Марк Уральский - Чехов и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

Вообще, чтобы получить мясо вполне «каширное», с ним очень много возни. Еще на «площадке», где производится общая продажа рогатого скота, намеченный еврейским мясопромышленником бык осматривается во всех подробностях особым специалистом, определяющим, нет ли в животном каких-нибудь скрытных невидимых болезней. Если бык окажется совершенно здоровым, он передается в руки резнику («шейхет»), который и оканчивает с ним все земные расчеты.

Главным лицом, определяющим пригодность мяса к употреблению евреями, является резник, который убивает быка и проводит исследование его внутренностей. Не всякий еврей может быть резником, для этого надо выдержать особый экзамен и получить от двух раввинов аттестат, удостоверяющий познания его в талмуде и в умении точить нож («халеф»), которым убивается бык, корова, овца, курица, гусь и пр.

В деле убоя скота евреи вообще не проявляют гуманности, и поэтому никаких других орудий, уменьшающих страдания убиваемого животного, кроме ножа, не употребляют. При этом нож должен быть так заточен, чтобы положенный поперек его лезвия волос разрезался пополам от одного только дуновения на него.

Взмах ножа при убое животного должен быть так рассчитан, чтобы оно моментально было убито, в противном случае животное считается недобитым, а, следовательно, «трефным». В то же время, если от сильного взмаха руки резника нож ударяется лезвием своим в шейный позвонок быка, мясо его считается уже трефным, на том основании, что на лезвии ножа образовались зазубрины и, следовательно, частицы лезвия остались в позвонке, а по учению талмуда в теле убиваемого для употребления в пищу животного не должно быть никаких посторонних веществ, в противном случае оно считается «трефным», т. е. негодным к употреблению.

Точно также трефным считается убитый рогатый скот, если найдено будет, что он страдал так называемой «сахарной болезнью», или если в печени найдены были бугорчатые припухлости, а в желудке камешки.

В таких случаях, когда убитое животное признается негодным к употреблению, туша его продается русским мясопромышленникам, которые охотно покупают у евреев «трефных» быков и телят, так как им делается уступка с каждой туши от 2 до 5 рублей.

Вообще еврейские мясопромышленники без русских обойтись не могут, так как из всей туши рогатого скота только передняя часть разрешена евреям к употреблению, заднюю же часть, начиная от так называемого поясничного позвонка, евреям запрещено употреблять в пищу. Ввиду этого, тут же, на скотобойне, или в крупных еврейских мясных лавках русские мясопромышленники скупают у евреев задние половины туш, причем опять-таки получают скидку от одного до трех рублей с туши.

Еврейские резники, которых в Петербурге имеется целый штат, получают за убой скота «поштучную» плату: за черкасского быка 2 р., за корову 1 р. 50 коп., за теленка и овцу 1 р., за резку домашней птицы от 5 до 15 коп. со штуки.

Кроме резки в еврейской местной торговле не малую роль играет так называемый «исследователь» («менакер»), на обязанности которого лежит отделять жилы из мяса и выбрасывать из внутренностей туш те жировые пласты, которые не разрешены евреям к употреблению в пищу. Только после этого исследования мясо быка становится уже вполне каширным. Перед тем, однако, как варить говядину, она по еврейскому закону, т. е. по учению талмуда, должна быть тщательно вымыта водою и обильно посыпана солью, которая в продолжение целого часа не смывается с сырого мяса. Делается это для того, чтобы соль впитала в себя те остатки крови, которые еще имеются в сыром мясе. Только после всех этих мытарств мясо может поступать на каширную кухню еврея.

Как видим, автор проявляет основательную компетенцию в описании того, как получается евреями пригодное к употреблению в пищу «каширное» (т. е. кошерное) мясо, хотя и полагает, что «с ним очень много возни». В его замечании, что «в деле убоя скота евреи вообще не проявляют гуманности, и поэтому никаких других орудий, уменьшающих страдания убиваемого животного, кроме ножа, не употребляют», непонятно, о каких именно «других орудиях» идет речь. Между тем, мировая практика убоя скота показала, что еврейский способ является самым гуманным, так как при нем перерезается общая сонная артерия, обеспечивающая кровью головной мозг животного, и оно сразу лишается возможности что-либо чувствовать…

В статье описаны взаимоотношения еврейских и русских «мясопромышленников» и делается вывод о том, что и первые не могут обойтись без вторых, и для русских мясоторговцев еврейский убой скота выгоден, так как они получают по сниженной цене часть туши животного, запрещенную евреям к употреблению, а также «трефных» быков и телят.

Представлены даже цены, которые установлены для резников за убой скота и птицы. Автор прослеживает все этапы отбора и забоя скота вплоть до продажи «каширного мяса» и поступления его на еврейскую кухню. И хотя это взгляд со стороны (приготовление этого мяса в пищу он называет «мытарствами»), но взгляд — доброжелательный…

Третья статья «Сила еврейского кагала» («Петербургская газета». 18 декабря 1886, № 347) по тону и содержанию резко отличается от первых двух. Это по сути обвинение всего еврейского народа в злоупотреблениях.

Вот текст этой статьи ‹…›:

На днях, в отделе «Среди газет», говоря об органе русских евреев «Восход», мы сказали, что послаблений в законодательстве по отношению к евреям быть не должно до тех пор, пока существует еврейский кагал.

Сегодня, возвращаясь к этому же вопросу, познакомим читателя с силою еврейского кагала; познакомим на основании фактов, выяснившихся на суде.

27-го ноября 1886 года в уголовном отделении уманьского окружного суда слушалось глубоко интересное в бытовом отношении дело, рисующее жизнь еврейского кагала.

Один из свидетелей, становой пристав м. Монастырище Миронов, хорошо знакомый с внутреннею жизнью монастырицкого еврейского общества, на основании фактов убедительно доказывал, что убийство (речь идет об убийстве) совершено «по суду еврейского кагала».

Убит был еврей по имени Борух, по прозвищу Портной.

Борух Портной несколько раз открывал властям еврейские злоупотребления и выдавал евреев, укрывавшихся от воинской повинности, а также обнаруживал различные проделки кагала.

Само собой разумеется, евреи возненавидели Боруха и весною 1884 г. напали толпой на его дом и разграбили его имущество. Затем Борух был призван к главе кагала, и ему приказано было немедленно выселиться из Монастырищ, причем обещано было, что имущество будет ему возвращено только тогда, когда его не будет в Монастырищах.