализм), а регресс − в утере за ненадобностью части этой информации у низших животных.

Так, например, один и тот же ген отвечает за включение развития глаза у хордовых и членистоногих, одним и тем же геном включается способность к обучению пению у птиц и речи у человека. Существует вид медуз с такими же сложными, как у человека глазами (с хрусталиком и сетчаткой), но глаза эти «ни к чему не подключены», за отсутствием мозга, и способны различать только свет и тень.

Гипотеза Шермана является подлинно научной и поддается проверке. Так как самыми примитивными многоклеточными являются кишечнополостные, то искать универсальный геном, по его мнению, нужно именно у них [52].

Долгое время считалось, что переход от обезьяны к человеку, в соответствии с теорией Дарвина, происходил под воздействием окружающей среды. Но сегодня многочисленные находки палеоантропологов входят в противоречие с таким представлением.

Специалисты, занимающиеся вопросами эволюции человека, приходят к заключению о том, что движущая сила эволюции находится не вовне, а внутри нас. (Вероятно в геноме.) Рождается новая теория − теория, основанная на внутренней силе . (Теория, полностью отвечающая гипотезе Шермана.)

Новые исследования французских ученых явились настоящей революцией в теории эволюции человека. Они говорят о том, что эта внутренняя сила каким-то непонятным образом связана с небольшой костью черепа, называемой сфеноидом .

Именно видом сфеноида и его расположением внутри черепной коробки и определялась вся эволюция человека. Более того, становится понятным, что вид Homo sapiens не перестал эволюционировать и изменения продолжаются [54].

Краткий обзор финалистических теорий девятнадцатого, первой половины двадцатого столетия был сделан нами по книге В.И. Назарова «Финализм в современном эволюционном учении», вышедшей еще в советское время. В ней автор подверг финализм критике с позиции СТЭ. Спустя годы в книге «Эволюция не по Дарвину: Смена эволюционной модели», он меняет свою оценку на прямо противоположную:

«Рассмотрев в свое время финалистические концепции в эволюционной теории (Назаров, 1984) мы были вынуждены писать о них в резко критическом ключе. Возвращаясь сейчас к ним снова, мы с удовлетворением меняем оценки на прямо противоположные.

Мы не испытываем больше стеснения и не прибегаем к эзоповому языку, говоря, что миром живого управляют непознанные нематериальные силы или что даже есть вещи, которые в принципе не могут быть познаны.

С возвращением совести и религии, с осознанием неисчерпаемости и безграничности всего сущего, ученые, не сговариваясь, приходят дедуктивным путем к пониманию о существовании над собой и всем сущим власти Верховного Разума, точно так же как высшие животные совершенно интуитивно ощущают превосходство над собой человека».

Наука переживает кризис основных концепций. Дарвиновская теория не в состоянии объяснить происхождение жизни и ее эволюцию. Иерархическая системность, разумный замысел, эквифинальность и глобальная финальность – вот понятия, без которых не обойтись будущей теории биологической и универсальной эволюции.