Александр Севастьянов - Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Другому я не стал бы отвечать, ибо Ваш текст показался мне сделанным наспех, непродуманно, он выдаёт, в самом лучшем случае, лишь Ваши добрые намерения. (Куда ведёт дорога, устланная добрыми намерениями, Вы знаете.)

Я отвечаю Вам по трём причинам. Во-первых, я уважаю Вас, сотрудничаю с Вами и, будучи выше личных амбиций, намерен ради пользы дела сотрудничать и впредь. Надеюсь, что и у Вас хватит моральных сил на подобный подход после прочтения моего ответа. Поэтому считаю, что между нами не должно быть никаких недоговорённостей, никаких тёмных умолчаний. Если возникает недоразумение, его надо как можно быстрее устранить — и идти вместе дальше. Конечно, я предпочёл бы не делать этого на людях, но инициатива публичной полемики между нами принадлежит не мне. Не могу понять, кстати, почему, если что-то показалось в моей позиции сомнительным, Вы не пригласили меня, своего заместителя по Всеславянскому союзу журналистов, на встречу (в любом составе), чтобы прояснить всё, что угодно. Вы не отмерили семь раз, прежде чем отрезать. Вы предпочли ударить молча, без предварительных объяснений со мной, без «объявления войны» — и, в сущности, в спину. Я охотно тоже поступаю так, но только с врагами. Неужели я стал для Вас неприятелем? Видит Бог, я всегда хотел лишь сотрудничать, а не конкурировать с Вами. Теперь уж давайте один раз договорим всё до конца, а там — либо ещё теснее станем плечом к плечу, либо разойдёмся навсегда.

Во-вторых, тема отношения русских к другим народам России действительно чрезвычайно важна и актуальна. Её решение есть во многом решение всей нашей судьбы. Обсуждение этой темы давно назрело. У меня есть более чем серьёзные основания считать, что эта тема также не для публичных дискуссий, но Вы, поставив меня перед необходимостью отвечать, тем самым открыли ящик Пандоры. Ответственность за это — на Вас.

В-третьих.Как Вы знаете, я — филолог, историк, социолог — пришёл в политический национализм из академической науки. Однако вернуться туда я уже не смогу, даже если захотел бы. Ибо после выхода в свет многих моих статей и книг (особенно книги «Чего от нас хотят евреи») моя репутация русского националиста служит мне на пользу лишь в весьма узком секторе политической жизни, во всех же остальных, без исключения, — только вредит. Такой выбор я сделал сознательно, по убеждению, к нему привела меня именно моя научная работа, это выбор не только сердца и чести, но и ума. Все мосты за мной сегодня сожжены. Поэтому я никому (даже Вам) не могу позволить поколебать мои позиции на той единственной и тонкой полоске политической почвы, на которой закрепился, пожертвовав всем. Эту полоску я намерен отстаивать во всеоружии доступных мне знаний и интеллекта. Так что прошу извинить, если калибр моих аргументов покажется Вам чрезмерным: я защищаюсь, как могу. Не надо было на меня нападать.

Если говорить в самых общих чертах, то главный недостаток Вашей критики — отсутствие либо поверхностность исторических знаний. А ведь в таком вопросе без исторического «глубокого бурения» невозможно ни разобраться, ни сделать верные выводы, в том числе политико-практические. Конечно, история открывает нам зачастую страницы, на которых написано вовсе не то, что нам бы хотелось. Но, как известно, «поиск истины — не есть поиск желаемого».

Знать и мыслить — порой тяжёлый крест для политика, но всегда счастье для учёного. Политик — зачастую больше тактик, чем стратег; настоящий учёный, идеолог — всегда стратег и только. Политик может действовать по принципу «два пишем — три в уме»; он, как капитан корабля, должен маневрировать, лавировать, избегая рифов, мелей и столкновений, прокладывая путь к маяку. Но учёный, идеолог, как тот самый маяк, — он не имеет права маневрировать и лавировать, иначе пойдут ко дну все корабли вокруг. Одно дело, если вы что-то скажете в личной беседе — политики часто в разных аудиториях говорят совершенно противоположные вещи, и это нормально. Другое дело, если вы даёте письменную публичную установку коллегам: тут уж вы отвечаете за каждое слово. Лучше смолчать, чем ляпнуть лишнее.

Второй недостаток — самоуверенность, с которой Вы судите о сложнейших проблемах, не будучи в них специалистом. Ваша беда в том, что Вы взялись за «интегральное исчисление» — еврейский вопрос, не полностью освоив простую «арифметику» национализма. Точнее, освоив её как художник слова, эмоционально, а не рационально. Успешно разобравшись с некоторыми аспектами еврейского вопроса, Вы решили, что ключи к решению всех русских проблем уже у Вас в руках. А это не так. Русский вопрос — шире и глубже, чем вопрос русско-еврейских отношений, и не ими одними определяется. Еврейский вопрос — лишь фрагмент русского, хотя и важнейший. Но реальная проблематика русской жизни не сводится лишь к русско-еврейскому противостоянию, она многомернее и сложнее. Решив с кондачка поучить меня «правильному» национализму, Вы, отнюдь не обладая монополией на истину, попадаете впросак.

В целом Ваше сочинение — манифест заурядного патриота-имперца, мечтающего, что «на русских с надеждой смотрят не только народы России, но и народы бывших союзных республик», а вовсе не просвещённого русского националиста. (Не зря Вы и партию свою назвали не «Русская национальная», а «Русская патриотическая»).

Попробую пояснить всё сказанное и ответить Вам по существу.

Не скрою, больше всего меня задела не сама Ваша критика, а тон Вашей статьи — мягко говоря, недружеский.

Например, Вы пишете: «Охотно и с размахом откровения русского националиста печатает "Независимая газета", не допускавшая прежде на свои полосы националистических материалов. Сошлись я сейчас на свой опыт общения с "Независимой газетой", скажут, личные счёты свожу, обиделся… Отчего же такая милость наших идейных противников к статье "Как и почему я стал националистом", не потому ли, что статья эта не националистическая вовсе, а антинационалистическая, она не разъясняет, не развивает, не пропагандирует идею национализма, напротив, искажает, извращает представление о национализме настолько, насколько искажает представление о математике человек, пытающийся выдать дважды два за три с половиной или пять с четвертью… Ряженым в чужие одежды предстаёт национализм во всей громадной статье Севастьянова, тем и любезен он "Независимой газете"… То-то обрадовались этой статье в "Независимой газете". Одно дело, когда кто другой из авторов, родственных по духу "Независимой газете", изгваздает национализм во лжи, совсем другое дело, когда это сделает человек, называющий себя русским националистом и действительно слывущий (! — А.С.) националистом в националистических кругах».