Андрей Ястребов - Пушкин и пустота. Рождение культуры из духа реальности

Книга предлагала художественный компендиум писательского знания о мире. ТВ поставляет информацию о многообразии людской деятельности, но информация лишь часть услуги, активно приправленная аналитикой, художественностью, эмоциональностью. В этом смысле масштаб интереса к реальности у ТВ не меньше, а даже больше, чем у книги.

На единицу зрительского внимания ТВ предлагает более концентрированный, в сравнении с книгой, образ реальности, убеждая в жизненной важности того или иного события для каждого зрителя.

Скирдовщик Константин Левин – философский образ, несущий идеологическую, моральную и прочие нагрузки, смысл которых грандиознее самой высокой бытийной компетенции читателя. А вот телесюжет силосования в Костромской области предлагается телезрителю в качестве частного события, от осуществления которого зависит некая добротная – или не очень – составляющая жизни этого самого телезрителя: заготовка кормов, цены на молоко и мясо, скромность пенсии.

При этом следует обратить внимание на оборотную сторону тождества читательского-зрительского опыта тем или иным носителям культурной информации. Книга – это костюмированное историческое где-то и философско-идеологическое когда-то , но речь в ней идет только о субъективно авторском и воображаемо читательском содержании мира.

Реальность, предлагаемая ТВ, является как внешней, так и сугубо интимной. Эта реальность дискретна (быстрая смена лаконичных по объему сюжетов), ее пространственные параметры нарушены («а теперь к катастрофе в Африке…»), не соблюдается календарный порядок («…от событий сегодняшнего дня перейдем к истории. Сто лет назад…»), но совокупный сюжет ТВ создает в сознании телезрителя иллюзию целостности. Что очевидно абсурдно.

К. Хани и Дж. Манцолэти отмечают, что ТВ как средство массовой коммуникации использует в основном зрительные образы и словесные описания, поэтому влияние ТВ «больше сказывается на нашем познании, а не на поведении. Оно овладевает нашим вниманием, заставляя фокусировать свой взгляд на потоке постоянно меняющихся образов. Телевидение заставляет людей усваивать важную информацию, хотя они об этом даже не подозревают. Являясь пассивными наблюдателями происходящего на телеэкране, мы приглушаем свои критические и оценочные способности, и именно в этом состоянии относительной пассивности мы наиболее подвержены влиянию телевидения. Телевидение дает нам информацию о таких сферах человеческой жизни, о которых до этого у нас не было почти никакого представления. Но сведения, полученные с телеэкрана, зачастую оказываются неверными. То, что телевидение показывает нам в качестве „действительности“, очень часто не имеет ничего общего с реальным положением вещей, и все усвоенные таким образом знания оказываются ложными».

Для ТВ идеи, слова не есть первичная реальность, они являются производными от самой природы ТВ (визуальный характер, демократизм, ориентация на репортерскую «объективность» подачи, а потом уже – формат передачи, идеология канала, вкус и квалификация редакторов, темперамент, активность ведущего и т. д.).

Пока включен телевизор…

Столкновение мнений на ТВ безгранично, оно почти не знает ограничений и запретов и, главное, в отличие от книги, не руководствуется пышной фразеологией моралистического толка. В этом ключе жизненная квалификация зрителя не вступает в конфликт с общим настроением ТВ рождать иллюзию, которая реальнее любой действительности, но главное, более приятна. Реальность отдельного человека никогда не бывает столь интересной, чтобы в ней хотелось пребывать или наблюдать не отрываясь. Человек нуждается в своей реальности, но что это такое, не знает практически никто. Действительность, состоящая из исполнения насущных потребностей, усиленная почти несбыточными или отсроченными в реализации мечтательными проектами, утомительна сюжетной повторяемостью и обидной неспешностью движения к осуществлению намеченного.

Медиареальность и жизнь не имеют ничего общего, они никогда не совпадали. При этом медиареальность намного убедительнее, чем хаотическая жизненная событийность или логика воплощения идеала, прописанная в книге.

Пока включен телевизор, ТВ предлагает нескончаемый процессуальный праздник, претендуя тем самым на статус даже не альтернативной, а единственной реальности, в которой осуществился мечтательный проект. Зритель приглашается в карнавализованный мир, превращающий самые скучные элементы действительности в эффектные страсти, робкие ноты ожиданий – в торжество звуков, красок и бодрых идей. Зритель приглашается в чудесную и отталкивающую страну, в которой, как писал недурной художник традиционного печатного слова, «свинья, подмигивающая тебе и улыбающаяся от уха до уха по поводу своей беконной судьбы, всегда будет стоять между тобой и тем, что происходит на самом деле. Светские фотографии и телевизионные объявления всегда будут стоять на пути того, что происходит. Всегда найдется какая-нибудь яркая диорама, которая не даст человеку посмотреть на драку и услышать истину».

Ресурс достоверности жизненного факта или сюжета ограничен возможностями и квалификацией человека. Медиапродукт, предлагаемый зрителю, общедоступен, удобен и универсален, соответственно, при всех своих издержках, более доказателен. Весомость и убедительность медиапродукта проявляется на всех уровнях ТВ. Взять хотя бы новостные программы. Частным оценкам обывателей невозможно конкурировать с толкователями-экспертами. Главная задача создателей новостей – суметь подать событие, откалибровать соответственно компромиссу между идеологией и ожиданиями потребителей, вписать в ряд фактов, сопроводить идеей системности, вызвав тем самым волновой резонанс аудитории. В результате горизонты политического, социального пейзажа сужаются до концепции, излагаемой декламатором-исполнителем того или иного текста.

Дикторы, композиция подачи информации, аналитики-пропагандисты становятся кордоном между событием и потребителем информации о событии.

Задача ТВ-экспертизы выявить наиболее предпочтительное событие, повысить рейтинг не столько факта, сколько припрятанной в нем идеологической = товарной составляющей: ТВ «взвинчивает эмоциональный накал, что заставляет каждого думать, что ему делать и как вести себя в более значительных жизненных ситуациях». «Эти торговцы, эти чтецы новостей, продавцы политики и Бога, – негодует герой Э. Кэмерона, – эти люди, которые каждый день прислушиваются к настроениям и желаниям своих клиентов, куда им идти, когда разразится беда? Эти непризнанные актеры, каждый день изливающие перед нами свои эмоции, чтобы лучше продать нам мир…»