Эдвард Бернейс - Кристаллизация общественного мнения

Мысли среднестатистического человека складываются из множества суждений по различным поводам, которые касаются его повседневной материальной или духовной жизни. Подобные суждения день за днем помогают ему жить, но это именно его личные суждения: они являются не результатами научных исследований или логических умозаключений, а, по большей части, категорическими выражениями, усвоенными под воздействием его родителей, учителей, церкви, а также других его руководителей в социальной, экономической и прочих областях.

Специалист по связям с общественностью обязан понимать социальные предпосылки мыслей и действий отдельных людей. Является ли простой случайностью то, что человек посещает один храм, а не другой, или вообще принадлежит к другому вероисповеданию? Случайно ли, что женщины в Бостоне предпочитают покупать коричневые куриные яйца, а у хозяек в Нью-Йорке популярнее белые? Из-за чего человек становится приверженцем конкретной политической партии или предпочитает какую-то пищу другой?

Отчего в некоторых общинах сопротивляются введению сухого закона [24], а в других общинах он выполняется без возражений? Отчего так трудно основать какое-либо новое партийное движение или справиться с онкологическим заболеванием? Отчего так сложно внедрять сексуальное образование? Отчего сторонники свободной торговли [25]отвергают протекционизм, и наоборот?

Если бы нам нужно было формировать по каждому поводу собственное мнение, то пришлось бы доходить своим умом до самых привычных вещей. Нам некогда было бы готовить себе еду, и мы бы не смогли жить в благоустроенных домах – и, по сути, пришлось бы вернуться к примитивной жизни.

Специалист по связям с общественностью обязательно столкнется с тем, что люди, которые плохо разбираются в каком-то вопросе, практически всегда имеют о нем окончательное и бесповоротное мнение.

«Если мы задумаемся о том, как рассуждает среднестатистический человек, – считает Уильям Троттер, автор обширного исследования в области социальной психологии индивида [26], – то обнаружим, что эти рассуждения складываются из множества конкретных суждений по самым разным вопросам, разной степени сложности и глубины. Человек легко высказывает свое мнение по поводу происхождения Вселенной и ее законов, а также зачем эта Вселенная существует; он охотно рассуждает о том, что́ с ним будет происходить в момент смерти и после нее, о том, что это вообще такое и как нужно в этот момент себя вести. Он точно знает, как нужно управлять страной и почему эта страна катится ко всем чертям, отчего этот закон хороший, а тот – плохой. У него имеются непоколебимые взгляды на военную и морскую стратегию, на принципы налогообложения, на употребление алкоголя и использование вакцинации; он знает, как лечить грипп и предотвращать водобоязнь, как организовать городскую торговлю и преподавать греческий язык, каковы пределы дозволенного в искусстве и что такое хорошая литература; а еще он возлагает большие надежды на науку.

У подавляющей массы подобных суждений непременно отсутствует рациональная основа, поскольку большинство из них касаются вопросов, ответы на которые не известны даже экспертам, а всем остальным понятно, что обычному человеку без специального образования и подготовки составить мнение на такие темы не под силу. Рациональнее будет по отношению к подобным вещам занять единственно верную позицию – воздержаться от суждений на данные темы».

Читателю может прийти на ум множество примеров из личного опыта, когда неподготовленный обыватель был готов со знанием дела высказать свое экспертное мнение и вынести окончательное заключение по поводу вопросов, в отношении которых он являлся абсолютным профаном, что было очевидно для всех окружающих, кроме него самого.

В Средние века верили в существование ведьм. Люди были так в этом уверены, что сжигали всех, кого подозревали в колдовстве. Сегодня примерно такое же количество людей твердо верит, так или иначе, в спиритизм и духов. Медиумов такие люди на костер не отправляют, но одни, не проделав никакой исследовательской работы, выносят обличительные суждения, а другие, информированные ничем не лучше первых, считают, что медиумы контактируют с высшими силами. Не так давно всякому разумному человеку было ясно, что земля плоская. Сегодня каждый обыватель точно так же безоговорочно уверен в таинственной силе, которая, как он слышал, называется атомной энергией, – и точно так же мало знает о ней.

Люди невежественные часто нетерпимы к точке зрения, не совпадающей с их собственной, и это – истина, не требующая доказательств. Всем известно, насколько ожесточенными бывают дискуссии по общеизвестным вопросам. Любящие друг друга люди зачастую способны навсегда разругаться по поводу концепций пацифизма или милитаризма; а споры на абстрактные темы нередко заканчиваются тем, что сторонники противоборствующих точек зрения вместо обсуждения теоретических вопросов переходят на личные оскорбления.

Читая протоколы заседаний Конгресса, можно найти массу примеров того, как в ходе дискуссий личные нападки перевешивают логические доводы. Во время недавнего спора по поводу предлагаемых мер в области тарифов сторонник этих мер опубликовал пространные заявления, пропитанные духом мщения, где нападал на своих оппонентов и упрекал их в личной заинтересованности в исходе дела. А ведь, по логике вещей, данная дискуссия должна была бы строиться исключительно на оценке значения предлагаемого законопроекта с экономической, социальной и политической точки зрения.

Сто ведущих американских банкиров, бизнесменов, представителей различных профессий и экономистов объединились против этого плана. Они выразили мнение, что так называемый Американский план оценки может подорвать процветание страны, разрушить отношения США с другими странами и нанести ущерб всем странам, с которыми Америка имеет тесные экономические и промышленные связи. Данная группа отражала интересы широких слоев населения, но председатель Бюджетного комитета обвинил всех этих людей в том, что они действуют из корыстных побуждений и не являются патриотами своей страны. Предубеждение победило логику.

Нетерпимость практически всегда сопровождается естественной и подлинной неспособностью осознать противоположную точку зрения – или же допустить ее существование. Опытный ученый, способный чутко воспринимать все, что касается области его исследований, за ее пределами может оказаться совершенно не в состоянии хотя бы попытаться понять мнение, которое противоречит его собственному. Например, его восприятие политических процессов может состоять из разрозненных суждений, но при этом он охотно будет участвовать в обсуждении бонусов и субсидий на судостроение, хотя и не занимался изучением этого вопроса. Здесь мы сталкиваемся с общей закономерностью мышления, которую один психолог назвал «блокировкой логики».