Мартин Пачнер - От литеры до литературы [Как письменное слово формирует мир, личности, историю]

Несмотря на подавляющее преимущество армии правительства, его вынудили пойти на переговоры [449] Higgins N. P. Understanding the Chiapas Rebellion: Modernist Visions and the Invisible Indian. Austin: University of Texas Press, 2004. P. 84ff. . Это сделал анонимный публицист из Лакандонских джунглей, где небольшая группа майя еще сохраняла остатки прежних обычаев, хотя большинство этого народа давно было вытеснено на обочину испаноговорящей культуры, а его образ жизни повсеместно пребывал под угрозой забвения. Лакандонский публицист, скрывавший лицо под лыжной маской-балаклавой, известен как субкоманданте Маркос, Суб. Мексиканская армия вела на него непрерывную и повсеместную охоту, но так и не поймала. Он был слишком быстр, слишком подвижен и пользовался надежной поддержкой сельских жителей майя. Умелое использование СМИ и недавно появившегося интернета позволили Субу вывести обсуждение восстания и жестокого ответа армии на международный уровень.

Думая во время поездки через горы о неуловимом Маркосе, я понял, что значительной частью своей силы он обязан литературе. Когда в начале 1980-х он оказался в джунглях, главным оружием, имевшимся в его распоряжении, был рюкзак, полный книг [450] Henck , Subcommander Marcos. P. 71. . Через десять лет, когда восстание наконец началось, он с толком использовал их, издавая коммюнике, объявляя войны и публикуя открытые письма, осуждавшие все – от центрального правительства до НАФТА, Североамериканского соглашения о свободной торговле, стимулировавшего падение цен на кофе. Из технического оснащения у него имелась лишь старенькая портативная пишущая машинка Olivetti [451] Shadows of Tender Fury: The Letters and Communiques of Subcomandante Marcos and the Zapatista Army of National Liberation, trans. by Frank Bardacke, Leslie Lopez, and the Watsonville, California, Human Rights Committee. N. Y.: Monthly Review, 1995. P. 13. . Курьеры-подпольщики доставляли машинописные тексты в горный город Сан-Кристобаль [452] Ibid. P. 13. , где их сначала публиковали в местной газете, а потом распространяли в прессе разных стран. Обратный адрес был неизменным – «в горах Юго-Восточной Мексики».

Всемирный отклик на эти публикации оказался куда сильнее любого ожидания. Суб понял открывающуюся возможность и еще сильнее активизировал свою литературную деятельность. Помимо манифестов, призывающих к революции, он печатал эксцентричные ответы на заявления мексиканского правительства и удивлял политических обозревателей притчами, заимствованными из фольклора. Он также создал персонажа, дона Дурито, известного как Дон Кихот Лакандонских джунглей [453] Subcomandante Marcos, Zapatista Stories. L.: Katabasis, 2001. P. 23. . Мир восторгался этим непочтительным и трогательным голосом.

Понимая, что литература стала его важнейшим инструментом, Маркос решил модернизировать свое оружие – приобрел подержанный ноутбук и матричный принтер [454] Esch D, Of Typewriters and Masking Tape: A Media History of the Zapatistas // URL: https://aljazeera.com/indepth/opinion/2013/04/ 2013415112152991530.html . Как выяснилось впоследствии, они сыграли решающую роль в поддержке восстания. 13 августа 1999 г. Маркос набрал на своем ноутбуке и послал миру следующие слова:

Это – рассказ о том, как все было в состоянии неизвестности, все холодное, все в молчании; все бездвижное, тихое; и пространство неба было пусто.

Это – первый рассказ, первое повествование. Не было ни человека, ни животного, ни птиц, рыб, крабов, деревьев, камней, пещер, ущелий, трав, не было лесов; существовало только небо. Поверхность земли тогда еще не появилась. Было только холодное море и великое пространство небес.

Не было еще ничего соединенного, ничто не могло произвести шума, не было ничего, что могло бы двигаться или дрожать или шуметь в небе.

Не было ничего, что существовало бы, что могло бы иметь существование; была только лишь холодная вода, спокойное море, одинокое и тихое. Не существовало ничего.

В темноте, в ночи была только лишь неподвижность, только молчание.

Одни лишь Создательница и Творец, Тепеу и Кукумац, Великая Мать и Великий Отец, находились в бесконечных водах. Да, они находились там, скрытые под зелеными и голубыми перьями, и потому они назывались Кукумац. По природе своей они были большими мудрецами и большими мыслителями. Вот в таком виде существовало небо, и там находилось Сердце небес – таково имя бога, и так он назывался.

Тогда пришло его слово. К Тепеу и Кукумацу, собравшимся вместе во мраке, в ночи пришло оно, и Тепеу и Кукумац говорили с ним. И вот они говорили, обсуждая и совещаясь; они согласились друг с другом, они объединили свои слова и свои мысли.

И в то время, когда они размышляли, им стало ясно, что при наступлении зари должен появиться и человек. Тогда они распределили сотворение мира, рост деревьев и лесных чащ, рождение жизни и сотворение человека. Так было установлено это во мраке и в ночи силой того, кто есть Сердце небес, кто именуется Хуракан [455] Subcomandante Insurgente Marcos, Our Word Is Our Weapon: Selected Writings, ed. by Juana Ponce de Leon, foreword by Jose Saramago. N. Y.: Seven Stories, 2002. P. 407; Popol-Vuh (С. 10, 11). .

Скрываясь в горах на юго-востоке Мексики, Суб представил народу начальные строки «Пополь-Вух».

В который раз подтвердилось, что зафиксированное письмом слово – это оружие, которое может сохраняться веками, может быть пущено в дело в отдаленном будущем. Рассматривал ли Маркос этот старинный текст как союзника в своей попытке заявить претензии на исконные земли майя? Признавал ли он, всегда скрывающий лицо под балаклавой, свое родство с безымянными писцами-майя, пытавшимися сохранить свою культуру на самой грани исчезновения? Суб выбрал фрагмент «Пополь-Вух», обладающий особой привлекательностью, – создание мира посредством слова. Тут проявилось наивысшее могущество литературы, то самое могущество, которое подтолкнуло астронавтов «Аполлона-8» зачитать Книгу Бытия.

Проникнувшись этим недавним применением «Пополь-Вух», я прибыл в Сан-Кристобаль, красивый барочный город высоко в горах, центр сапатистского восстания. Местонахождение Маркоса, как всегда, оставалось неизвестным, но его изображения встречались повсюду. На рынке торговали и статуэтками Маркоса ручной работы, и футболками с лозунгами из его манифестов. На следующий день, первый день Пасхи, толпа собралась вокруг больших кукол из папье-маше, представлявших президента Мексики Висенте Фокса и аллегорическую фигуру НАФТА. И вдруг куклы одновременно взорвались. Я пригнулся, но тут же сообразил, что их просто набили петардами, которые и разлетелись во все стороны. Не то чтобы эта затея была совсем безопасна, но причин для серьезного беспокойства не имелось.

К сожалению, мне так и не удалось найти Маркоса – ни в джунглях, ни в Сан-Кристобале, ни в горных деревнях с их церквями и синкретическими ритуалами, вызвавшими сокрушительную ярость Ланды, чей проект христианизации майя так и не осуществился до конца и по прошествии почти четырехсот лет. Сапатистское восстание 1994 г. не привело к независимости майя от Мексики [456] Jeff Conant , A Poetics of Resistance: The Revolutionary Public Relations of the Zapatista Insurgency. Oakland, Calif.: AK Press, 2010. , но напомнило миру, что майя все еще существуют, что они все еще сопротивляются власти, которую присвоили себе чужаки, и что «Пополь-Вух» все еще может служить оружием в сражении за свои земли.