Ия Стеблева - Очерки турецкой мифологии: По материалам волшебной сказки

Арабское слово фалак (небо, небосвод) в переосмысленном значении — «судьба» в Коране, по-видимому, тоже не употребляется, распространение его в таком значении среди тюрко- и ираноязычных народов, по всей видимости, следует также связывать с посткоранической мусульманской традицией. Расширение первоначального значения слова — «небо», «небосвод» до понятий «судьба», «рок» и, кроме того, «мир» и «вселенная» у этих народов, вероятно, явилось результатом взаимопроникновения религиозно-мифологических представлений арабской и местных культурных традиций, где архаическое божество Неба являлось единственным распорядителем человеческих судеб. Например, культ Неба существовал у хунну последних столетий до н. э. и у ряда тюркомонгольских народов Центральной и Средней Азии в первые века н. э. Согласно древнетюркским руническим текстам, верховным божеством тюрков в древности было обожествляемое Небо — Тенгри [118] См. подробно: Стеблева И.В. К реконструкции древнетюркской религиозно-мифологической системы, с. 213–214. . В дальнейшем, в средние века, после принятия ислама слово Тенгри (Бог) употреблялось среднеазиатскими тюрками как синоним слова Аллах.

На основании сказанного можно сделать вывод о том, что понятия felek (небо, небосвод, судьба, рок) и kismet (участь, доля, удел, удача, счастье, судьба), употребляющиеся в сказке видинских турок, не имеют прямой связи с Кораном и являются продуктом переосмысления значений арабских слов на основе и более ранних, архаических мифологий, и более поздних культурных контактов. Поэтому интересно проследить смысловое соотношение понятий «Аллах», felek и kismet в турецкой сказке.

Как и полагается, в тексте, бытующем в мусульманской среде, Аллах — создатель всего сущего, он предопределяет поступки всех людей и каждого человека в отдельности, он защитник и помощник всякого в него верующего, ибо он милостив и милосерден, именно с ним человек должен связывать свои надежды на лучшее. Всем управляет воля Аллаха. Подтверждением этому являются все случаи упоминания Аллаха в тексте сказки. Так, в ее начале богатый брат, испытывая неловкость из-за того, что его старший брат беден, не спрашивал у него, как идут его дела, а говорил: «Что поделывает ваш Аллах?» На это старший брат отвечал также иносказательно: «Аллах делает лестницу. Может быть, однажды и я поднимусь по ней наверх», т. е. старший брат выражал надежду когда-нибудь разбогатеть. Далее, отправляясь в скитания на поиски своей судьбы, старший брат говорит своей жене: «Оставляю тебя на попечение Аллаха». Затем другой персонаж сказки, старик-дервиш, объясняя старшему брату смысл происходящего с ним, заключает: «Не ищи свою судьбу. Если Бог не даст, то что может сделать человек?» В этой пословице не употреблено слово Аллах, а сказано: Mābub (божество, кумир, в суфийской традиции — Возлюбленная, Абсолют), данное слово использовано ради его аллитерации со словом Māmut (Махмуд, имя собств.).

Пускаясь в путь, старший брат говорит жене: «Пойду скитаться, искать свою судьбу. За что мне посланы одни мучения?.. Не могу заработать даже на хлеб». Следовательно, старший брат отправился искать лучшей доли, изменений в жизни. Понятие судьбы, которую вознамерился искать старший брат, выражено словом felek (небо, небосвод, судьба, рок). Затем, отвечая на вопрос старика-дервиша, что он тут делает, старший брат говорит: «Я иду искать свою судьбу. Она дала мне семью, так почему же не послала удачу?» Понятие судьбы снова выражено словом felek , удача — словом kismet , что означает также «счастье» и «удел, участь». Слово kismet в значении «удел, участь, доля, судьба» употребляется в повторяющихся вопросах другого персонажа — Хромого Ангела, с которыми он обращается к старику-дервишу: «Сегодня ночью в мир явилась тысяча и одна живая душа. Какой удел (kismet) мы им определим?» И каждый раз старик-дервиш всем людям, родившимся «этой ночью», определял меру достатка, благосостояния. Поясняя изменение, свершившееся в судьбе старшего брата, старик-дервиш говорит: «…ребенок, родившийся сегодня ночью, принесет тебе счастье (kismet)… Теперь… тебе во всем будет удача (kismet)».

Таким образом, в сказке выражена идея, что все зависит от воли Аллаха — распорядителя судеб всех людей, но человек может пытаться найти свою линию судьбы (felek), а покорность воле Аллаха и долготерпение будут вознаграждены счастьем, удачей, счастливой судьбой (kismet).

Но кто же он — загадочный старик-дервиш? Уже сама персонификация его образа не позволяет ему быть Аллахом. Между тем сила его такова, что он не только определяет конкретный удел каждого человека, степень его достатка, но все обещанное им старшему брату начинает тут же сбываться настолько, что старший брат не просто разбогател, а стал падишахом.

Заметим, что герой сказки встретил старика-дервиша в «горной местности», т. е. в «опасном» пространстве диких, злых и сверхъестественных сил, что подтверждается вопросом старика-дервиша, обращенным к старшему брату: «Эй, сынок, здесь ни человек не ходит, ни дух не бродит, а ты что тут ищешь? Входи, будь моим гостем, а не то тебя съедят дикие звери».

Обычно с таким вопросом-предупреждением к героям турецких сказок обращаются демонические существа — дэвы, старухи-дэвы, но также дервиши, наделенные в турецких сказках не только святой, но и демонической силой. Другое обстоятельство: могущественный старик-дервиш вышел навстречу герою сказки из «хижины», т. е. убогого жилища, в котором, согласно традиции ближне- и средневосточных мусульманских текстов, особенно суфийской ориентации, обитали отшельники и святые. Конечно, сила, проявленная стариком-дервишем в сказке видинских турок, — святая. Что же касается «опасного» пространства в «горной местности», где обитал могущественный старик-дервиш, то здесь мы видим утрату представлений о четком разграничении сферы действий добрых и злых сил. Главным в старике-дервише помимо его могущества является указание на то, что он существо, безусловно, сверхъестественное и выполняет функцию посредника между человеком и Всевышним.

Хотя в Коране об Аллахе и верующих в него сказано: «Нет у них помимо Него пособника, и никого Он не делает соучастником Своего решения» [119] Коран. Пер. и коммент. И.Ю.Крачковского. М., 1986, сура 18. Пещера, 25(26), см. также 102(102); сура 10. Йунус, 19(18); сура 13. Гром, 17(16); сура 39. Толпы, 44(43)-45(44). , а это значит, что в Коране изначально не предусмотрены святые — посредники между Аллахом и людьми, в посткоранической традиции чрезвычайно сильно развилось почитание святых, составившее обширную область мусульманских верований. Сюда вошла прежде всего фигура Мухаммеда — посланника и пророка Аллаха, реально существовавшего человека, который в позднейшей мусульманской традиции приобрел чудесные черты, его вполне реалистическая биография постепенно была расцвечена мифологическими сюжетами и мотивами, в результате чего Мухаммед стал чудотворцем, посредником между Аллахом и людьми. В качестве святых стали почитать реальных и мифических сподвижников Мухаммеда, круг его семьи, пророков ислама, мучеников за веру, суфиев, а также некоторые доисламские божества, вошедшие в народный, низовой ислам путем замещения понятий и сплава ортодоксальной мусульманской религии с другими конфессиями и местными верованиями народов, принявших ислам [120] Гольдциэр И . Культ святых в исламе; Басилов В.Н . Культ святых в исламе. .