Александр Севастьянов - Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Отмечу в скобках, что возникновение вторичной, смешанной расы латиносов, которая так восхищает оппонентов, произошло в искусственных условиях, которые правильно следует характеризовать именно как неволю, в результате насилия и над Личностью, и над Природой! Ведь секрет появления латиносов прост: триста лет подряд темпераментные испанцы и португальцы — европеоиды — «тараканили» почем зря рабынь негроидного и монголоидно-американоидного расового происхождения. И кстати, ещё в скобках, в ряде случаев снижение жизнеспособности (плодовитости) гибридов может проявляться, не в первом, а в пятом-шестом и более отдаленных поколениях. Так что считать эксперимент с вторичной расой латиносов оконченным — преждевременно. Может быть выживут, а может быть вымрут или утратят примесные качества, реверсируют в течение столетия-двух.

Итак, уважаемые оппоненты, плодовитое гибридное потомство — не только не главный признак единства вида, а вообще не признак этого единства. И факт плодовитости потомства различных рас вовсе не свидетельствует о единстве человечества как вида. Утверждать, что человечество единый вид, ибо гибридные расы-де дают плодовитое потомство, — это нечестно. Аргументация ваша недостоверна, что подтверждается даже на примере проторас: тех же неандертальцев и кроманьонцев, не совпадающих генетически, но тем не менее передавших нам свои наследственные черты. Да, проторасы и расы скрещиваются между собой и дают плодовитое гибридное потомство, но это вовсе не означает, что человечество есть единый вид. Правильнее считать, что такого вида вовсе нет! В крайнем случае, признались бы честно, что проблема вида вообще не имеет пока окончательного решения в науке…

Сказанного достаточно, чтобы заявить: таксон Homo sapiens, давным-давно предложенный Карлом Линнеем, исчерпал свое научное содержание и должен быть пересмотрен. Что значит «человек»? Что значит «разумный»? Почему следует покрывать этим таксоном столь разные биологические сущности? Все это пора осмыслить заново.

Самое глупое и нелепое, что приходилось читать насчет рас, это будто бы ушедшие из Африки на Север темнокожие кроманьонцы прошли под воздействием среды (климата) через «депигментацию», а ушедшие на Восток синантропы [87] Если происхождение монголоида от синантропа, по данным краниологии и одонтологии, более чем вероятно, то происхождение синантропа от австралопитека столь же фантастично, сколь и кроманьонца. или их предки по той же причине пожелтели и окосоглазели. Именно на этом абсолютно недоказанном и совершенно недостоверном варианте с непонятным упорством настаивают Бутовская и Аксянова. Они пытаются внушить нам, что расы — не биологическое, а географическое понятие, потому что расовые признаки, якобы, не существовали с самого начала, а сформировались географической средой и к ней привязаны.

Если допустить такую гипотезу, то надо будет признать верным утверждение: схожая среда формирует у человека схожую морфологию . А между тем всем и каждому видно и понятно, что такой зависимости в мире нет.

Нет ее нигде. Не почернели и не приобрели курчавые волосы народы, живущие в Азии и Америке в тех же широтах, что и негроиды в Африке. Ну нет там автохтонов-негроидов — и все тут! Хотя заселение этих широт произошло, по разным данным, от 70 до 30 тысяч лет тому назад, срок вполне достаточный для глубоких адаптивных изменений, если они и впрямь возможны. Или на жителей этих континентов природа влияет иначе? Но это не доказано. Не побелели, не приобрели светоловолосость и светлоглазость, не превратились в европеоидов негроиды, живущие со времен неолита на юге Африки в климате, аналогичном европейскому. А равно автохтоны весьма прохладных Фольклендов или Огненной Земли. Не стали похожими на европеоидов, не «отбелились» также канадские индейцы или гренландские эскимосы, народы Сибири, Аляски или Приморья. Не стали похожими на негроидов живущие в соответствующем поясе индийцы, тибетцы, китайцы и вьетнамцы, индейцы Центральной и Южной Америки. А если монголоидные в целом народы Южной Азии местами приобрели отдельные негроидные черты, то это объясняется только метисацией, так же, как и обретение монголоидных черт бушменами и готтентотами Южной Африки. Ибо на севере этого континента тысячелетиями шла метисация негроидов и европеоидов, а на юге — негроидов и монголоидов, как и на юге Индостана и Азии в целом.

Отмечу, что морфологических изменений, напоминающих расовые признаки, не дали ни относительно небольшие сроки проживания в принципиально иной среде (400 лет негров в Северной Америке, 1500 лет эскимосов в Гренландии), ни огромные , измеряемые десятками тысяч лет. Не белеют черные и желтые, не чернеют желтые и белые, не желтеют и не окосевают белые и черные (иначе, чем посредством метисации) и т. д. Как, с какой стати могли бы пройти через «депигментацию» кроманьонцы в течение, допустим, 20 тысяч лет, если за тот же или больший срок ее не прошли негроиды Южной Африки, индейцы Северной или юга Южной Америки или народы Северного Китая? Словом, все говорит о том, что все три большие изначальные расы возникли не только в разных центрах (с полицентрической концепцией не спорят уже даже наши оппоненты, писания политически ангажированного моноцентриста Я. Я. Рогинского давно девальвировали), но и от разных, не связанных ничем между собою чистых в расовом смысле групп предков. Какими возникли, такими и остались. И с самого начала были такими, по своим основным характеристикам, какими мы видим их сегодня.

Между тем, как пишет руководитель отдела системогенеза Института нормальной физиологии профессор К. В. Анохин, новейшие исследования показали, что хотя определенные приспособительные функции (предположим ненадолго, что разрез глаз или цвет кожи к ним относятся) передаются по наследству, они принципиально не изменяют как таковую морфологию человека. То есть, в поколениях, попавших в особые природные условия, может вырабатываться повышенная адаптивная биологическая реакция, которой нет у ранних поколений и у народов других регионов. (Например, у жителей высокогорных Анд увеличен объем легких.) Но, если популяцию переселить в новые (или прежние) условия, не требующие подобной адаптации, то это свойство быстро, через 2–3 поколения утрачивается, атрофируется за ненадобностью. Если бы цвет кожи, глаз, волос, разрез глаз, структура волос и иные расовые признаки были благоприобретенными, обусловленными географической средой, они обязательно в недолгом времени исчезли бы при переселении популяции в иные края. Нашим критикам 400-летний срок пребывания негров в Америке или 300-летний — буров в Африке кажется исторически малым, ничтожным, чтобы первые побелели, а вторые почернели. Но если те или другие приобрели свои свойства в порядке адаптации, то изменения должны были наступить за гораздо более короткое время. О вышеприведенных примерах с куда большим сроком «реадаптации» я уж и не говорю.