Андрей Фесенко - Русский язык при Советах

Что касается поэзии военных и послевоенных лет, то на фоне даже более или менее удачных в поэтическом и языковом отношении стихотворений Симонова, Суркова, Щипачева и других, ярким пятном выделяется «Василий Теркин» А. Т.вардовского.

Разбору этого талантливого произведения посвящена интересная статья М. Орлова «О языке и стиле поэмы А. А. Твардовского», помещенная в третьем номере журнала «Русский язык в школе» за 1954 год.

Автор подчеркивает исключительное богатство языка поэмы, достигаемое применеиием оригинальных сравнений, метафор, разговорной лексики и фразеологии и широким использованием фольклорных моментов. Обращаясь к живому народному русскому языку А. Твардовский не занимается искусственной к языку поэзии отдельных про сто речных слов и выражений, как это делали Уткин, Безыменский и пр., недостаточно знакомые с подлинным народным языком и заимствовавшие из него наиболее вульгарные элементы. Бытовые просторечия широким потоком вливаются в поэуу, написанную в плане отталкивания от приподнятои, патетическои речи

Эпитеты поэмы в большей своей части восходят к к бытовому языку, особенно же обширную группу составляют просторечные глаголы:

Ладит Теркин от удара

Хоть бы зубы заберечь.

Нам из этой кутерьмы

Некуда податься.

Несмотря на военную тематику, военная терминология совершенно отсутствует в поэме или же подвергается метафорическим переосмыслениям:

Занимай высоты в бане,

Закрепляйся не спеша!

…немец правым глазом

Наблюденья не ведет.

Отметим также, что, кроме пресловутого «сабантуя» и грамматического новаторства:

Пусть ты чорт.

Да наши черти

Всех чертей

В сто раз чертей,

Твардовский не создает никаких собственных неологизмов.

Хотя «Теркин» впервые появился в газете, он не подпал под влияние газетного шаблона, не потерял своей самобытности. О том же, что пресса навязывает стиха свою специфику, откровенно говорит поэт С. Кирсанов:

«…газета обязывала поэзию быть массовой… Газета, предъявлявшая к поэту требования земной, грубой ощутимой реальности, влияла на формирование поэтов новой советской формации. Поэт обязан был погрузиться в экономические сводки, в цифры планов строительства нашей страны. Не будучи хорошо ориентированным в политике, поэт неизбежно оказался бы несостоятельным тогда, когда острый политический момент потребовал бы от него выступления в печати» «Поэзия в газете», Литературная газета, 5 мая 1948).

Таким образом, и поэзию, связанную с наиболее вневременными И внепартииными ценностями человечества – природой, вечными добродетелями и вечными страстями, советы попытались большевизировать и поставить на службу самой узкой агитации

и пропаганде. Конечно, это не всегда удается, несмотря на то, что поэты, лояльные к советскому режиму, подобно Маяковскому, часто, по его же словам, «наступали на горло собственной песне». Борьба обычно кончается смертью одного из двоих: гибнет поэт, если не смиряется песня, если же смиряется поэт гибнет песня…

Очень часто советские поэты сводят искусство стихосложения до степени рифмованной прозы, да к тому же и сами рифмы, по свидетельству А. Чивилихина «О языке литературных произведений», Звезда, № 11, 1950, стр. 167) оказываются не

на должном высоте:

«Употребление глухих, весьма и весьма неполных рифм, усеченных рифм стало делом обычным… Небрежное обращение с рифмой ведет к ослаблению рабочей дисциплины поэта, делает работу над стихом необычайно легкой…, дает возмож-

ность пренебречь тщательным отбором слов».

Когда такая неотработанность рифм была исключительно нарочита у футуристов и вводилась в порядке эпатации мещанина или оригинальничания, это еще не теряло своей художественной функции, но в дальнейшем, питаясь тривиальностью советских

будней, язык поэзии (исключая относительно немногочисленные

новообразования) стал органически перерождаться, утверждая,

в свою очередь, в литературе новые, лишенные эстетического

смысла, формы.

Да и вообще красота формы, как что-то самодовлеющее, дающее эстетическое наслаждение в cвоем непосредственном восприятии, не только не культивируется, но и преследуется в Советском Союзе. Форма – слишком объективна, она мешает достижению субъективных целей коммунистической партии: «Формалистические стихи не напишешь на плакате, их не прочтешь с трибуны на митинге», – восклицает тот же Сергей Львов, в вышеупомянутой статье.

Сужение, и тем обеднение, поэзии при советах обуславливается в первую очередь повсеместным навязыванием ей публицистичности, без которой она вообще не мыслится профессиональными большевистскими поэтами: «…поэт без публицистического дела дисквалифицируется и, нет-нет, ляпнет где-нибудь совсем уже альбомное». (С. Кирсанов, «Поэзия в газете», Литературная газета, 5 мая 1948).

Поэты, чувствующие несовместимость подлинной поэзии с казенной прессой, сковывающей и мертвящей поэтическую мысль, призываются к участию в советских газетах: «…Что теряет поэзия в газете? Абстрактность, субъективную замкнутость, ограниченность формы, именно то, что поэзии обязательно надо было терять!» (Там же).

К сожалению, русская поэзия при советах потеряла значительно большее.

Став служанкой политики, она запестрела неологизмами-советизмами. Появились названия стихотворений «Партбилет», «Партъсъезд», «Комсофлотский марш» (Безыменский), «Разговор с фининспектором о поэзии», «Голосуем за непрерывку» (Маяковский) и чуть ли не каждая строфа наполнилась новыми словами-сокращениями:

Мы и теперь идем одним путем.

Ян в ЦКК. Митяйка правит в тресте.

Семен – предвик. Борис ведет завком.

Жорж у станка. В селе врачует Вера.

Алеша-ша

Стал скульптором большим.

Заворгом – Петр, Володька инженером.

3авшколой – Макс, фельетонистом Ким.

(Безыменский, Товарищи).

Мы сдали первыми разверстку

Эсеровский смели совет…

Мы помогали продотрядам

Красноармейкам запахать.

(Безыменский, Стихи о комсомоле).

Создалась пятерка:

В нее вошли – ветврач, агроном,

Медврач, учитель, профделегат больницы.

(Бедный, Что делается).

Для нас теперь понятней всех пословиц

«Эмка не выдаст, учраспред не съест».

(А. Безыменский).

К такому языку уже не могут быть приложены слова акад. С. Обнорского:

«Мы должны активно наблюдать за своей речью, корректируя ее в согласии с показаниями наших грамматических или ответственных словарных изданий, а особенно воспитывая cебя на образцах стихотворной речи классических представителей русской литературы». («Культура руccкого языка», cтраница 24).

Главным материалом специфически-советских поэтических произведений стали политические и общественнохозяйственные термины. Иногда они, сочетаясь с потоком производственной лексики, сводились к плоскому перечню техницизмов и советизмов: