Надежда Пестрякова - Литературные вечера. 7-11 классы
- Название:Литературные вечера. 7-11 классы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Надежда Пестрякова - Литературные вечера. 7-11 классы краткое содержание
В книге «Литературные вечера» собран материал по подготовке внеклассных занятий по литературе.
В ней даны оригинальные сценарии, полезный материал для подготовки викторин, любительских спектаклей, литературных гостиных в школе. Книга окажется прекрасным помощником преподавателю русского языка и литературы, а также классному руководителю.
Литературные вечера. 7-11 классы - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Музыкальное оформление:
«Сентиментальный вальс» (из цикла «Времена года» П. И. Чайковского); «Реквием» Моцарта; венчальная песня; вальс из «Пушкинских вальсов» Прокофьева.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
1) ведущий;
2) А. Пушкин;
3) 18 девочек в костюмах светских дам;
4) Моцарт;
5) Сальери;
6) первый чтец;
7) второй чтец;
8) 11 мальчиков в костюмах светских кавалеров.
ХОД ВЕЧЕРА
(Тихо звучит музыка «Сентиментального вальса» из цикла «Времена года» П. И. Чайковского. Голос из-за сцены)
Ведущий:
Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне ниспослал, тебя, моя мадонна,
Чистейшей прелести чистейший образец.
(Девочки танцуют вальс, а затем образуют группы беседующих)
Первая дама:
– Слыхали новость: Пушкин женится.
Вторая дама:
– Вот это пассаж! После стольких увлечений и амуров!
Третья дама:
– Но кто ж она?
Четвертая дама:
– Мадемуазель Натали, самая младшая из трех сестер Гончаровых.
Пятая дама:
– Это не те ли Гончаровы, которые живут в Москве? Так их состояние так расстроено, что им не до свадеб.
Шестая дама:
– Матушка их мечтает о выгодной партии, а Пушкин совсем небогат.
Седьмая дама:
– Поэтому Пушкин оставляет невесту и едет в свое имение в Нижегородской губернии, чтобы вступить в права наследования.
Восьмая дама:
– Но, слышно, там появилась холера!
Девятая дама:
– Ах, бедный Пушкин, это большое препятствие к его скорому счастию.
Десятая дама:
– Брак для поэта – это такая проза!
Одиннадцатая дама:
– Нет, нет, не говорите. Это очень интересный альянс. Натали – первая красавица. Ее сам царь отметил своим вниманием. И Пушкин – первый поэт России.
Двенадцатая дама:
– Известно, что Пушкин любит красоту ее лица, а душу ее любит еще более.
Тринадцатая дама:
– Он, кажется, нашел в ней свой идеал, о котором еще в «Евгении Онегине» писал он задолго до знакомства с Натали.
Четырнадцатая дама:
– Да, да, я помню. Учила с маменькой:
Она была нетороплива,
Не холодна, не говорлива,
Без взора наглого для всех,
Без притязаний на успех,
Без этих маленьких ужимок,
Без подражательных затей…
Все тихо, просто было в ней.
Пятнадцатая дама:
– Она редкостная красавица. Застенчивость и робость придавали ей особое очарование. Сильная, ловкая, она необыкновенно сложена, отчего каждое движение преисполнено грации.
Шестнадцатая дама:
– И совсем еще юна. Только в свет вывела ее маменька.
Семнадцатая дама:
– Ай да Пушкин! Ему уже за тридцать, а ей нет и осьмнадцати.
Восемнадцатая дама:
– Она выше его на целую голову. Но как божественна. Как он влюблен.
(Сцена пустеет, звуки вальса. Выходит исполняющий роль Пушкина, читает письмо)
Пушкин:
«Мои горячо любимые родители, обращаюсь к вам в минуту, которая определит мою судьбу на всю остальную жизнь. Я намерен жениться на молодой девушке, которую люблю уже год – мадемуазель Натали Гончаровой. Я получил ее согласие, а также согласие ее матери. Прошу вашего благословения».
(6 апреля 1830 г. Пушкин садится за стол, заваленный бумагой, книгами. В руках у него гусиное перо, лист бумаги)
Пушкин:
«Здесь, в Болдино, сошлось все воедино: деревня, осень, любовь, озарение. Закончен „Евгений Онегин“, написаны прелестные „Повести Белкина“, „Маленькие трагедии“ и стихи, стихи, стихи. А как изящен Моцарт в трагедии моей».
(Сцена 2 из «Моцарта и Сальери»)
Сальери:
– Что ты сегодня пасмурен?
Моцарт:
– Я? Нет!
Сальери:
– Ты, верно, Моцарт, чем-нибудь расстроен?
Обед хороший, славное вино,
А ты молчишь и хмуришься.
Моцарт:
– Признаться,
Мой реквием меня тревожит.
Сальери:
– А! Ты сочиняешь реквием? Давно ли?
Моцарт:
– Давно, недели три. Но странный случай.
Не сказывал тебе я?
Сальери:
– Нет.
Моцарт:
– Так слушай.
Недели три тому пришел я поздно
Домой. Сказали мне, что заходил
За мною кто-то. Отчего,
Всю ночь я думал: кто бы это был?
И что ему во мне? Назавтра тот же
Зашел и не застал опять меня.
На третий день играл я на полу
С моим мальчишкой. Кликнули меня:
Я вышел. Человек, одетый в черном,
Учтиво поклонившись, заказал
Мне реквием и скрылся. Сел я тотчас
И стал писать – и с той поры за мною
Не приходил мой черный человек;
А я и рад: мне было б жаль расстаться
С моей работой, хоть совсем готов
Уж реквием.
(Тихо звучит «Реквием» Моцарта)
Пушкин (пишет письмо, читает вслух):
«Моя дорогая, моя милая Наталья Николаевна, я у ваших ног, чтобы поблагодарить вас и просить прощенья за причиненное вам беспокойство. Ваше письмо прелестно, оно вполне меня успокоило.
Еще раз простите меня и верьте, что я счастлив, только будучи с вами вместе.
Будь проклят тот час, когда я решился расстаться с вами, чтобы ехать в эту чудную страну грязи, чумы и пожаров, потому что другого мы здесь не видим.
Мой ангел, ваша любовь – единственная вещь на свете, которая мешает мне повеситься на воротах моего печального замка.
Не лишайте меня этой любви и верьте, что в ней все мое счастье».
(Пушкин уходит. К столу подходят два чтеца, перебирают бумаги, просматривают и будто выбирают, что читать.)
Первый чтец:
Когда в объятия мои
Твой стройный стан я заключаю
И речи нежные любви
Тебе с восторгом расточаю,
Безмолвна, от стесненных рук
Освобождая стан свой гибкой,
Ты отвечаешь, милый друг,
Мне недоверчивой улыбкой;
Прелестно в памяти храня
Измен печальные преданья
Ты без участья и вниманья
Уныло слушаешь меня…
Кляну коварные старанья
Преступной юности моей
И встреч условных ожиданья
В садах, в безмолвии ночей.
Кляну речей любовный шепот,
Стихов таинственный напев,
И ласки легковерных дев,
И слезы их, и поздний ропот.
Второй чтец:
Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.
В простом углу моем, средь медленных трудов,
Одной картины я желал быть вечно зритель,
Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,
Пречистая и наш Божественный Спаситель.
Она с величием, он с разумом в очах —
Взирали, кроткие, во славе и в лучах,
Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.
Интервал:
Закладка: