Линдон Ларуш - МЕСТО РОССИИ В МИРОВОЙ ИСТОРИИ

В частности, если и покуда дискуссия не сосредоточится на фактах, которые обладают достоверностью решающего эксперимента, и эта позиция позволит более или менее последовательно упорядочить понимание наиболее важных проблем, то нет надежды на какую-либо рациональную политику в России или США в плане американо-российских отношений. В свою очередь, сам по себе этот успех не наступит. Успеха не будет, если и покуда эти ключевые факты не будут рассматриваться с точки зрения принципов всемирной истории, с которыми должны быть соотнесены все отдельные «истории» и с позиции которых можно выносить суждения об этих «историях».

Именно таким образом следует подходить к ключевым стратегическим аспектам американо-российским отношений. Политика США по отношению к России, связывающая себя с «реформами», чревата близкой стратегической катастрофой, глобальным бедствием для всех, кто имеет к этому отношение. Необходимо предложить новый, вносящий необходимые коррективы концептуальный подход к истории американско-российских отношений в XX веке. Упомянутые дискуссии автора с друзьями в России предоставляют тот «задний план», на фоне которого возможно изложение ключевых проблем.

Для понимания современной ситуации в России следует начать с перечисления решающих проблем российской истории XX века, вплоть до настоящего времени. А именно:

Последовательность событий китайско-японской (1894-1895) и русско-японской (1905) войн, роль дирижера в которых играл Лондон [6] Подробно о первой китайско-японской войне 1894-1895 и о влияниях на Японию, связанных с деятельностью английской разведки с целью спровоцировать Японию на войну 1905 года с Россией, см. в статье автора о сегодняшних планах Британии по окружению Китая с намерениями его развала: «Ring Around China: Britain Seeks War» («Кольцо вокруг Китая: Британия хочет войны»), EIR, 22 ноября 1996. , обусловила революцию 1905 года в России. Те силы в России, которые могли противостоять самоубийственному вступлению России в первую мировую войну, — силы, представленные графом С.Ю. Витте, были отстранены от власти. Сами себя обрекшие на гибель институты николаевской России были охвачены безумием. Это, как и следовало ожидать, быстро закончилось адом. В 1917 году старый порядок в России скончался от последствий болезни, которую он сам себе навязал, — болезни, именуемой панславизмом. Большевики захоронили труп. Затем, при большевиках, налетели, как саранча, бухаринские нэпманы. Сталинское руководство похоронило и их. Десятилетия спустя режим большевиков был, в свою очередь, свергнут.

В истории перемены неизбежны, однако некоторые перемены, равно как и отсутствие перемен, являются роковыми. Как это происходит и в России 1993-96 гг., тот вид бездействия, который выражается в приверженности ранее установившемуся стереотипу «политического мышления», или, говоря американским языком, «мэйнстриму», часто закономерно оказывался источником наиболее разрушительных перемен, подобно неизлечимому раку.

Институты царской России уничтожили собственную способность к выживанию. Подхватив «французскую болезнь» в объятиях Антанты, они подверглись французскому же методу лечения «coup de grace» [7] франц. — «последний смертельный удар» . Когда пришла пора петь заупокойную режиму попавшего впросак Николая II, вопрос для России встал так: кому под силу похоронить коррумпированные учреждения, которые общими усилиями привели Россию в 1914-17 гг. к разрушению, в итоге продиктованного «панславизмом» альянса России с англо-французскими поджигателями войны? За это дело взялся Ленин.

Выкорчевывание прогнивших институтов старого режима было необходимой переменой; вопрос в том, не стали ли побочные эффекты большевистского лечения новой болезнью? Сейчас мнимые наследники дерутся между собой за наследство, в то время как труп большевизма так и не получил достойного погребения. Представляется разумным предположить, что до тех пор, пока большевизм не будет достойно погребен и над его гробницей не будет произнесено правдивое надгробное слово, Россия будет пребывать в состоянии исторического чистилища, так и не став нацией-государством.

Русские, в особенности большевики-патриоты старшего поколения, могут сказать, что Ленин был необходим, ибо при той степени, до которой разложились царские учреждения, кто еще мог управлять в хаосе, создавшемся в результате глупого союза, заключенного Россией с западными союзниками для войны с Германией [8] При изучении текстов Ленина, особенно периода его разрыва Г.В.Плехановым, бросается в глаза отличительное свойство его работ и его практики, которое внушало трепет и зависть его окружению, включая даже большевиков, — свойство, которое Клаузевиц описал особым значением немецкого термина Entschlossenheit — решимость. Это качество лидера революционной организации роднило Ленина с такими верховными военачальниками, как Лазар Карно, как «молот и наковальня» американских северян — Шерман и Грант. Именно этот личный волюнтаризм Ленина определил в большей степени, чем какие-либо иные факторы, то обстоятельство, что большевики смогли развить способности, аксиоматически не присущие психосексуально несостоятельным в своем «объективизме» меньшевикам Плеханова. ? Они сказали бы, что большевизм, при всех его грехах, подобно шекспировскому Отелло, «сослужил некоторую службу государству», и этот факт по большому счету не смогли бы отрицать честные люди как в России, так и за рубежом.

Такие русские патриоты пожелали бы того, чтобы сказано было: Россия в своем «марксистском» воплощении тоже умерла. Они бы добились признания того, что Россия Ленина и Сталина умерла от побочных эффектов большевистского лечения, которое ранее сохранило ее от распада. Эти патриоты настаивали бы на том, чтобы история излагалась честно, чтобы были признаны определенные достижения, некоторые из них — героического масштаба. Эти патриоты хотели бы, чтобы мы признали: «Несомненно, были ошибки, но не хуже, чем те, что были допущены гнилыми институтами времен Николая II. Давайте согласимся честно воздать истории должное; поймем, в чем состояли грехи того времени, чтобы мы смогли сейчас идти вперед по нашему историческому пути, не повторяя тех ошибок, которые привели к саморазрушению режимов прошлого?»

Таковы ключевые факты в их чистой, описательной форме. Сопереживающее уважение к правдивым фактам — преддверие мудрости в любом вопросе. В чем же та существенная истина, которая стоит за этими сопереживаемыми фактами?

Как всякая история, история России не может быть должным образом понята иначе как с позиции честного подхода к всемирной истории. В свете мировой истории прекрасно и верно находят свое место видимые сложные хитросплетения последних 90 лет истории России (1905-1996), равно как и наиболее важные события предшествующих эпох. И в том числе, становится понятен центральный порок большевизма.