Лев Ганкин - Хождение по звукам

В завершение стоит сказать о том, что доброжелательная психоделическая империя Джорджа Клинтона породила в действительности куда больше, чем две функционировавшие параллельно группы. Интересующихся отсылаю, например, к Rubber Band Бутси Коллинза или к проекту Mutiny барабанщика Джерома «Бигфута» Брэйли, который, к слову, записал формально антиклинтоновский альбом, с кучей язвительных шпилек в адрес нашего героя («Mutiny on the Mamaship» 1979 года), но по музыке – абсолютно тот же танцевальный кайф.

В 1980-е и 1990-е Funkadelic и Parliament прекращали существование, но Клинтон выпускал то сольники, то записи под вывеской P-Funk All Stars, то сотрудничал с младшими товарищами, многое у него почерпнувшими – от Принса до Red Hot Chili Peppers и многочисленных рэперов. Интерес последних – и обилие семплов, которые они заимствовали с его пластинок – в конечном счете принес музыканту неплохие деньги. С присущим ему юмором Клинтон сказал, что получить такую сумму на седьмом десятке – это то, что надо. Ведь раньше он бы мгновенно потратил ее всю на женщин и наркотики, а теперь пустит на это лишь часть .

Трек-лист:

1). The Thrill of it All

2). Out of the Blue

3). Do The Strand

4). Ladytron

5). Amazona

6). A Song for Europe

7). Love is the Drug

8). Both ends burning

9). More Than This

10). take a chance with me

В 1970-е годы ходила шутка: если среднестатистического рок-музыканта запереть в гостинице на два часа, он напьется до чертиков и разнесет номер; если же запереть в гостинице Брайана Ферри, то он за два часа скорее всего придумает новый дизайн интерьера. «Однажды ребята заклеили изолентой дверь в мою комнату, – вспоминал о гастролях ведомой Ферри группы Roxy Music бас-гитарист Джонни Густафссон, – и, в общем, это был максимум рок-н-ролльного дебоширства, который мы себе позволяли».

В самом деле, какие уж там дебоши – Брайан Ферри был выпускником художественной школы, любителем Шекспира, а главное, человеком, очень серьезно относившимся к своему аристократическому образу. В середине 1970-х журналисты влиятельного британского журнала New Musical Express решили немного его, как сейчас говорят, потроллить: в одной из статей они назвали его вместо Брайана Ферри Байроном Феррари – нехитрый каламбур, намекавший на романтический имидж звезды (почти как у легендарного поэта Байрона) и на его пристрастие к стильным дорогим аксессуарам (типа автомобиля «Феррари»). Ожидалось, что Ферри оценит юмор, но он вместо этого смертельно обиделся – потому что явно вообще не считал собственную персону подходящим предметом для шпилек и острот.

Глядя на фронтмена Roxy Music, нетрудно поверить, что он был изысканным аристократом с рождения: эдаким английским джентльменом от рок-музыки. Это, однако, совсем не так. Ферри вырос в промышленном районе на севере Англии, у его родителей не было ни «Феррари», ни какого-либо другого автомобиля, и даже телевизор им в 1953 году пришлось покупать в рассрочку – после того как футбольный клуб Ньюкасл Юнайтед вышел в финал кубка Англии. Интересно, что, будучи большим любителем повспоминать прошлое (об этом еще будет сказано ниже), Брайан Ферри любопытным образом ни разу не обращался в песнях Roxy Music к собственному детству – даже композиция под названием «Mother of Pearl» на поверку посвящена вовсе не его матери, а очередному смутному объекту желания из гигантской коллекции романтических увлечений музыканта. Кажется, дело именно в том, что вся взрослая жизнь Ферри – последовательная попытка выйти за пределы той рабоче-крестьянской среды, в которой он рос. Барабанщик Roxy Music Пол Томпсон, эдакий рокси-мьюзиковский Ринго Старр, простак, рубаха-парень и всеобщий любимец, тоже происходивший с севера, как-то раз спросил у солиста, почему тот говорит без так называемого джорди-акцента, характерного для выходцев из Ньюкасла. Ферри ответил: ну, разве можно декламировать Шекспира с джорди-акцентом? Не поспоришь – это звучало бы довольно комично, а Брайан Ферри, как и было сказано, не из тех, кто любит над собой шутить.

Образ же свой, запечатленный на бесчисленном множестве фотографий, обложек и видеозаписей, он выпестовал в ньюкаслском Художественном колледже, где вообще в значительной степени сформировались представления Ферри о добре и зле. Песня «Do The Strand», открывавшая один из лучших альбомов Roxy Music, «For Your Pleasure» 1973 года, напичкана отсылками к другим произведениям искусства и великим артистам, демонстрирующими способность автора ориентироваться в мире высокой культуры: в ней упоминается «Мона Лиза», «Герника» Пикассо, «Лолита» Набокова, Вацлав Нижинский и танцовщица Ла Гулю… Собственно, «стрэнд» из ее названия – это некий новый танец, который, по мысли музыкантов, должен прийти на смену устаревшим вальсам и кадрилям; жаль только, что его хореографию Ферри и его коллеги так и не разработали.

Так или иначе, неймдроппинг – то есть упоминания других произведений искусства, а также исторических личностей, товарных брендов и так далее – это распространенный прием в искусстве поп-арта: вспомним полотна Энди Уорхола с банками супа «Кэмпбеллс» или портретами Элвиса Пресли и Мэрилин Монро. Песни Roxy Music, таким образом, становятся их музыкальным эквивалентом. И в этом нет ничего удивительного – ведь ментор Брайана Ферри в колледже, Ричард Гамильтон, был сам знаменитым художником-«попистом»! Более того, одно его произведение видели все, кто читает сейчас эти строки, хотя могут об этом и не подозревать – именно он сделал дизайн обложки «Белого альбома» The Beatles. А его ученик Ник де Вилль, в свою очередь, придумывал обложки всех классических альбомов Roxy Music – тех самых, которые сейчас объединяются в своеобразную галерею эротичных женских портретов. Особенно, конечно, в этом смысле отличился диск «Country Life» 1974 года, который – а точнее, именно его оформление – даже подвергли цензуре в США, Испании и Нидерландах.

Словом, творчество Брайана Ферри и группы в целом было очень многим обязано поп-арту – и, конечно, в лучших традициях этого художественного направления, он и самого себя воспринимал в каком-то смысле как произведение искусства. Вот откуда взялись его аристократические манеры, отсутствие акцента, о котором говорил Пол Томпсон, и все остальное. Ферри занимался жизнетворчеством, делал себя сам – а музыкой в Roxy Music, по крайней мере, на раннем этапе занимались другие люди.

Так, в сочинении и записи первых двух альбомов ансамбля важнейшую роль играл другой Брайан – Брайан Ино. Присущему им ретрофутуризму мы обязаны как раз комбинации талантов двух Брайанов: Ферри, с его любовью к американским певцам 1950-х, к французскому шансону и немецкому кабаре, отвечал за «ретро», а Ино, со своими хитроумными электронными приспособлениями, наоборот, за «футуризм» – на концертах ансамбля чуть ли не весь саунд группы, включая, например, партии электрогитары, пропускался через его примочки и гаджеты, и звучание инструментов порой менялось до неузнаваемости. При работе над альбомом «For Your Pleasure» напряжение между Ино и Ферри, не терпевшим конкуренции, выросло до предела – в итоге второй Брайан ушел из Roxy Music и запустил свою великолепную сольную карьеру (в которой, к слову, нашлось место не только знаменитым немногозвучным работам в стиле эмбиент, но и нескольким выдающимся, броским и стильным песенным записям вроде «Here Come the Warm Jets» или «Before and After Science»). Однако на раннем этапе его влияние в самом деле было огромным: в частности, Ферри хотел, чтобы на первом альбоме Roxy Music у него был полностью сольный номер, песня под фортепиано, но Ино сказал – ни за что на свете! – и смог настоять на своем.