Л. Зиман - Литературный театр

Средь шумного бала, случайно

В тревоге мирской суеты,

Тебя я увидел, но тайна

Твои покрывала черты.

Вдруг исполнение романса с тенорового сменяется на басовое (И. Петрова).

Лишь очи печально глядели,

А голос так дивно звучал,

Как звон отдалённой свирели,

Как моря играющий вал.

Танцующие пары застывают, с двух сторон сцены появляются две девушки (назовём их служанками сцены), из зала звучит мужской голос.

Служанки сцены.

Послушайте, ребята,

Что вам расскажет дед.

Земля у нас богата…

Мужской голос.

Порядка в ней лишь нет.

Служанки сцены.

А эту правду, детки,

За тысячу уж лет

Смекнули наши предки.

Мужской голос.

Порядка-де, вишь, нет.

Служанки сцены.

И стали все под стягом

И молвят: «Как нам быть?»

1-я служанка.

Давай пошлём к варягам:

Пускай придут княжить.

2-я служанка.

Ведь немцы тароваты,

Им ведом мрак и свет,

Служанки сцены (вместе).

Земля ж у нас богата.

Мужской голос.

Порядка в ней лишь нет.

Затемнение.

Микрофон . Алексей Константинович Толстой, правнук последнего украинского гетмана.

Фонограмма . Шести недель от роду был увезён в Малороссию своей матерью и дядей с материнской стороны господином Алексеем Перовским.., известным в русской литературе под псевдонимом Антоний Погорельский.

На теневом экране Министр подземного королевства, превращающийся на глазах у зрителей в курицу (Чернушка): на голове вырастает хохолок и т.д.; в другом конце сцены мальчик Алёша.

Чернушка . Алёша! Я тебя прощаю; не могу забыть, что ты спас жизнь мою и всё тебя люблю… Прощай! Мне позволено видеться с тобою на самое короткое время. Ещё в течение нынешней ночи король с целым народом своим должен переселиться далеко-далеко от здешних мест.

На руках у Чернушки появляются цепи.

Алёша . Что это такое?

Чернушка . Твоя нескромность причиною, что я осуждён носить эти цепи… но не плачь, Алёша! Твои слёзы помочь мне не могут. Одним только ты можешь утешить меня в моём несчастии: старайся исправиться и будь таким же добрым мальчиком, как был прежде. (Удаляется.)

Алёша (кричит). Чернушка! Чернушка!

Экрана нет (затемняется), лишь доносятся отдалённые крики: «Прощай, Алёша! Прощай навеки!..»

Сцена полна света. Две дворовые девушки и боярыня. 1-я девушка заплетает боярыне косу, 2-я поёт песню на слова А.К. Толстого «Где гнутся над омутом лозы».

Боярыня (перебивая). Девушки, да ведь сегодня Ивана Купала, сегодня и русалки косы заплетают!

2-я девушка. Не сегодня, боярыня, а в семик и троицын день заплетают русалки косы. На Ивана Купала они бегают с распущенными волосами и отманивают людей от папоротника, чтобы кто не сорвал его цвета.

1-я девушка. Бог с ними, мало ли что бывает в Иванов день, не приведи Бог увидеть!

Боярыня . А ты боишься русалок, Пашенька?

1-я девушка. Как их не бояться! Сегодня и в лес ходить страшно, всё равно что в троицын день или на русальную неделю. Девушку защекотят, молодца любовью иссушат!

2-я девушка . Говоришь, а сама не знаешь! Какие под Москвой русалки! Здесь их нет и заводу. Вот на Украйне, там другое дело, там русалок гибель. Сказывают, не одного доброго молодца с ума свели (Продолжает петь, но вполголоса.)

Боярыня (задумчиво). Девушки, что, в Литве есть русалки?

1-я девушка. Там-то их самая родина; что на Украйне, что в Литве…

2-я девушка напевает, в это время звучит фонограмма.

Фонограмма. «Погорельский воспитал меня, первые годы мои прошли в его имении, поэтому я и считаю Малороссию своей настоящей родиной. Моё детство было очень счастливо…»

Звуки набата. Полумрак. Все в тревоге застывают (кто-то в молитве) – и слышится громкий голос чтеца.

Голос чтеца (мелодекламация).

В колокол, мирно дремавший, с налёта тяжёлая бомба

Грянула; с треском кругом от неё разлетелись осколки.

Он же вздрогнул, и к народу могучие медные звуки

Вдаль потекли, негодуя, гудя и на бой созывая.

Толпа понемногу расходится, остаются лишь служанки сцены.

1-я служанка.

Узнали то татары:

«Ну, – думают, – не трусь!»

2-я служанка.

Надели шаровары,

Приехали на Русь.

1-я и 2-я (вместе).

«От вашего, мол, спора

Земля пошла вверх дном.

Постойте ж, мы вам скоро

Порядок заведём».

1-я. Кричат: «Давайте дани!»

2-я. (Хоть вон святых неси).

1-я и 2-я (вместе).

Тут много всякой дряни

Настало на Руси.

1-я.

Что день, то брат на брата

В Орду несёт извет;

2-я. Земля, кажись, богата –

Мужской голос.

Порядка ж вовсе нет.

Появляются два скомороха-акробата.

Первый . У приказных ворот собирался народ

Первый и Второй (вместе). Густо;

Второй . Говорит в простоте, что в его животе

Первый и Второй (вместе). Пусто!

Первый . «Дурачьё! – сказал дьяк.

– Из вас должен быть всяк

Первый и Второй (вместе). В теле;

Второй . Ещё в Думе вчера мы с трудом осетра

Первый и Второй (вместе). Съели!»

Микрофон . Читатель… Суди беспристрастно. Это только частица написанного. Я пишу с детства… Ты спросишь: зачем? – Отвечаю: хочу славы… Смотри же, читай со вниманием. Да не поминай лихом!

Скоморохи выносят афишу:

«Фантазия». Комедия в одном действии. Соч. Y и Z.

Микрофон . Читатель! Помни, что всегда требовал от тебя справедливости и уважения. Если бы эта комедия издавалась не после моей смерти, то я сказал бы тебе: до свидания… Впрочем, и ты умрёшь когда-либо, и мы свидимся. Твой доброжелатель Козьма Прутков.

Скоморохи выносят флаг с надписью: «Что наша жизнь?»

Либенталь . Ах, вот она!.. вот она!.. идёт и несёт цветы!..

Лизавета Платоновна проходит с цветами, не замечая Либенталя.

Лизавета Платоновна!.. Я говорю: Лизавета Платоновна!

Лизавета . Ах, здравствуйте, Адам Карлыч.

Либенталь . Лизавета Платоновна, где вы покупаете ваши косметики?

Лизавета . Какие это?

Либенталь . Под этим словом я разумею: духи, помаду, мыло, о-де-лаван и бергамотовое масло.

Лизавета . В гостином дворе, выключая казанское мыло, которое с некоторых пор поставляет мне князь Батог-Батыев. Но зачем вы спрашиваете?

Либенталь (подходя ближе.) Затем, что от вас гораздо приятнее пахнет, нежели от этих самых цветов! (В сторону). Она засмеялась!.. (Лизавете Платоновне). Лизавета Платоновна! Я сейчас объяснил дражайшей Аграфене Панкратьевне цель моей жизни и средства моего существования!.. Я обнажил перед ней – клянусь вам! – всю душу мою и все изгибы моего чувствительного и стремящегося к известному предмету сердца!..