Владимир Немирович-Данченко - Избранные письма. Том 2

Вл. Немирович-Данченко

473. К. С. Станиславскому[891]

4 декабря 1932 г. Сан-Ремо

4 декабря

Сан-Ремо

Дорогой Константин Сергеевич!

От всего сердца благодарю Вас за радостную телеграмму о первых спектаклях «Мертвых душ»[892].

Шлю самый горячий привет всем участвующим, Вам, Сахновскому, Булгакову, Телешевой и всему театру.

Еще и еще раз: театр — как искусство, театр — как одна из могущественных культурных сил, театр — как дело, которому {398}талантливые люди могут отдавать свои жизни, — только у нас во всем мире!

Преданный Вам и дорогому Художественному театру

Вл. Немирович-Данченко

474. А. М. Горькому[893]

22 декабря 1932 г. Болонья

Дек. 22. Четверг

Дорогой Алексей Максимович!

Сейчас прочел «Егора Булычова». Мне прислали пьесу только что.

Давно, очень давно уже я не читал пьесы, такой… Вот хочу употребить эпитет, от которого бы какого-нибудь, самого что ни на есть нового нашего критика повела бы судорога… А я все-таки употреблю: давно не читал пьесы такой пленительной. Право, точно Вам только что стукнуло 32 года! До того свежи краски. Молодо, ярко, сочно, жизненно, просто, — фигуры как из бронзы… И при всем том, — это уже от 60‑летнего возраста и это уже на пятнадцатом году: мудро, мудро, мудро! Бесстрашно, широкодушно. Такая пьеса, такое мужественное отношение к прошлому, такая смелость правды говорят о победе, окончательной и полнейшей победе революции, больше, чем сотни плакатов и демонстраций. И опять: молодо, свежо и — пленительно.

И еще. Точно Вы говорили Вашим многочисленным молодым литературным ученикам: «Да, да, все это насчет идеологии правильно, так и надо, все наши главные задачи вы усваиваете великолепно, — но помните, что в художественной литературе самое зерно ее не в этом, а в чем-то еще, в чем-то, что до сих пор, несмотря на целые сотни книг, не определено как следует, как нельзя определить как следует запах розы, — в чем-то, что и я хотел бы сказать вам не словами… Вот попробую…» И написали этого «Егора Булычова».

Как это могло случиться, что пьесу перехватили у Художественного театра?[894]

Мне пишут, что у нас ее будут ставить. Запрошу подробностей. Главное — о распределении ролей, Это так важно![895]

{399}А пока хотелось Вам написать эти строки. Пишу очень коряво, но гладко как-то и писать об этом не хочется.

Говорить можно было бы много-много.

Пишу Вам случайно из Болоньи. Я обязался в компании Татьяны Павловой поставить «Вишневый сад». Через два дня переезжаю в Милан (Teatro Odeon). Раньше конца января в Москву не попаду.

Кому же играть Булычова? Качалову? Леонидову?

Все образы до единого замечательно ярки. Никогда их не сыграть Вахтанговскому театру так, как может наш.

«Сцены»? Нет! Сценами привыкли называть нечто, что не пьеса. Это цельное драматическое произведение, — но больше пьесы . Это надо назвать как-то иначе.

Искренно Ваш Вл. Немирович-Данченко

475. Из письма О. С. Бокшанской[896]

25 декабря 1932 г. Милан

25 дек.

… «Булычов» мне чрезвычайно понравился. Даже пленил. Какие все великолепные образы. Я бы Булычова дал Качалову[897]. … Радуюсь за успехи «Мертвых душ». Представляю себе несколько великолепных исполнителей: великолепную общую школу актерскую; прекрасную организацию; любопытные технические выдумки; борьбу Москвина с тем, что роль не совсем в его индивидуальности, — вернее сказать: борьбу с ролью, чтоб подчинить ее его индивидуальности; холодок мастерства Леонидова; и в общем все-таки скучновато. Но, конечно, и при этом — спектакль, который должны смотреть.

Бедный Сахновский! От души ему соболезную[898].

Вы пишете — Ольга Леонардовна[899] поправилась. Но Вы не писали, что она была больна! Чем?

Верю Вашему вкусу и радуюсь, что еще могут так играть, как Попова «Бесприданницу»[900]. Ах, как мало теперь актрис и актеров, которые играют так, как надо играть Ларису. И как прекрасная актриса Тарасова вряд ли даже понимала, чего {400}я добивался, какого родника я искал в ее душе[901]. Соколова близка к такому искусству. …

476. Из письма О. С. Бокшанской[902]

29 декабря 1932 г. Милан

Четверг, 29 дек.

… Кстати, Вы уверены, что у Вас, именно у Вас, информации о настроениях в театре правильные? Задаю этот вопрос без малейшей подозрительности и недоверия. Напротив, Вы всегда стараетесь быть чрезвычайно объективной, и когда высказываетесь от себя, то чувствуется, что у Вас опора на лучшую, благороднейшую часть театра. А все-таки хорошо держать под контролем свой собственный информационный аппарат.

Пользуюсь случаем, — как выражаются в приветствиях, — засвидетельствовать Вам, что считаю Вас самым талантливым из всех секретарей, которые когда-нибудь и у кого-нибудь были.

… Актеры искренне и по-хорошему увлечены «Вишневым садом» и очень быстро схватывают тон простоты и лиризма. Павлова отличная актриса, с обаянием, красивым темпераментом, лучшая актриса Италии, немного подпорченная итальянщиной и тем, что играет 300 дней в году, каждый день и иногда два раза в день, без перерыва ни на один день. И при этом — директриса, то есть управляет всем делом. Здесь ведь нет постоянных театров. Здесь есть труппы, переезжающие из города в город. Компания Павловой считается лучшей труппой в Италии. Художником в «Вишневом саде» будет Бенуа-сын. Молодой человек, который увлекался всеми нами мальчиком в наши поездки в Петербург. Талантливый художник, имеющий здесь успех. Я видел его работу в опере. Уговариваю его ехать в Москву и поучиться и, может быть, что-нибудь сделать. Он готов. Собирается сколотить немного денег и ехать. Он приятный, культурный, со вкусом, — невероятно напоминает отца движениями, но красивее, стройнее. …

{401} 477. К. С. Станиславскому[903]

17 января 1933 г. Милан

Телеграмма

Юбилейная дата[904] требует проверки взаимоотношений. Вглядываюсь в самые глубины души, испытываю к Вам бесконечную благодарность за все, что я получил от Вас в моем артистическом росте; сверкающие, радостные воспоминания о наших совместных работах; чувства истинного дружества и братства. Если бы я молился, я просил бы судьбу сохранить Вам силы на много-много лет.

Немирович-Данченко

478. А. М. Горькому[905]

29 января 1933 г. Сан-Ремо

29 янв. San-Remo

Villa «Adriana»

Дорогой Алексей Максимович!

Уж и не знаю, как мне оправдаться, что я так долго не отвечал Вам на Ваше любезное, товарищеское письмо. Во-первых, я был очень занят. Взявшись показать чеховскую пьесу с итальянскими актерами, я должен был сделать это по достоинству — и чеховского творчества и искусства Художественного театра.