Дан Бен-Амос - Еврейские народные сказки. Том II. Сказки евреев Восточной Европы

Шестой эпитет «Вэ итадар» («и почитаемо») не используется в Библии, но существительное «адар» (величие, почет) появляется в описании Господа несколько раз, в частности в Псалмах (7:6; 20:6; 95:6; 103:1; 110:3), оно содержится в других стихах и книгах. Седьмой эпитет «Вэ италэ» («и величаемо») также не используется в Библии в данном контексте. Восьмой эпитет «Вэ италел» («и воспеваемо») присутствует в Притчах 31:30 в восхвалении достойной женщины, но повторяет восклицание «аллилуя!» в Псалмах.

Подтверждение («Бэрих ху» — «благословен Он»), возможно, связано с повелением Петахии: «встаньте, славьте Господа Бога вашего, от века и до века» (Неем. 9:5), а формула «Лэ эле мин коль бэрахта» («превыше всех благословений») созвучна библейскому «выше и выше» (Втор. 28:43).

Центральное благословение «Ийе шме раба мэворах Лэолам улэ-олмэй олмайа» («пусть будет великое имя Его благословенно вечно, во веки веков») представляет собой незначительно измененный вариант благословения на арамейском из Книги Даниила: «Пусть будет благословенно имя Господа от века и до века» (2:20) — или его версии на иврите, содержащейся в Псалмах: «Да будет имя Господне благословенно отныне и вовек» (112:2). Заключительная фраза молитвы на иврите — «Осе шалом би мромав» («Он творит мир на высотах Своих») — является прямой цитатой из Книги Иова (25:2).

Такая взаимосвязь текстов молитв и Библии в случае кадиша не является исключением, но вполне характерна для еврейских молитв. Текст кадиша также созвучен другим выражениям и формулам, присутствующим в арамейских переводах Библии и в литературе Талмуда и мидрашей.

Исторические корни

Арамейский термин «кадиш» впервые был использован для обозначения молитвы в небольшом позднем (ок. 600 н. э.) талмудическом трактате «Софрим» (10:1; 16:9; 19:1; 21:6). Тем не менее в более ранних трактатах Талмуда содержатся аллюзии на молитву во фразе «Ийе шме раба мэворах» («пусть будет великое имя Его благословенно»), используемой в качестве ответа общины. В некоторых случаях фраза представляет собой смесь арамейского и иврита (ВТ, Брахот За, 21b, 57а; Шабат 119b). Также существуют вариации открывающей формулы молитвы — «Итгадал ве-иткадаш Шмей раба» («пусть будет свято и благословенно великое имя его»), как, например, в ИТ (Брахот 9:2). Первым из мудрецов, которому приписывается ссылка на данную молитву, является танай II в. Иосе бен Халафта (Сифрей 306).

Хейнеманн считал кадиш по стилю, форме и исполнению молитвой, произошедшей из бейт-мидраша (дом учения) [ 2]. Характерными особенностями молитвы являются тематическое ограничение (обычно выражение благодарности за Тору и молитвы об искуплении и наступлении царствия Господня), единообразие содержания, краткость, свободная формула, зафиксированная лишь со временем, использование третьего лица для обращения к Господу, использование эпитетов вместо тетраграмматона и описание божественных качеств последовательностью причастий и сравнительных степеней прилагательных.

В период танаим и амораим кадиш не был молитвой скорбящих. Данной цели служили другие молитвы, о чем свидетельствуют тексты и описания ритуалов. После погребения на кладбище скорбящие читали следующую молитву, которая подчеркивает веру в воскресение умерших: «Он идет на кладбище [и] говорит: “Благословен будь Тот, Кто знает всем вам число, Он будет судить вас и воскресит вас. Благословен будь Тот, Кто держит мир сей и воскрешает мертвых”» (Тосефта Брахот 7:9). Фактически чтение кадиша как молитвы скорбящих в раввинистических источниках неизвестно. Единственная фраза из кадиша, которая содержится в Талмуде, — «Ийэ Шмей раба» — представляет собой часть синагогальной литургии, и ее отношение в данный период к ритуалу скорбящих невозможно определить (ВТ, Брахот За, 57а; Шабат 119Ь).

В одном из талмудических описаний ритуала скорби подчеркивается необходимость кворума из десяти мужчин, но отсутствует ссылка на кадиш или какую бы то ни было другую молитву: «Рабби Иегуда сказал: “Если нет никого, скорбящего по умершему, десять человек идут и садятся на его место”. Один человек умер в округе рабби Иегуды. Не было никого, кто бы скорбел по нему, и рабби Иегуда ежедневно собирал десятерых мужчин, которые садились на его место. Через семь дней [умерший] явился к нему в видении и сказал: “Пусть успокоится твой ум, ибо мой ум ты успокоил”» (ВТ, Шабат 152а— 152Ь). В литературе амораим ритуальное чтение молитвы за умершего было связано со спорами о том, нуждается ли умерший в искуплении или искупил свои смертные грехи смертью.

Полный текст кадиша впервые появился в IX в. в молитвеннике рабби Амрама-гаона из Суры (ум. ок. 875) [ 3], но в то время он не считался молитвой скорбящих. Первое явное доказательство использования кадиша в качестве молитвы скорбящих содержится в книге «Ор Заруа» («Посеянный свет») Ицхака бен Моше из Вены (ок. 1180–1250), изданной в 1862 г. в Житомире.

В XIII в. чтение кадиша скорбящими, несомненно, еще не было распространено и имело место лишь в Богемии и Рейнских землях, а вот во Франции нет. Использование кадиша для данной цели подтверждается легендой о рабби Акиве и неупокоенном мертвеце, повествующей о сыне, который своими молитвами искупает смертные грехи отца и возносит его душу из ада в рай. Аналогичная легенда содержится в «Махзор Витри» («Молитвенник Витри»), отредактированном Симхой бен Шмуэлем из Витри, небольшого городка в провинции Марна, франция. Симха бен Шмуэль, ученик Раши (1040–1105), составил свой молитвенник в 1108 г. История о рабби Акиве, вероятно, является более поздней вставкой XII в. или, возможно, XIII–XIV вв.; в списке указано, что легенда заимствована из «Сфарим Пнимим» («Книга ликов»), термин, вероятно означающий мистические книги. Если история действительно является поздней вставкой, значит, обе версии рассказа появились одновременно.

Со времен Средневековья чтение кадиша институционализируется в качестве молитвы скорбящих во всех еврейских общинах и активно изучается и интерпретируется.

1 Wieseltier, L. Kaddish (New York: Knopf, 1998; текст приведен без транс- литерации).

2 Heinemann, J. [I.]. Prayers of the Beth Midrash Origin // Journal of Semitic Studies 5 (1960), 264–280; Heinemann, J. [I.]. Prayer in the Talmud: Forms and Patterns (Berlin: de Gruyter, 1977), 256–257.

3 Frumkin, A. L., ed. Seder Rav Amram ha-Shalem [Полный молитвенник рабби Амрана] (2 vols. Jerusalem: Tsukerman, 1912), 88b-89a.

Мой отец Йосеф Эфраим, сын Хаима Альтмана, был призван в восьмой кавалерийский полк местечка Роман. Вскоре, в 1877 году, началась война — румынская война за независимость. Мой отец и весь его взвод были отправлены на фронт в Добруджу.

Капитан, командовавший взводом, был крайне справедливым человеком и взял на себя заботу о моем отце. Старшиной был румынский еврей по имени Берку. Мой отец, в молодости бывший учеником иешивы, не хотел есть из общего котла, и капитан разрешил ему готовить отдельно.