Альберт Байбурин - Жилище в обрядах и представлениях восточных славян

Вечером кладут «сухое руно овечье» под горшок на предполагаемом для дома месте. Если к утру шерсть под горшком отсыреет — место считается подходящим (дом будет богатым) [122] Дыминский . Суеверные обряды…, с. 7. .

С горшком(как и с посудой вообще) связано большое количество мифологических представлений. К ним относятся и устойчивые аналогии между формой посуды и формой человеческого тела (особенно ярко проявившиеся в соответствующих терминах), и многочисленные поверья, связанные с приготовлением и хранением пищи (особенно обрядовой еды), и т. п. Но в данном случае, как нам кажется, горшок выступает в роли культурного символа, непосредственно связанного с самой сущностью дома — печью, с идеей превращения первичных продуктов во вторичные [123] О роли этого противопоставления в картине мира некоторых этносов см.: Lévi-Strauss С . Le cru et le cuit. Paris, 1964. На славянском материале эта оппозиция рассмотрена в статье: Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. К семиотической интерпретации коровая и коровайных обрядов у белорусов. — В кн.: Труды по знаковым системам, 3. Тарту, 1967. . Тем самым как бы редуплицируется общий смысл обрядов при постройке (превращение «природы» в «культуру»). Необходимо заметить, что принцип дублирования вообще очень характерен для моделирующих семиотических систем. Одно и то же «сообщение», как правило, кодируется в ритуале несколько раз и разными способами. Это обстоятельство особенно существенно для внутренней реконструкции ритуала, как в плане выражения, так и в плане содержания [124] См., напр., выполненное с учетом этого принципа описание синтагматики свадьбы: Байбурин А. К . Несколько замечаний о структуре русского свадебного обряда. — Матер. XXVI науч. студ. конф. Литературоведение. Лингвистика. Тарту, 1971. .

Овечья шерсть— один из постоянных ритуальных символов. С ней связаны, например, узловые моменты обрядов жизненного цикла и особенно свадебных (благословение на шубе из овечьей шерсти, сидение на ней молодых, встреча свадебного поезда родителями жениха, одетыми в вывернутую шубу, и т. п.). Общая семантика этого символа достаточно известна (богатство, плодородие и т. п.), но в некоторых специфических контекстах она может существенно изменяться [125] Об апотропеическом значении шерсти см., напр.: Токарев С. А. Религиозные верования восточнославянских народов XIX — начала XX века. М.; Л., 1957, с. 55. . Так, например, встреча молодых родителями в вывернутых шубах может интерпретироваться в связи с моделированием основной для свадебного ритуала антитезы свой — чужой, и в этом случае шуба определяет второй член этой оппозиции, становясь признаком чужой, «звериной» (не человеческой) природы. Для нашего случая (шерсть помещается в горшок) уместно вспомнить о связи шерсти с мотивом вкладывания одного предмета в другой (мотив Кащеевой смерти), представленным в сказках и заговорах. Ср.: «На море, на океане, на острове Буяне, лежит бел-горюч камень. На бел-горюч камне лежит с черну бороду руно, у руна борзый волк, у борза волка серый заяц, у сера зайца сера утка, у серой утки чемерины яйца, в чемерином яйце — чемерина смерть» [126] Попов Г. В . Русская народно-бытовая медицина. По материалам этнографического бюро кн. В. Н. Тенишева. СПб., 1903, № 58. . «На море, на Окиане, на острове на Буяне, стоит дуб, под тем дубом ракитовый куст, под тем кустом лежит бел камень, на том камне лежит рунцо, под тем рунцом лежит змея скорпея» [127] Майков Л. Н. Великорусские заклинания, № 174 (см. также № 175–177). Мотив змея под руном и принцип вкладывания подробно рассматривается в книге: Иванов В. В., Топоров В. Н . Исследования…, с. 33–35. . Сам принцип вкладывания очень распространен в славянской ритуально-мифологической традиции. Он отражен в многочисленных словесных текстах (заговоры, загадки, колядки). Его можно обнаружить и при анализе ритуального пространства [128] Байбурин А. К . Несколько замечаний к проблеме «пространство в ритуале». — Матер. Всес. симпоз. по вторичным моделирующим системам, 1 (5). Тарту, 1974. . Такое пространство может быть описано как ряд вложенных друг в друга изоморфных и изофункциональных локусов, моделирующих в конечном счете центральный для всех этих локусов объект, выполняющий в ритуально-мифологической традиции роль мирового центра (мировое дерево, мировая гора, храм, город и т. п.) [129] См.: Eliade М. The Myth of the Eternal Return or Cosmos and History. Princeton, 1971, а также указанные работы В. Н. Топорова. . Собственно говоря, этот принцип лежит в основе организации любого освоенного и, следовательно, упорядоченного пространства. Ср. цепочку: печь — центр дома, дом — центр двора, двор — центр селения и т. д. Поэтому вкладывание в горшок шерсти может быть истолковано как (скорее всего неосознанное) отражение указанной универсальной идеи.

Исход гадания считается благополучным, если шерсть за ночь отсыреет. Признак сырости уже упоминался нами в связи с запретом на вырубку сухих деревьев. И в том и в другом случае сырость означает положительный фактор. В анализируемом гадании есть, как нам кажется, дополнительный смысл: прибавление нового качества.

Идея прибавления чего-то изначально отсутствовавшего отражена и в гаданиях с водой. Прибавление воды к утру расценивалось положительно; убывание — отрицательно.

Ср. следующее описание, в котором мотив прибавления (убавления) воды сочетается с символикой числовых комплексов (9, 3, 27): «Вечером приносят воды из колодца и, пока никто еще не брал из ведра воды, обмеривают стаканом три раза по девяти стаканов, начиная каждый раз счет с первого, причем стаканы должны быть полные, вровень с краями, и выливают воду в горшок, который должен быть сухой и не заключает в себе ни капли воды или какой-нибудь влаги, такие горшки с отмеренною водою и плотно покрытые ставят на ночь на том месте, где должен строиться дом, в каждом углу, назначенном для столба; тут же кладется ломоть хлеба и соль; если вода окажется по утру прибывшею, то это предвещает счастье, если же убудет, то нет надобности и строить дома на убыток хозяйству своему» [130] Дыминский . Суеверные обряды…, с. 7. . Ср. уже приведенное украинское гадание, при котором «посреди места, назначенного под хату, кладут сковороду и кружок деревянный, и хорошим признаком считается, если под сковородой окажется роса, а под кружком муравьи» (муравьи в народных верованиях связываются с идеей домовитости) [131] Сумцов Н. Ф . Культурные переживания, с. 88. Для характеристики отношения к муравьям показателен заговор на то, «чтобы лошади не выходили с паствы на другое место», записанный в Сибири: «Нужно взять палку из муравейника и объехать с нею вокруг стада 3 раза, а потом воткнуть посредине круга и сказать: „Заговариваю я (имя рек), сей заговор над моим табуном, как мураши где ни ходят, ни гуляют, а приходят и не отлучаются от своего гнезда, — так бы мои добрые кони, вороные, гнедые, не вышли бы из сего круга; век по веку“ и проч.» ( Майков Л. Н . Великорусские заклинания, № 287). .