Дан Бен-Амос - Еврейские народные сказки. Том III. Сказки евреев арабских стран

В 1740 г., в конце века по еврейскому календарю, известный раввин одной из раннехасидских общин р. Элиезер Рокеах бен Шмуэл-Шмельке Ландау (ок. 1665 — ок. 1742) эмигрировал в Палестину, следом за ним в 1747 г. туда прибыл шурин Бешта, р. Авром-Гершон из Кут. Они оба какое-то время жили в Бродах (Польша), где, вероятно, общались с местными протохасидскими мистиками. Р. Гершон был единственным родственником Бешта, которому удалось добраться до Палестины при жизни Бешта.

После смерти Бешта две хасидские общины уехали в Палестину. Менее многочисленная община, возглавляемая последователями Бешта — р. Нахманом из Бороденки и р. Менахемом-Мендлом из Перемышля, добралась до Палестины в 1764–1765 гг., а более многочисленная под предводительством р. Менахема-Мендла из Витебска, р. Авраама из Калиша и р. Исраэля из Полоцка — в 1777 г. Но сам Бешт, ныне считающийся основателем хасидизма, так и не добрался до Палестины. Данная история призвана объяснить, как могло произойти так, что менее значимые лидеры хасидизма достигли Палестины, а Бешт нет.

Этот факт мог оставить негативный отпечаток на образе Бешта как лидера, поскольку поставленную цель удалось восплотить даже лицам гораздо меньшего значения. Возможно, функция этой истории — оправдать Бешта, который не смог до конца реализовать мессианский потенциал, и восстановить (или поддержать) его ключевую роль в появлении хасидизма. В сборнике «Шивхей Бешт» (1814), в котором собрана устная традиция конца XVIII в. о Беште и о других хасидских лидерах, многократно упоминается желание Бешта добраться до земли Израиля. Поздние хасидские истории еще более четко говорят о намерении Бешта отправиться в Палестину. В версии, представленной в «Сипурей Яков», причина путешествия обозначена как явным образом мессианская: «Бешту было открыто, что, если у него в руках окажется стамбульская рукопись Книги псалмов, которая находится в библиотеке султана, и если он приедет в Землю Израиля с этой рукописью, написанной рукой самого царя Давида, и отдаст ее [автору] “Ор га-Хаим” [р. Хаим б. Аттар], тогда придет Мессия» [ 10].

Хаим бен Аттар (1696–1743) был влиятельным раввином и каббалистом из Марокко, он ратовал за переселение евреев в Палестину, куда приехал и сам в 1741 г. Его главная книга «Ор га-Хаим» («Свет жизни») была крайне популярна среди хасидов в Польше (ср. со сказкой ИФА 9958, наст. т., № 4). И хотя записанные традиции о предполагаемой встрече Бешта с р. Хаимом 6. Аттаром относятся в основном к концу XIX — началу XX в., они вполне могли возникнуть и в XVIII столетии. В 1750-е гг. статус Бешта и р. Хаим б. Аттар в соответствующих еврейских общинах различался. Прошло всего несколько лет с того момента, как Бешт «показал себя», в то время как р. Хаим б. Аттар был уже на пике своей публичной и интеллектуальной деятельности. В этом контексте хасидская традиция может отражать желание более слабого лидера быть признанным более сильным.

Эпистолярное свидетельство

Помимо устной традиции конца XVIII–XIX в. о путешествии Бешта в Палестину, в нашем распоряжении есть также письмо Бешта. Оно имеет три варианта, а дискуссия о его подлинности, смысле и значимости ведется уже много лет. Письмо было впервые опубликовано в 1781 г. р. Яковом-Йосефом из Полонного в его книге «Бен Порат Йосеф». Это второе письмо, которое Бешт написал своему шурину р. Гершону, после того как тот уехал в Палестину. Письмо 1750 г. от р. Гершона свидетельствует о том, что первого письма от Бешта он не получил, поэтому во втором письме Бешт кратко излагает содержание первого. Бешт попросил р. Якова-Йосефа из Полонного передать письмо р. Гершону. Но поскольку р. Якову Йосефу так и не удалось добраться до Палестины и, соответственно, передать письмо адресату, то он сохранил его и позже решил опубликовать. Позже были обнаружены еще две версии этого письма.

Ключевой сюжет, непосредственно связанный с путешествием Бешта в Палестину, повторяется во всех трех версиях письма. Бешт описывает свой мистический опыт, алият нешама (восхождение Души), случившийся с ним на праздник Рош га-Шана в 1746 (5507) г. Он пишет, что алият нешама — это внетелесное состояние, когда душа поднимается на небеса и наблюдает то, что происходит в небесных чертогах. Как и большинство мистических откровений, это рассказ от первого лица. Описание высших миров при этом строится исходя из привычного опыта: Бешт пишет, что он «вошел в чертог Мессии, где Мессия учит Тору с танаями и праведниками» [ 11]. Для него высший мир построен по тому же принципу, что и восточно-европейский бейт-мидраш. Встреча Бешта с Мессией является ключевой для интерпретации всего письма.

Бешт отмечает в письме, что его жизнь в изгнании — это воля Бога: «Я говорил тебе, что Господу известно, что я еще не отчаялся добраться до земли Израиля и быть вместе с тобой, если Господь того захочет, но пока что времена этого не позволяют» [ 12].

Таким образом, данное предание и мистический опыт Бешта, описанный им в письме, подтверждая друг друга, служат оправданием тому, что Бешт так и не добрался до Палестины, несмотря на мессианские ожидания и попытки шурина и его последователей ускорить спасение еврейского народа. И в письме Бешта, и в данной истории факт того, что Бешту не удалось добраться до Палестины (в то время как для еврейского мистицизма в целом и для хасидизма в частности это было крайне важно), рассматривается как проявление божественной воли.

Обоснование истории со стороны ритуала

Историческая основа истории подтверждается хасидскими пасхальными ритуалами. Прямые потомки Бешта устраивали третью трапезу в последний день Песаха в память о спасении Бешта. Потом эта традиция распространилась на более широкие хасидские круги, где эта трапеза обычно называется трапезой Бешта или Сеудат Машиах (трапеза Мессии) [ 13]. Однако история, объясняющая этот ритуал, разнится с нашей историей. Речь идет о том, как Бешт, его дочь и писец взошли на корабль, направлявшийся в Палестину, но то ли из-за шторма, то ли из-за нападения пиратов им пришлось повернуть обратно.

Некоторые версии истории о путешествии Бешта, которые появляются в более поздней хасидской традиции, перекликаются с рассказами, объясняющими ритуал. К примеру, автор одной из них указывает имя богатого еврея из Константинополя как Зананас, что, возможно, является искаженным вариантом имени либо р. Авраама, либо р. Ицхака Розанес, двух глав общин, которые уехали в Палестину в 1747 г. вместе с р. Гершоном. Также в течение XVIII в. руководство константинопольской еврейской общины поддерживало направляющихся в Палестину. Поэтому гостеприимство богатого турецкого еврея, который приглашает к себе путешествующего еврея (такого, как Бешт), тем 6о-iee во время Песаха, отражает исторические реалии того времени.