Ия Стеблева - Очерки турецкой мифологии: По материалам волшебной сказки

Таким образом, понятия «роза», «розовые лепестки», «розовая вода», так же как «ветви розы», «розовый куст», используемые в турецких волшебных сказках, полностью соответствуют культурным традициям народов Средиземноморья и вместе с представлениями о других цветах (фиалка, тюльпан, гиацинт) свидетельствуют о культурных связях Востока и Запада, уходящих корнями в глубокую древность.

Однако розовые лепестки в некоторых религиозных традициях имеют и мистические коннотации. Так, в суфийской поэзии, воспевающей Божественную Возлюбленную, употребляется образ «розовых лепестков души» влюбленного суфия [95] Шиммель А. Мир исламского мистицизма, с. 233. . Розовые лепестки и гирлянды из них — распространенный атрибут убранства надгробий мусульманских святых [96] См., например: Суворова А . Мусульманские святые Южной Азии, с. 46, 48–49, 75 и др. .

Интересно, что в турецких сказках упоминаются только культурные растения. Кроме указанных выше цветов к ним относятся: базилик («Дочь садовника, который выращивал базилик»), хна («Дели-Гюджюк»), какая-то «сонная трава» («Дели-Гюджюк»).

В других сказках упоминаются черешня (ягоды), огурец, арбуз, дыня, тыква, виноград, просо, ячмень, горох.

Поскольку мифопоэтические представления о растениях возникли в связи с земледельческими культами, сложились в ходе развития земледелия, что произошло гораздо позже, чем появление скотоводства, то можно сделать вывод о том, что тюрки, некогда бывшие кочевниками-скотоводами, в турецких сказках, собранных и в самой Турции, и на территории Болгарии, предстают перед нами не просто хорошими земледельцами и садоводами (сады упоминаются часто), а земледельцами, ассимилировавшими традиции переднеазиатской, ближневосточной и средиземноморской культуры земледелия.

Кроме явно выраженных растительных образов в турецких волшебных сказках имеются мифологические персонажи, связь которых с растительным миром не столь очевидна и требует пояснений. Эти персонажи интересны тем, что на своем уровне подтверждают высказанное нами мнение о длительных и обширных связях турок с соседними евразийскими народами, их способности ассимилировать местные культурные традиции и богатый земледельческий опыт.

К числу таких персонажей можно отнести «Девушку с длинными волосами» и «Деда-Садовника», связь которых с растительностью и идеей плодородия отражена посредством универсальной символики, используемой также в турецких текстах.

В одной из турецких сказок, записанных в Анкаре [97] Сведения о записи сказки, вариантах сюжета и конкретных местах ее распространения как в азиатской, так и европейской частях Турции см.: Турецкие сказки, с. 382 (№ 36). от жителя Стамбула, говорится о том, что «в давние времена» жил один сапожник, который «рубил в горах поленья, приносил их домой и делал из них красивые деревянные сандалии».

Однажды ему попалась «очень красивая колода». Сапожник взял ее домой, решив, что когда-нибудь сделает из нее «особые сандалии, для дворца». А пока он поставил полено за дверью. Как только сапожник ушел, в доме никого не осталось, «стоявшая за дверью колода — крак! — распалась надвое, из нее вышла девушка, прекрасная, как четырнадцатидневная луна». Эта девушка хлопнула три раза в ладоши и приказала выходить из колоды другим девушкам. Появились «еще четырнадцать девушек, одна прекраснее другой. Волосы у них доставали до земли. Выйдя из колоды, они встали кольцом вокруг своей госпожи», которая велела им выполнить разную работу по дому. К вечеру красавица снова хлопнула в ладоши и позвала к себе девушек. Те опять встали кольцом вокруг своей госпожи и по ее приказу вошли в колоду. «Последней, волоча по полу свои золотистые волосы, в колоду вошла красавица, и колода захлопнулась».

Придя вечером домой, сапожник не узнал его и подумал, что ошибся домом. Так повторилось еще раз: как только сапожник уходил из дома, из колоды появлялись девушки, все мыли, чистили, готовили разные кушанья и опять исчезали в колоде. На третий раз сапожник догадался незаметно спрятаться, увидел все происходящее и, когда девушки, выполнив работу по дому, стали поочередно уходить в колоду, схватил последнюю, ту, что была госпожой остальных девушек, за руку и спросил: «Кто ты: джинн или другой какой дух?» Девушка ответила: «Я не джинн, а дочь падишаха пери».

После этого красавица-пери вышла замуж за сапожника, остальных девушек отдала ему в услужение, и все зажили счастливо. Но о необыкновенной красоте жены сапожника узнал падишах тамошних мест. Он призвал к себе сапожника и потребовал, чтобы тот либо отдал ему свою красавицу-жену, либо выполнил три условия, иначе ему грозит смерть. Условия эти таковы: первое — раздобыть ковер, который покроет всю землю, насколько видят глаза; второе — зимой достать такую корзину летних фруктов, чтобы все их ели, а они никак бы не кончались; третье — доставить такого новорожденного ребенка, чтобы он сразу мог говорить, «стоя в почтительной позе».

По приказанию красавицы-пери, чудесной жены сапожника, арап доставляет нужные предметы, а таким новорожденным ребенком оказывается сын сестры этой пери. Это значит, что младенец тоже является сверхъестественным существом. Так с помощью чудесной жены-пери сапожник выполнил задания падишаха, победил его и стал правителем тех мест («Сапожник и падишах»).

В этой сказке фигурируют ряд растительных образов и персонаж, связанный с растительным миром, — девушка с длинными волосами. В сказке сказано, что эта девушка является дочерью падишаха пери и, следовательно, сама — пери. Между тем ее главные особенности заключаются в наличии очень длинных волос и появлении из колоды (т. е. дерева), что не соответствует характеристикам пери — прекрасных девушек, превращающихся в птиц, а значит, связанных с воздушной стихией, которые обычно собираются возле водоемов.

Подтверждением тому, что красавица с длинными волосами не является пери, может служит эпизод из другой сказки, в которой ее героиня должна была бить жасминовым прутом арапа (т. е. чернокожего джинна) с длинными волосами, намотав их на руку, до тех пор, пока арап (бывший в действительности девушкой) не побелеет («Чан-Кушу, Чор-Кушу»).

Таким образом, в одном тексте девушка с длинными волосами названа пери, в другом — арапом. По-видимому, подлинное представление об этом персонаже утрачено, и назван он по-разному в двух текстах в соответствии со своей ролью в сказках. В первом случае девушка с длинными волосами оказалась пери, потому что она выполняет функцию чудесной жены — помощника главного героя, во втором случае — противника главного героя, здесь: арапа.