Александр Михайлов - Языки культуры

Некоторые оговорки не изменяют сути дела. В ранних романах позднего Фонтане встречаются «сентиментальности» и следы поздних «годов учения». Фонтане пробовал свои силы и в жанре криминального рассказа, и пытался воспользоваться приемами приключенческого романа. Все это осталось эпизодом.

Из определения интонации персонажа, как показывают наброски 1878–1879 гг., у Фонтане рождается представление о его внешнем облике, характере, судьбе. См.: Meyer Herman. Das Zitat in der Erzдhikunst. 2. Aufl. Stuttgart, 1969, S. 158.

Так в стихотворении, написанном Фонтане в день своего 75-летия (см.: Fontane Th. Gedichte. Kleine Prosa / Hrsg. von Chr. Coler. Berlin, 1961, S. 349), в стихотворении «на случай», которое по-своему блестяще, хотя и предельно далеко от любой «чистой» лирики.

Meyer Herman. Op. cit., S. 155–185.

Мещанское происхождение урожденной Пюттер вольно и невольно подчеркивается ее детьми. Брак мещанки и дворянина — не столько одна из тем романа, сколько один из лейтмотивов его, возникающих ненавязчиво и разрабатываемых исключительно тонко. Анализ этого романа см.: Reuter H. H. Fontane, S. 823–831, 637; LдmmertE. Bauformen des Erzдhlens. 5. Aufl., Stuttgart, 1972, S. 226–233 (специально о диалогах в романе); Jolies Ch. Theodor Fontane. Stuttgart, 1972, S. 83–85; Mьller-Seidel W. Theodor Fontane. Soziale Romankunst in Deutschland. Stuttgart, 1975, S. 418–426.Не приходится и говорить о том, что подобная острая деталь у Фонтане ничего не «снижает» и не разоблачает как таковая, — она мирно укладываетвя во всеобъемлющей полноте жизни как удивительном и неудивительном многообразии «всякого разного», всего, что вообще «бывает».

Ср.: Mann Th. Gesammelte Werke, Bd. X, S. 476 f.

Цит. по кн.: Martini F. Deutsche Literatur im bьrgerlichen Realismus. 3. Aufl. Stuttgart, 1974, S. 750.

Ibid., 752.

Их взаимоотношения получили отражение в немецкой литературной теории уже в XVIII в. См. «Опыт о романе» Ф. фон Бланкекбурга — 1774 год.

Точнее: в соответствии со своим общественным положением, сословием.

К сожалению, не все стилистические тонкости Фонтане переданы в таком переводе. Великолепно и продолжение приведенного текста: «…что признавал, хотя и неодобрительно покачивая головой и с известной неохотой, даже портье Небелунг». Конечно же, столь необычная фамилия — Небелунг — навеяна у ироничного Фонтане вагнеровскими Нибелунгами, но смысл подобной реминисценции одновременно и в том, чтобы обратить на себя внимание, и в том, чтобы не бросаться в глаза. В первом случае она высвобождает юмор совершенно свободного ассоциативного ряда, ведущего прямо в сторону от текста романа, и взрыхляет поверхность текста, открывая за ней глубину и второе дно. Сюда писатель (так всегда и поступает Фонтане) может погрузить многое, что, подобно плану «цитат» и «полуцитат», создает как бы текущий параллельно повествовательный ряд. Дочитав до «Небелунга», читатель должен не столько споткнуться обэтого неожиданного портье, сколько еще раз ощутить особое удовольствие от стиля, бесконечно разнообразного на своем тесном, умело ограниченном пространстве.

Битва за Метц 18 августа 1870 г. Разумеется, для современников Фонтане франко-прусская война была недавним прошлым и все, что сообщалось о ней, должно было ложиться на готовые и довольно еще четкие координаты памяти; поэтому слова «поздно вечером» — не более, чем знак отчетливого воспоминания и, следовательно, исторической достоверности. Однако нужно обратить внимание на то, как ниже Фонтане нарочито сближает временные данные («шестнадцать лет спустя, когда родившаяся лишь несколько месяцев после смерти отца…» — по-немецки еще теснее: «…als sechzehn Jahre spдter die erst etliche Monate nach dem Tode des Vaters…»); их столкновение, видимо, должно несколько затруднить понимание текста, — как, впрочем, множество других подобных «ретардирующих» элементов поэтического стиля Фонтане.

Офицер-дворянин «сегодня встречает вагон с рекрутами, а на завтра он приглашен к великому герцогу», — сказано в одном из фрагментов Фонтане: этот контраст однако мнимый, потому что он погружен в прозу, посредственность всей жизни этого дворянина, чуждого настоящего знания мира, особой светской культуры и образованности.

Как изменились за 20 лет эпические масштабы Фонтане: прежде сто страниц казались ему совсем «немногим» для одной из шести, «короткой» книги задуманного романа (Fontane Th. Gedichte. Kleine Prosa, S. 529); теперь ста страниц достаточно для целого социального романа.

В колониальные войска.

Fontane. Briefe, Bd. II, S. 111.

Фонтане не мог завершить свой роман по ряду причин: во-первых, сказалась неопытность писателя, в результате чего первоначальная ясность целей была утрачена, но, главное, во-вторых, Фонтане не доверял своим первым эскизам и, вместо того чтобы извлечь из них заключенную в них художественную потенцию, стремился все расширять план романа; в-третьих, роман получался настолько смелым, что в условиях Германии (при той робости, что присуща была прозе второй половины века) он, несомненно, был бы воспринят как открытый (уже не «поэтический») вызов обществу.

Fontane Th. Gedichte. Kleine Prose, S. 497–498.

Ibid., S 498.

Ibid., S. 490–497. Характерно для Фонтане внимание к звучащему живому слову. «Сладко слышать, как легко язык их скользит по титулам… Можно смело утверждать, что только лица правящего класса умеют выговаривать слова «тайный правительственный советник* так, словно это — все и ничего» (Ibid., S. 496). Замечательны вплетенные в этот текст афоризмы: «Они всегда сидят на заседаниях и всегда сидят за ткацким станком времени* (цитата из «Фауста*; Ibid., S. 495); «Настоящий член правящего класса создан, чтобы сидеть на кресле. Он не вылезает из заседаний* (Ibid., S. 497).

Тут речь идет об окнах, которые отворены и которые моют в стужу.

Ibid., S. 469–470.

Разумеется, роман не уподобляется драме механически, и каждый из эпизодов, включаемых в дугу драматической напряженности, может получать жанрово-разнообразное наполнение. Таковы письма в «Поггенпулях», — в них сам автор видел слабый момент композиции, но вводить их в повествование было вполне допустимо, и каждое письмо замещает один из драматических элементов конструкции романа.

Русский перевод даже вносит в текст чрезмерную определенность. В немецком — невнятность выражения пожирает небольшой, тяжелый, до конца изведанный их смысл.

Broch H. Das Weitbild des Romans (1933) // Broch H. Kommentierte Werkausgabe. Frankfurt a. M., 1975, Bd. 9/2, S. 96.

Kraus K. Nachwort zu Hfcine und die Folgen (1911) // Deutsche Essays / Hrsg. von L. Rohner. Mьnchen, 1972, Bd. 4, S. 194.