Юрий Пинкин - За что убили Кени?

Арнольд спросил у них, о чем семинар. Ему ответили, что, естественно, о литературе, искусстве, политике... « То есть , как продавать свои книги , вы обсуждать не будете ?!» – спросил пораженный Шварценеггер.

Когда самолет приземлился, Арни сел в свой черный лимузин, а скромные писатели – в свой микроавтобус.

Арнольд на прощание поинтересовался, сколько экземпляров своих книг эти писатели уже продали . Около пятнадцати тысяч, был ответ. Шварц быстро подсчитал, что его книг продано больше , чем у всех его попутчиков вместе взятых .

« Им нужно пригласить на семинар меня , – заявил он. – Я научу этих людей продавать свои книги ».

Вербовка – сложное дело. Как охота на соболя. В глаз нужно бить, чтобы шкуру не испортить. Но настоящий охотник не считает трудностью попасть в соболиный глаз. Найти соболя в тайге – вот трудность.

«Иногда то, что вы за двадцать минут услышите от соседей по столу, дает вам больше, чем тщательно подготовленное исследование».

Дитер Цетше, глава концерна «Даймлер-Крайслер»

«...Теперь я хозяин. Мне человека вербовать, мне с ним работать, так уж не спешите. Вот к этому дяде подойдем. Он вас не интересует?

А этот ничего. Поговорим с ним, можем и кофе с ним попить.

А теперь вот сюда подойдем и вот сюда. Опять посидим, побеседуем с представителями фирмы, покачаем головами, повосхищаемся слегка.

Вот и сюда можно зайти, радиостанции. Это вам совсем не интересно? Знаю я, знаю. Но зайдем. Побеседуем.

А вот и наши стенды потянулись. Крупные фирмы, большие достижения. Мы сюда тоже подойдем, на серые коробки с завистью посмотрим и дальше пойдем. У стендов крупных фирм помногу людей скапливается. Объяснения дают специалисты фирмы, явно тут и служба безопасности фирмы присутствует.

Дальше, дальше пойдем. Вот тут и остановимся. У серых коробочек одиноко скучает небольшого роста мужчина. Один. Фирма маленькая. Кто он? Владелец фирмы или ее директор, он же сам для себя и служба безопасности.

– Доброе утро.

– Здравствуйте.

Поговорили о всякой технической чепухе, цифры какие-то, у меня от этого голова болит.

Я к стенду возвращаюсь. Портфель мой в руках. Он меня узнает. Улыбается. Я мимо иду. Тоже улыбаюсь.

Вдруг, как бы на что-то решившись, я поворачиваюсь к нему: не хотели бы со мной вечером выпить по рюмочке?

Улыбка его гаснет. Долгим холодным взглядом он смотрит мне в глаза. Затем – на мой портфель. Снова в глаза и утвердительно кивает головой.

Я протягиваю ему карточку с рисунком и адрес: Hotel du Lacв Монтре.

На карточке я еще вчера написал « 21. 00». Это чтобы сейчас времени на объяснения не тратить.

От стенда я на крыльях лечу. Вербовка! Он согласен! Он уже мой секретный агент! Я догоняю своих спутников и говорю, что вербовку произвел.

– Вербанул. За 6минут 40секунд. Сегодня вечером встреча.

Мы обходим еще несколько стендов. Беседуем. Восхищаемся. Качаем головами. Пьем кофе. А не вербануть ли еще одного? Глаза у меня огнем загораются. Две вербовки... Не будем вербовать второго. Жадность фраера губит».

«...Вот он медленно поднимает глаза на меня. Вот наши взгляды встретились. Я изображаю радостное удивление на лице и салютую широким приветственным жестом. Он изумленно оборачивается, но сзади – никого. Он вновь смотрит на меня с немым вопросом:

– Ты это кому?! – молча спрашивает он.

– Тебе! – молча отвечаю я. Кому же еще?

Пробиваюсь к нему:

– Здравствуй: Никогда не думал тебя встретить тут! Ты помнишь тот великолепный вечер в Ванкувере?

– Я никогда не был в Канаде.

– Извините, – смущенно говорю я, всматриваясь в его лицо. – Тут так мало света, а вы так похожи на моего знакомого, ... Извините, пожалуйста...

Минут двадцать я наблюдаю за ним.

На следующее утро я снова в баре. А вот и он. Я улыбнулся и кивнул. Он узнал меня и кивнул...

Следующим утром я первым спустился в холл. Он был вторым.

– Доброе утро, – говорю я, протягивая свежие газеты.

– Доброе утро, – улыбается он.

Можно, конечно взять быка за рога, но у меня есть несколько дней, и поэтому я использую «плавный контакт».

Должна быть какая-то тема, которую он поддержит и начнет говорить. Главное, чтобы он говорил больше меня. Для этого нужен ключик...

Он старается угадать, какой я национальности.

– Грек? Югослав? Смесь чеха и итальянца? Смесь турка с немцем?

– Да нет же, я русский.

Мы оба хохочем.

– Что же ты тут, русский, делаешь?

– Я – шпион.

– Ты хочешь меня завербовать?!

– Да!

Мы хохочем до упаду.

Потом он вдруг перестал смеяться.

– Ты правда русский?

– Правда.

– Ты шпион?

– Шпион.

– Ты пришел вербовать меня?

– Тебя.

– Ты все обо мне знаешь?

– Не все. Но кое-что.

Он долго молчит.

– Наша встреча заснята на пленку, и ты будешь теперь меня шантажировать?

– Наша встреча заснята на пленку, но шантажировать я не буду. Может быть, это не совпадает со шпионскими романами, но шантаж никогда не давал положительных результатов, и потому не используется. По крайней мере, моей службой.

– Твоя служба – КГБ?

– Нет. ГРУ.

– Никогда не слышал.

– Тем лучше».

« Аквариум» Виктор Суворов.

Менеджерторгового зала, проходя мимо отдела рыболовных снастей, услышал диалог продавца-консультанта и покупателя:

– ...Ну, уж, если вы купили наживку, удочки, снасти и палатку, где переночевать, вы, вероятно, захотите приобрести также и прицеп к вашему автомобилю, чтобы было, куда все это сложить.

После ухода покупателя, менеджерсказал:

– Ну, надо же! Ты заслуживаешь повышения, – так раскрутить покупателя, который пришел купить только наживку для рыбалки!

На что консультант ответил:

– Вы же не знаете, с чего все началось. Он пришел купить прокладки (с крылышками) для своей жены. А я ему сказал: « Сэр, неужели вы будете мучиться целых две недели? Не лучше ли было бы вам съездить на рыбалку?».

выдержка из журнала «Playboy».

Вот перед вами тримодели: две– бойца невидимого фронта, и одна– скромного труженика прилавка.

Можно привести еще множество стратегий поведения и окучивания самого дорого существа для продавца – клиента .

И все они будут втиснуты в рамки вот этих двух схем .

Ничто не ново под луной.

Мы фальшивого золота не производим.

Мы ищем золото настоящее.

Поэтому мы работаем тут, как герои Джека Лондона на Клондайке: в этом бизнесе каждый сам для себя ручеек выбирает.